Развод. В клетке со зверем - Милана Усманова

себя странно: голова кружилась, мысли путались, двигаться было тяжело. Вера, появившаяся после обеда, наблюдала за мной с каменным выражением лица. Роман не отходил далеко, постоянно проверяя, где я и что делаю.

Я не могла понять, что со мной происходит. Возможно, стресс и недосып. Или…

Я посмотрела на свою чашку с чаем, которую только что принес Роман. Третью за день. Всегда сделанную его руками.

Неужели он?..

Нет, это казалось слишком. Даже для него. Но сонливость нарастала, и я поймала себя на том, что с трудом фокусирую взгляд. Что-то было не так.

- Ты плохо выглядишь, - заметил Роман с притворной заботой. - Может быть, тебе лечь отдохнуть?

- Я не знаю, - пробормотала я. - Мне действительно нехорошо.

- Вера, - позвал Роман, - проводи мою жену в спальню. Ей нужно отдохнуть.

Экономка тут же появилась рядом, поддерживая меня под руку:

- Конечно, Роман Викторович. Пойдемте, Лея Анатольевна.

Я позволила ей довести меня до спальни, где она помогла мне лечь на кровать.

- Что со мной? - спросила я, чувствуя, как язык с трудом слушается.

- Переутомление, наверное, - бесстрастно ответила Вера. - Поспите, вам станет лучше.

Она вышла, закрыв за собой дверь. Я услышала тихий щелчок замка, и паника прорезалась сквозь дурман в голове.Он запер меня.

Я попыталась встать, но ноги не слушались. Сонливость накатывала волнами, и я поняла - Роман действительно чем-то опаивал меня весь день. Возможно, снотворным. Или чем-то сильнее.

Не спать. Нельзя спать.

Но веки становились тяжелыми, и последней ясной мыслью было:Илья. Где Илья?

Я проснулась в полной темноте, не понимая, сколько времени прошло. Голова была тяжелой, во рту пересохло. Я с трудом села на кровати, пытаясь сориентироваться.

Часы на прикроватной тумбочке показывали 3:17 ночи. Я проспала весь вечер и половину ночи.

В тишине дома я услышала тихие шаги в коридоре. Потом приглушенные голоса - Роман и кто-то еще. Мужчина.

Я осторожно поднялась с кровати, стараясь не шуметь, и подошла к двери. Замок все еще был закрыт, но я могла расслышать обрывки разговора:

- …к утру все будет готово, - говорил незнакомый голос. - Самолет в шесть, машина заберет вас в пять.

- Хорошо, - ответил Роман. - А документы?

- Все подготовлено. Для вас и мальчика. Ее документы не нужны?

- Нет, - холодно ответил Роман. - Она остается здесь.

Кровь застыла в моих жилах. Он собирался увезти Илью. Без меня. Возможно, за границу, судя по упоминанию самолета.

В этот момент я поняла: ждать больше нельзя. Это конец игры.

Я прислушалась, пока голоса не затихли, потом быстро осмотрела комнату. Проверила окно - заперто снаружи. Я была в ловушке.

Но не совсем. У меня оставался последний, отчаянный шанс.

Я подошла к камере, установленной в углу спальни, и посмотрела прямо в объектив. Затем медленно опустила воротник платья, показывая синяки на шее, которые к этому времени стали темно-пурпурными. Я знала, что в комнате наблюдения сейчас кто-то дежурит: техник, охранник, не имело значения. Я хотела, чтобы кто-то видел эти следы. Чтобы осталась запись.

Затем я подошла к прикроватной тумбочке и схватила тяжелую лампу. Примерившись, я с силой ударила ею по дверному замку. Грохот, казалось, разнесся по всему дому. Я ударила еще раз, и еще, чувствуя, как адреналин вытесняет остатки седативного действия лекарств.

На пятом ударе замок поддался, и дверь распахнулась. Я замерла, ожидая шагов, криков, но дом оставался тихим.Где Роман? Где Вера? Неужели они не слышали?

Я осторожно вышла в коридор, держа лампу как оружие. Тишина настораживала. Я медленно двинулась к комнате Ильи, стараясь ступать бесшумно.

Его дверь была приоткрыта. Я заглянула внутрь - кровать пуста. Ильи там не было.

Паника охватила меня.

Я бросилась по коридору, проверяя другие комнаты. Спальня для гостей - пусто. Кабинет - заперт. Я спустилась по лестнице, стараясь не шуметь, хотя внутри всё кричало от страха.

Гостиная была пуста, на кухне тоже никого. Где Илья? Неужели Роман уже увёз его?

И тут я услышала тихий звук со стороны кладовой - едва различимый шорох. Я замерла, прислушиваясь. Снова шорох, а затем приглушённое:

- Мама?

Илья. Он был там.

Я бросилась к кладовой и распахнула дверь. Мой сын сидел на полу, обхватив колени руками, с рюкзаком за спиной. Его глаза расширились, когда он увидел меня.

- Мама! - он вскочил, бросаясь ко мне. - Ты пришла!

Я присела на корточки, обнимая его, чувствуя, как сердце колотится от облегчения.

- Что ты здесь делаешь? - прошептала я.

- Прячусь, - так же тихо ответил он. - Папа сказал, что мы утром поедем в путешествие. Без тебя. Я не хотел ехать, но он сказал, что у меня нет выбора.

Я погладила его по голове, чувствуя, как внутри всё кипит от гнева и решимости.

- Ты сбежал от него?

Илья кивнул:

- Когда он ушёл говорить по телефону, я взял свой рюкзак и спрятался. Я хотел прийти к тебе, но твоя дверь была заперта.

Моё сердце сжалось от гордости за его смелость и сообразительность.

- Что у тебя в рюкзаке? - спросила я, заметив, как он крепко сжимает лямки.

- Самое важное, - серьёзно ответил Илья. - Мишка, фотография нас с тобой, мой дневник и немного еды. Я готов к космическому полёту.

Я почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Мой маленький мальчик понимал гораздо больше, чем я думала. Он был готов к побегу раньше меня.

- Где папа сейчас? - спросила я, выглядывая в коридор.

- Не знаю, - Илья покачал головой. - Он разговаривал с каким-то дядей, потом я слышал, как хлопнула входная дверь. Может, они ушли?

Это казалось странным, но сейчас я не могла терять времени на размышления.

- Послушай меня внимательно, - я взяла Илью за плечи, глядя в его глаза. - Мы действительно отправимся в путешествие. Прямо сейчас. Но не с папой. Только ты и я. Ты готов?

Илья кивнул без колебаний:

- Я давно готов.

- Тогда нам нужно торопиться. Оставайся здесь ещё немного, хорошо? Я должна взять кое-что из спальни, и мы уйдём.

Он сжал мою руку:

- Обещаешь, что вернёшься? Не оставишь меня?

- Обещаю, - твёрдо сказала я. - Я никогда тебя не оставлю. Жди здесь и не шуми.

Я быстро поднялась наверх, в спальню. Мой «тревожный чемоданчик» всё ещё