Зимняя пекарня «Варежка с корицей» - Анна Кейв

Отрываюсь от мокрой подушки, что впитала в себя тонну слез и соплей. Из-за опухших глаз и мутной пелены мама и Ника кажутся размытыми.

– Не скажу! Сделаю новые кексы, тогда узнаете.

– Варвара Семеновна! – прикрикивает на меня мама. – Поплакала, поупрямилась, а теперь говори давай!

Ника с укоризненным видом округляет глаза.

– Не дави на нее.

– А не надо мне тут разводить тайны мадридского двора.

Мама хочет сказать что-то еще, но ее нагло прерывает звонок в домофон.

– Кого на ночь глядя принесло? – Она с ворчанием поднимается и выходит из гостиной.

Сев на диване и забившись в угол, шмыгаю носом. Шарю глазами в поисках спрея для носа, но не нахожу. Приходится дышать ртом.

Не решаюсь посмотреть на Нику. Я испортила ей один из самых важных дней в жизни. А что, если все мои успехи в кафе-пекарне точно так же превращаются в тыкву? Вдруг пряничные домики разваливаются прямо в коробках, а булочки черствеют, едва успев остыть? Правда, никто из гостей не жаловался, не написал ни одного плохого отзыва. Но это слабое утешение, когда внутри все скребет и сжимается.

Но что самое гадкое, Ника даже не обижается на меня. Или, по крайней мере, делает вид. Другой на моем месте радовался бы, но мне тошно.

Ника молча вытаскивает из кармана халата салфетку и протягивает мне. Я игнорирую этот жест. Тогда она как в детстве сует мне ее под нос и говорит:

– Сморкайся.

Я отпихиваю ее руку.

– Ну тебя…

– Слушай, – говорит Ника после короткой паузы. Теперь в ее голосе нет снисходительного сюсюканья. – Ну правда, не катастрофа же. Знаешь, когда я первый раз пекла блины, они у меня жутко прилипли к сковороде. Я разозлись и выбросила ее в мусорку. Любимую мамину сковороду!

Припоминаю что-то подобное. В тот день из-под двери кухни что-то сильно дымило, а потом выбежала Ника – разъяренная, красная, вооруженная раскаленной сковородой. Она весь вечер просидела в нашей комнате, не впуская меня. Но я совершенно не помню, чем все закончилось.

– Мама тебя отругала?

– Нет, но сковороду она оплакивала еще неделю, пока папа не купил ей новую. Мне было так стыдно! Но мама нашла правильные слова, которые я помню до сих пор.

– Какие? – всхлипываю.

– Идеально не бывает. Ты не на экзамене по кексоведению. Это жизнь, и в ней случается всякое. Даже такое. Этими курьезными моментами она и прекрасна!

– Только почему тогда кажется, что я всех подвела?

Ника не успевает ответить – в гостиную возвращается мама, держа подарочную коробку размером со шкатулку для украшений. Она в простой голубой обертке и перевязана узкой розовой ленточкой.

– Кто приходил? – спрашивает Ника. Мы с ней обе не отрываем глаз от коробочки. Рома заказал новые кексы?

– Леша Утенок. – Мама садится на диван и смотрит на меня. – Тебя звал, но я подумала, что в таком виде ты не захочешь к нему выходить.

Я ни в каком виде не хочу к нему выходить.

– Это он мне просил передать? – киваю на коробочку.

Мама качает головой.

– Не совсем. Это для Ники, но он сказал, что это от тебя. Почему ты сразу не сказала, что решила перестраховаться? Такой рев устроила, заставила мальчика заниматься доставкой.

Опешив, я даже не могу подобрать слов. Получается, Леша раньше меня понял, что кексики получились провальными, и весь вечер пытался меня предупредить? А потом, когда я так и не ответила, побежал исправлять мое недоразумение.

Ника нетерпеливо тянет за ленточку и рвет бумагу. У нее даже руки подрагивают. Когда она поднимает крышку, они с мамой ахают. Вытянув шею, заглядываю. В крафт-наполнителе лежат два шара на елку – один небесно-голубого цвета с морозным узором, второй – нежно-розовый в блестках.

– Мальчик и девочка, – пораженно выдыхает Ника. – У нас будут мальчик и девочка…

Мама прижимает ладони ко рту:

– Королевская двойня! Надо же, это такая редкость. Ника, доченька!

Теперь уже на их глаза наворачиваются слезы. Они обнимаются, счастливо всхлипывая. Ника протягивает руку в мою сторону, предлагая присоединиться. Подбираюсь ближе и неуклюже вклиниваюсь в объятия. Мама ловко захватывает меня рукой за плечи, притягивает к себе. От нее пахнет кремом для лица с ромашкой и какой-то особой домашней теплотой, которая есть только у мам.

Мама первой разрывает объятия и треплет нас за щеки, как в детстве.

– Пойдем, Ник, обрадуем папу и Рому. Варь, а ты ложись спать, уже поздно.

Они выходят, прикрывая за собой дверь, а я обнимаю подушку, осмысливая события этого вечера.

За окном медленно кружатся крупные хлопья снега, и мир уже не кажется таким катастрофическим. Внутри меня – где-то между сердцем и желудком – теплится маленький робкий огонек. Выходит, Леша спас «гендер-пати» и меня в придачу. Хотя мог бы просто посмеяться надо мной завтра в школе. Получается, он совсем не такой, каким я представляла его все эти девять с половиной лет.

Открываю диалог с ним, и мой палец зависает над буквами. Что написать? Так, чтобы он не увидел в моих словах скрытый подтекст и не додумал за меня то, что я не имела в виду. Впрочем, парни подобным не промышляют.

Алексей Утенок: Варь, ты только не паникуй, но я только что попробовал кексики. В них все цвета слились в один. Вот, я даже сфотографировал, чтобы ты не подумала, что я вру

* фотография*

Алексей Утенок: Варь, ответь, это важно!

Шумно вздыхаю, свистя соплями. В кои-то веки Утенок по-пекински проявил себя как джентльмен, а я его проигнорировала. Стыдно? Еще как!

Варвара Салия: Спасибо за предупреждение и шарики, Ника очень обрадовалась

Намеренно сделала акцент на Нике, чтобы Леша не сильно-то обольщался на свой счет. Подумав, следом отправляю подмигивающий стикер в форме кексика. Символично и миролюбиво. Пусть знает, что я больше не злюсь на него.

Алексей Утенок: Кексики были очень вкусные. Не расстраивайся из-за цвета!

Варвара Салия: Я и не расстроилась. С каждым может случиться. Ничто не идеально в этой жизни, знаешь ли

Алексей Утенок: Да? Кажется, я слышал чье-то сопливое сопение

Варвара Салия: Это была Ника

Алексей Утенок: Довела сестру до слез, значит?

Варвара Салия: Ты нарываешься

Алексей Утенок: Молчу!

Утенок такой Утенок!

Перехожу в пельменный чат. В нем уже скопилось приличное количество сообщений на мою новость о признании Леши.

ЧАТ «ПЕЛЬМЕШКИ НА СВЯЗИ»

Дуся: ЧТОООО???

Гуся: Шок. Просто шок

Дуся: ШОК

Гуся: И что собираешься делать?

Дуся: Извините, но я еще не могу отойти от ШОКА

Гуся: Если не знаешь, кого выбрать, проведи эксперимент: подбрось монетку. А когда выпадет, кого ты должна выбрать, сконцентрируйся на своих эмоциях. Если решение монетки тебя не устроило, то ты должна выбрать другой вариант. Вопрос лишь в том, какой?

Дуся: Вареник, ты сразу ему не отказывай, подумай. Свят, конечно, идеальный, но видит только себя и свой смартфон. У него вся жизнь – сплошная лента из соцсетей. А ты живая, и парень тебе нужен под стать

Гуся: Как Утенок, что ли?

Дуся: А почему нет?

Гуся: Со Святом еще ничего непонятно. Ему вроде нравится Варя

Дуся: Вот именно, что «вроде»! Он ей даже попкорн не купил, только фотку сделал

Гуся: Это не делает его плохим, просто нерешительным

Дуся: Варь, ты сама что думаешь?

Дуся: Ты куда пропала, Варь?

Вареник: Я вернулась! Сейчас такое расскажу… Дуся, готовься ко второй волне ШОКА

Начинаю с самого начала: с ужина и пресловутых кексов. Заканчиваю тем, что пересылаю сообщения из диалога с Лешей.

Дуся: Это уже не шок, а коллапс

Гуся: Ладно, теперь я тоже попала в фанбазу Утенка. Думаете, Свят бы так поступил?

Вареник: Мы этого не знаем, поэтому не можем сравнивать

Гуся: Ты просто все еще идеализируешь Свята

Вареник: