Тайное местечко - Виктория Викторовна Балашова

мужик менять согласился. Явно её «марку» здесь знали и ценили, к снасти рыбак отдал ещё запасные крючки, и наживку, а ещё и котомку и лепешку хлеба с узелком соли, и даже весь улов. По другому не соглашался ни в какую. Не позволил себе мужичок нечестной мены на такое сокровище, каким поделились с ним ребята. Но было видно, что всё равно считает, что нажился. Тут ребятам пришлось успокоить его, что они довольны приобретениям и благодарны мужику. Только тогда он немного расслабился и ударив по рукам с Остапом, довольные оба, они «разъехались». Мужик на радостях от ценного приобретения быстро взяв весла и выгребал к дому, без припасов еды и без улова, но счастливый. Да, ловить ему теперь было нечем, есть нечего, но драгоценный пучок целебной травы делал его самым счастливым человеком.

Счастливы были и ребята. Не считали, что продешевили. Пусть они и не понимали реальной ценности пучка целебной травы, но сейчас они были так же довольны приобретениями. Остап сразу решил опробовать свои новые орудия ловли. Олеся села на весло, а он снарядил снасти и забросил закидушку. Удочкой это не было, в связи с отсутствием палки. Так, тонкая, но прочная бичевка с крючком. К его радости, хоть привычный поплавок из перьев был. По этому пляшущему показателю парень и понял, что рыба у него таки клюёт. Подсечь и выловить получилось, хоть здесь хитрые навыки не были нужны! Больше ловить не стал, всё же рыбы у них теперь было целых четыре штуки, и не мелких, а кило на полтора каждая. Сначала надо было приготовить и съесть этих. Ближе в полудню они подыскали подходящий бережок, удобный для размещения на с лодкой. Рядом был негустой лес, где Олеся набрела на обрыв, нашла там глину и припомнила, как они запекали рыбу в глине.

— Знаешь, так разнообразно и вкусно я и дома не питался! И всё такое вкусное, пальчики оближешь.

— Это потому, что без добавок не нужных, всё натуральное.

— Согласен. Как много мы потеряли.

— Ты хотел сказать — вот хоть что-то мы приобрели?

— Ну, не лукавь. Приобрели мы не только это. Чистый воздух, настоящие живые чувства у людей. Ты заметила, как тот мужик очень старался поступить по чести? Очень сокрушался, что ему достаётся больше, и нечего прибавить, чтобы было честно. А у нас ты когда такое видела в последний раз? Все же ради выгоды и ради своей мошны стараются. Та же бабушка Глаша, она же ничего от нас не получила, а нам вон сколько всего дала.

— Ты прав. Во всём. Мои желания вернуть себя в свою привычную жизнь мешают увидеть плюсы. Блин, там было всё так привычно и понятно. А тут… Не знаешь что ждёт за ближайшим поворотом! К чему идём, что нас ждёт. Чего опасаться.

— Да ничего! Нам и на Земле нашей никто ничего не обещал и не гарантировал. И сколько и как бы мы там прожили не известно. А здесь давай просто наслаждаться тем, что есть. И не важно, сколько и чего будет. Вот прямо сейчас — хорошо?

— Ага, очень!

— Вот и радуйся в моменте, живи сейчас.

— Да ты психолог или философ! И это не подколка, спасибо тебе.

— Ты думаешь, я не вижу, какая у тебя тоска в глазах периодически плещется? Вижу. А толку? Давай жить дружно и в сказке.

— Всё, есть, жить в сказке, Кэп. Плывём дальше?

— Ага, думаю еще не один такой берег будет, а глины мы набрали и всю рыбу приготовили. Эх, картошечки бы запечь…

Размечтался Остап, но пошёл собираться и убирать их стоянку.

* * *

На третий день неспешного сплавления по реке, ребята увидели те предшественники знамения их скорого окончания лодочного пути, про которые им говорила бабушка Глаша. Узнали их оба одновременно, и поняли, что уже стоит готовиться. Чтобы не вставать сразу в людном месте, облюбовали себе заводь, где намылись — накупались, выстирали и просушили одежду, а так же наловили и запекли в глине рыбин, положили в котомку, переночевали в последний раз возле лодочки и отправились с месту причаливания. Там действительно, как и говорила бабушка Глаша, была большая пристань, где очень широко стояли различного вида и размера лодки и ладьи. Свою ребята поставили правее и дальше всех, как и сказала им хозяюшка лодки. После, прошептали над ней слова благодарности и что не нуждаются больше в ней. Тогда только они собрались и покинули её. Расставаться с лодкой было немного боязно, и немного жаль. Такая легкая и приятная была эта часть дороги. Но их путь лежал сильно дальше. Дорога же уводила от реки сразу в нужном направлении — на запад. Теперь их дорога будет идти по обжитым местам, да через поселения. Неподалёку от пристани было как раз первое поселение, пока, самое бОльшее, что они видели в этом Мире, но его прошли насквозь, решив всё же не останавливаться в нём. Не хотелось спать на сене, соломе или в избе, пока хотелось просто идти и наслаждаться обществом друг — друга. Решение было обоюдным и легким. Только задержались купить, считай выменять, лепешки хлеба на ценности бабушки Глаши. Вот только, две добрые женщины, у которых Олеся спросила о возможности мены, чуть не поссориолись между собой, за то, кто же получит заветный мешочек трав. Как только они поняли, какая ценность предлагается за хлеб, так сразу стали набавлять цену, увеличивая количество предлагаемого. Одна и обед предлагала к запасам, и молочка крынку, Другая расстегаи с рыбой, редис, зелень, и яблоки. Ребята стояли ошалевшие и совершенно растерянные. Тут Остап смекнул, что к ним уже начинает подтягиваться народ, уж больно громко голосили кумушки. Схватив обеих женщин под локотки, он их решительно повёл с этой улицы. Олеся поспешила следом. И только в дороге обе ошарашенно замолкли и уставились на непонятного парня:

— Паря, а куда это мы?

— Дамы, — решил пресечь все споры Остап, — я понимаю, что вам обеим очень желанен тот туесок с травами. Но у нас он только один, да и так много нам не надо. Потому, предлагаю, чтобы не стало вражды меж вами, и вспоминали вы нас только добрым словом, давайте мы содержимое узелка разделим меж вами, а вы нам каждая отсыпьте, как посчитаете нужным. Вот, одна одно, а другая другое.

Женщины заулыбались и закивали так, что ребята испугались, что у них головы отвалятся. А сколько радости было в их глазах!

— Может у