Мистерия мести - Вадим Панов

За деньгами я, естественно, пошёл к Мальцеву. Ну хотя бы по той причине, что магистр забыл сообщить мне номер своего телефона. И даже номер своего лакейского секретаря не оставил, ограничившись туманным: «Будет нужно — найду». Пожалуйста — нужно. И где он?

Нету. Видимо, опыты ставит в каком-нибудь научном центре.

Да и не пошёл бы я к нему за деньгами, я гордый. А к Мальцеву — пожалуйста, поскольку с директором нас связывают прочные деловые интересы. Скрывать, для чего мне потребовалась столь большая сумма, я не стал, рассказал как есть. Выслушал короткую, но ёмкую характеристику на Торопова и пять минут уговаривал разъяренного директора не предпринимать никаких мер по поиску неверного слуги, аргументируя тем, что бывший кикбоксёр сам заявится. Уговорил. Получил для приманки двести тысяч наличными, машину и трёх мордоворотов-охранников. Проследил, чтобы до них дошёл чёткий приказ не вмешиваться до тех пор, пока я не получу от Торопова информацию, и только после этого чуть-чуть расслабился: вроде бы всё складывалось так, как надо.

Имя настоящей подруги Тины должно было не просто придать расследованию новое дыхание — я чувствовал, что выйду на финишную прямую, потому что настоящая подруга должна была знать и о «Переплетении», и о магистре, и — на это я особенно рассчитывал — о Рудольфе.

После посещения студии скульптора у меня не осталось сомнений в том, что именно исчезновение Рудольфа стало причиной зверского убийства Тины Мальцевой.

Вы удивитесь, узнав, что я ни слова не сказал Мире о найденном в кресле эскизе? Не удивитесь? Ну и правильно.

— Действуем, как договорились: я разговариваю с Тороповым, показываю ему деньги и получаю информацию. Что будет дальше, меня не касается.

— Да, — коротко подтвердил Дима Боков, назначенный директором Мальцевым командовать моими вооружёнными помощниками, они же инкассаторы-любители.

— Но вы обязательно должны дать мне время поговорить.

— Да.

— И не появляться, чтобы не спугнуть.

— Да.

— Телефон будет включён, так что вы сами поймёте, когда входить.

— Да.

Похоже, Бокова выпиливали из положительного во всех смыслах полена.

— Увидимся.

— Да.

Я нырнул в душную предвечернюю Москву — в салоне кондиционированного фургона было куда комфортнее — и направился к улице, держа в руке металлический чемоданчик. Фургон Боков припарковал в переулке, ярдах в двадцати от перекрестка, и он не должен был привлечь к себе внимания: мало ли чёрных «Фольксвагенов» по городу катается? Стекла тонированы, внутрь не заглянешь, и никто не узнает, что случится с Тороповым после того, как он окажется в этой машине.

И я не узнаю, потому что не собирался возвращаться в фургон. Мое дело — дальнейшее расследование.

Мне не было стыдно за то, что я сдал бывшего кикбоксёра директору, и угрызений совести я не испытывал. Я не просил Алексея об одолжении, к предательству не подталкивал и хранить секрет не обещал. Торопов должен был понимать, что за деньгами я пойду к Мальцеву — больше просто не к кому, — и принять меры предосторожности. Если принял — у него есть шанс, если нет — все дальнейшие проблемы станут платой за глупость.

Ничего личного.

Я вышел на перекресток, свернул направо, прошёл ещё десять шагов и остановился сразу за пешеходным переходом.

Минута до назначенного времени.

Но ждать не пришлось: буквально через несколько мгновений рядом со мной резко притормозил приземистый «Опель Астра».

— Быстро внутрь!

Ну хоть на это у него ума хватило!

Я плюхнулся на переднее сиденье, и машина сорвалась с места ещё до того, как захлопнулась дверца. А судя по тому, как мягко меня вдавило в кресло, «Астра» была прокачана по спортивному варианту.

— Принёс?

— А ты?

Гнал Торопов хорошо, умело, небось немало крови попортил дорожной полиции на своей «Астре». Шустрая машина ловко, а порой опасно маневрировала в весьма плотном потоке, и я почёл за благо пристегнуться: мало ли что. Мы, перестраиваясь из ряда в ряд, резко набирали скорость, обгоняли, подрезали, снова набирали скорость и всё дальше уходили от места встречи.

Интересно, Боков предусмотрел такое развитие событий?

— Деньги покажи.

Я послушно раскрыл чемоданчик:

— Двести штук.

— Вскрой одну пачку.

— Скажи какую.

— Вот эту. — Он ткнул пальцем в одну из верхних.

— Пожалуйста.

Я разорвал банковскую обёртку и предложил Алексею полюбоваться на полноценные новенькие купюры. Демонстрация произвела впечатление.

— Брось чемодан на заднее сиденье.

— Сначала скажи, что у тебя есть?

— Имя.

— И всё? Ты можешь придумать любое.

— И окончательно поругаться с директором?

— Он и сейчас не в восторге от твоего поведения. Добавлять, что бывшие дружки считают Торопова предателем и мечтают поквитаться, я не стал. Если не дурак — сам понимает, а если дурак — зачем лишний раз человека расстраивать?

— Я дам тебе доказательство, что имя подлинное… А в следующий миг мы остановились.

Нет, мы резко встали.

И не пристегнись я ремнём безопасности, вылетел бы через лобовое, как торпеда. Чёрт!

Сначала я решил, что Торопов доигрался и мы в кого-то врезались. Потом — что ребята директора испугались потерять «Астру» и в нас врезался перехватчик. И только потом я увидел, что перед нами никого нет. Ни-ко-го. И ничего, соответственно. Двигатель ревел, колеса рвались об асфальт, а нос «Опеля» упирался во что-то невидимое. Да, невидимое! И машина в это «что-то» не врезалась, а именно упёрлась, потому что капот не помялся. Машину что-то держало.

Чёрт!

«Где эти грёбаные телохранители?»

Прошу прощения за ужасный сленг, но в тот момент я мог оперировать исключительно подобными выражениями.

Бокова и его мордоворотов не было, полиции не было, машины плавно объезжали нас так, словно мы просто заглохли.

Чёрт!

А потом выяснилось, что кроме преграды рядом с нами было и ещё кое-что невидимое. Или кое-кто. Торопов изумлённо вскрикнул, и я увидел, как из его кармана вылезают документы. За ними — бумажник, ключи, какие-то бумажки, — Торопова обыскивали! Кто-то невидимый его обыскивал! А потом на свет явился ключ от камеры хранения и обыск закончился.

— …мать! — выдохнул Алексей.

Я до сих пор не понимаю, почему он не сопротивлялся, почему позволил обыскать себя, почему не набросился на меня или не попытался выпрыгнуть из машины. Я не знаю, что было бы в этих случаях, но не понимаю, почему Торопов сдался сразу.

Обыск закончился, но машина продолжала стоять. Секунда. Две секунды. Пять. Я уже решил, что всё закончилось, но через пять секунд на лобовом стекле вдруг возник след от удара. Как будто шофёр протаранил его изнутри головой… Потом появились следы крови, кожи — ещё до того, как повреждения появились на голове обалдевшего от ужаса Торопова. Потом я увидел, как гаснут его глаза, потому что уходит жизнь. А потом невидимая преграда исчезла, «Астра» рванула вперёд и вошла в столб. Тело Алексея плавно поднялось и вылетело из машины, завершая картину «трагического ДТП со смертельным исходом». Лихач не справился с управлением, пренебрёг мерами безопасности и погиб.