Тень и солнце (ЛП) - Пирс Моника Эндерле

— Да, я не переживаю о крови и кишках на этом полу. Это меня не беспокоит. В таком месте смерть танцует со страданиями, зло оставляет следы намерений. И его влечет к искре жизни, которая так ярко горит в вас, воительница, — он указал на дверь, по его лицу было ясно, что он не потерпит возражений. — Монстры не проявляли интерес к моему садовнику, но мы оба знаем, что такое не сказать о вас.

Она встретила его взгляд и была удивлена, что его гнев стал страхом. Странный мир. Маг нуждался в ее защите, но боялся за ее безопасность. Он играл с гранью между верностью и предательством, хранил границу между живыми и мертвыми и переходил от тени к солнцу. Он был предателем или нет? Галина кивнула, накрыла Энор капюшоном и прошла за мужчиной.

— Что мне делать с моим соколом?

Гетен открыл двери и отошел для нее. Вне базилики он закрыл дверь и опустил ладони над ручками. Он произнес заклинание, и двери заскрежетали, дрожа, опустился невидимый замок.

— Пусть отнесет ваше послание Его величеству, пока буря утихает, — его взгляд был пристальным и нечитаемым. Было не ясно, знал ли он, что она написала Вернарду, но Галина не могла отогнать ощущение, что знал.

Она сильно ощущала Гетена. Они были почти одного роста, он был выше на ладонь. От него пахло медом, цветами лиминта, воском и чем-то резким — запахами его товаров. И он источал силу, невидимую и неслышную, но гудящую в ней, как скрытый улей.

Он повел ее по коридору к главному залу и во двор.

Галина остановилась и погладила спину Энор.

— Лети в Вернарду, — сказала она. — Пусть знают, что я в порядке, — она сняла капюшон и ремешки с птицы и отпустила ее в небо.

Она взглянула на Гетена краем глаза. Он оставался мрачным, словно мысли давили на него. Неужели она обрекла невинного? Подслушанный разговор не доказывал измену, но сокол полетел к королю, и Вернард объявит смерть, прочитав письмо.

— Я не буду ходить в базилику, — тихо сказала она.

Он кивнул и сцепил ладони за спиной.

— Еще услугу, воительница? Думаю, после этого вы поймете, что нападало на нас из-за границы Пустоты.

Галина отвернулась от уменьшающейся точки Энор в небе.

— Мне нужен этой ночью ваш меч. Я вызову духа предка и спрошу у него о Ведьме инея. Лучше всего о темной магии и существах Пустоты могут рассказать прошлые теневые маги. Но, чтобы вызвать Шемела из катакомб и удерживать, не погибнув самому, мне нужен ваш меч. У меня не осталось сил, чтобы вызвать его и защищать свою шкуру. Магия крови в ваших мече и доспехе защитят нас. Но это только ваша сила.

Галина покачала головой.

— У меня нет магии, — она теребила ремешки Энор. — У меня есть навыки солдата, но я не могу отгонять демонов и магических существ, — Гетен шагнул ближе, ее предательское сердце забилось быстрее.

— У всех есть магия. Вы убивали людей, так вы получили магию крови, — его голос стал ниже, серые глаза потемнели. Он задел прядь ее волос и сказал. — Я ощущаю это в вас, — он медленно опустил руку и отошел. — Потому наш враг так изучал вас перед атакой.

Галина сглотнула. Во рту пересохло.

— Почему ведьма переживает из-за меня? Я тут не угроза.

Плечи Гетена расслабились. Он мягко улыбнулся и издал смешок, прогоняя серьезность с лица.

— Можете так думать, — он отвернулся от нее и добавил. — Я не верю, — он прошел по двору и пропал в пристройке.

Она оставалась тут, заложница или нет.

Волосы Галины трепал ветер, они щекотали ее лицо. Снег присыпал ее плащ и платье. Она посмотрела наверх. Каменные демоны на высоте скалились ей, сосульки свисали с их носов и лап.

— На что смотрите? — прорычала она под нос.

Каждый раз, когда она думала, что совладала с ситуацией с теневым магом, что-то сбивало ее с толку. Может, она все еще думала, что он продолжал путать ее в первую ночь в Раните. Галина прикусила язык до боли. Ничто не изменилось, и она вздохнула. Это была ее новая реальность. Она оскалилась горгульям, а потом отвернулась от пристройки и вошла в цитадель.

Не помогало то, что маг влиял на нее, когда был близко. Она согласилась на глупости.

— Кровь и кости, женщина. Он, скорее всего, враг, еще и мужчина. Хватит вести себя как сучка с течкой, — кто знал, что ее ждало ночью. Но знания о врага — маге и сущности — повысят ее шансы выжить и привести Гетена на помощь Урсинуму. Она надеялась.

* * *

Гетен сморщил нос, когда Галина появилась в дверях цитадели через несколько часов после их ужина.

— Ваш запах снова убьет Шемела.

Она была в броне из кожи, кольчуги и пластин. Нони старалась убрать запах смерти с кожаной накидки и ремешков, но смогла лишь сделать его терпимым. Но она изменила несколько штанов, чтобы они подходили Галине, и воительница была благодарна.

— Если я оскорбляю нежного мага своим запахом, может, стоит выйти наружу, — она обошла его и открыла дверцу. Галина вдохнула свежий воздух и поежилась. Было ужасно холодно. Она подняла зеленый шерстяной шарф до рта, носа и ушей, подняла капюшон подходящего плаща, радуясь теплу брони.

Гетен в схожей одежде последовал за ней во двор, где ждал Магод с двумя конями. Серебряный свет полнолуния заставлял снег искриться как бриллианты.

Лошади были хорошими, крепче, чем она ожидала увидеть в невоенной крепости. Но Гетену было суждено править, пока его не забрали в Ранит. Может, они с Зелалом думали, что его все еще ждало правление. Урсинумом. Силой.

«Через мой труп я отдам Урсинум не своей семье», — она взглянула на Гетена. Он легко забрался на коня, Ремига. Если это путешествие было капканом, маг и его брат узнают, что она была готова отгрызть свою ногу и их, чтобы сбежать.

Магод подтолкнул ее, и она уселась в седло. Он сказал:

— Этого красавца зовут Идрис, ваша светлость.

— Спасибо, что поможешь в пути, Идрис, — сказала она. Тяжелые попоны были на обоих конях. Их густые гривы защищали их шеи и головы, но их дыхание вырывалось паром.

Гетен поспешил к вратам.

— Мы вернёмся до рассвета, — сказал он Магоду. — Не отпирай врата, — он прошептал заклинание и махнул пальцами, шар зеленого света озарял путь перед ними.

Железные врата скрипнули, Магод закрыл их.

— Постарайтесь не умереть, господин.

Гетен поднял руку.

— Ничего не обещаю.

— Это успокаивает, — прошептала Галина.

Теневой маг рассмеялся.

Они направили лошадей с основной тропы на ту, что была неровной вмятиной в снегу, зловещий вой волков раздался в воздухе. Уши лошадей дрогнули от звука, но больше они не реагировали. Такой контроль впечатлял. Стая волков появилась из-за деревьев, следуя за ними. Глаза зверей сияли зловеще, смотрели на них.

Неделю назад Галина не посчитала бы волков хорошей компанией ночью среди снега. Ее жизнь интересно изменилась с тех пор, как она вошла в Хараян.

— Как долго нам ехать? — шерсть шарфа приглушала ее слова. Она сомневалась, что он услышал ее, но Гетен чуть повернулся в седле и ответил:

— Почти два часа по такому снегу. Волки уберегут лошадей.

Она кивнула, и он развернулся.

— И я защищу вас, — буркнула она под нос. — Но кто защитит меня от вас?

— Я вам не враг, воительница.

Галина уставилась на его спину. Как он услышал ее тихие слова? Ее зубы щелкнули, она закрыла рот. Еще одно напоминание не недооценивать теневого мага.

Она посмотрела на мужчину. Он сидел на коне легко, прямо и расслаблено, поводья в левой руке свисали свободно, правая ладонь могла в любой миг вытащить меч, висящий на боку.

Сова ухала в глубине леса, часть волков замерла, навострив уши, вглядываясь. Но они пошли вперед, угрозы не было.

Галина нахмурилась. Ей нужен был план на случай, если он и король Зелал нападут. Что от нее хотел Гетен? Он говорил, что ее умение биться, но она все еще сомневалась в его слабости. Да, он был напряжен, но это можно было объяснить давлением королей и ее присутствием в доме.

Он посмотрел налево во тьму, и она разглядывала его профиль. Сильная челюсть, чуть крючковатый нос, может, его ломали в прошлом. Пристальные серые глаза. Он смотрел на нее с желанием, касался ее рта и подходил близко. Жар от прикосновений был общим. Она сглотнула.