Тайное местечко - Виктория Викторовна Балашова

как бы её поймать, снастей-то нет. Не штанами же черпать. Да и рыбак он был так себе. Эту науку деда он не очень успешно перенял. А рыбка манила, приковывала к себе взор.

— Олесь, а ты рыбку любишь кушать?

— Очень, а что есть предложение по рыбе?

— Ну, я пока думаю. Но она так нагло здесь плавает. Надо бы её проучить!

— А как мы это сделаем?

— Вот я на твой платок посмотрел, и подумал, может на берегу отломим или найдём типа рогатины и состряпаем что-то на вроде сачка? Я свою футболку пожертвую на это благое дело, ну, с возвратом после в первоначальный вид.

— Давай! Я за любой кипишь, особенно, если он сулит деликатесную еду!

Высмотрев кусты невдалеке от берега, они подплыли и вытащив лодку повыше, чтобы не уплыла, Остап отправился за нужными ветками, оставив Олесю у лодки размять ножки.

Ветка нужной крепости и упругости не находилась долго. Но, всё же нашлась. Остап вернулся победителем. Плыть решил без Олеси, чтобы если перевернёт лодку, они не оказались без припасов и вещей. Выложив все их небольшие пожитки и оставив Олесю, поплыл на рыбную охоту. А дальше всё было, как в сказке, не в смысле — сказочно порыбачил и приплыл с полной рыбы лодкой, а в смысле, несколько раз закидывал он свой «невод — сачок, а черпал он только воду, парусило несчастную футболку так, что движения Остапа получались не молниеносными, как в его мечтах, а плавными и тягучими, так, что рыбы успевали не только уплыть, а ещё и повернуться и поржать над горе — рыбаком. Так, несолоно хлебавши и вернулся Остап на берег. Но вернулся он не разочарованным, а ещё больше раззадоренным. Теперь рыбы хотелось ещё больше! А чего она дразнится? Но тактику пришлось изменить. Решили устроить на мелководье, когда такое попадётся, в заводи, и поймать эту шуструю скользкую нахалку на уху и на жарёху. Сказано — сделано. Пожитки были снова сложены в лодке, там же сидела и подсохшая Олеся, которая теперь была озадачена высматриванием подходящего бережка. И очень даже вскорости, Олеся подала знак Остапу, что видит пологий и песчаный бережок. Туда он и направил их лодочку.

Подходящий берег оказался с сюрпризом — за кустами журчал небольшой ручей, что впадал в Выжегру. Это ещё больше понравилось Остапу. Заводь они быстро с Олесей расширили и углубив один из берегов ручья, подготовили и стали ждать. Рыба действительно в их заводь заплывала, но как ловить? Ведром? Руками? Футболкой? Ничего из этого не помогало. Ребята уже оба были мокрыми, но счёт по-прежнему был в пользу рыбы. Что-то из разряда 20:0. И тут Остап решил пройти выше по течению ручья. Там он и заметил, что за поворотом ручей разливался каменными перекатами, при этом, воды там было в достатке, и рыба радостно шла вверх против течения ручья. Перекаты были долгими, и кое-где рыба просто стояла за камнями и отдыхала для следующего рывка. Конечно же ловить такую, пусть даже уставшую рыбу, сноровки ни у Остапа, ни у Олеси не было. Тут и вспомнилась тихая охота с острогой. Парень нашёл подходящую палку, ножом заострил один её конец, обжёг его на костре для жёсткости и остроты. Олеся же скакала вокруг и поджуживала его. Девушка оказалась очень азартной и заводной. И рыбы ей тоже теперь хотелось ещё больше.

Путешественники, едва отправившись в путешествие, как-то сразу договорились, что не гонят коней к своим родичам, а просто наслаждаются этой дорогой, смотрят красоты и путешествуют с удовольствием. И вот такое отклонение маршрута на рыбалку их явно веселило и развлекало. Да и приз ожидался существенный.

Когда приготовления были закончены, Остап вышел на тропу войны, что сам же и объявил наглой рыбе, что даже не знала этого о себе, и не ведала политической обстановки. Ну, ей же хуже. Олесю Остап попросил быть на берегу, и оттуда помогать и руководить его движениями. А сам он замер у камней, сообразив подойти так, чтобы рыба не видела ни его ни его тень от солнца. Охота началась.

Ну, тут тоже было сказочно, в сё в том же смысле, поначалу. Ведь здесь нужна была сноровка и умения. А ничего из этого у Остапа не было в помине. Но была логика и умения думать и сопоставлять. Это же только сидя на диване всё просто и легко: рыба подошла, ты её наколол и вуаля! Но подводных камней оказалось больше чем в этом ручье. Надо было стоять неподвижно, дождаться той своей жертвы у близкого камня, куда сможешь дотянуться, потом молниеносный выпад острогой, где рыба должна оказаться наколотой на острие. Но и это не всё! Потом пришло понимание, как же сделать так, чтобы эта рыба оказалась таки вытащенной на берег! Не будем говорить, сколько было неудачных попыток, пока Остап сообразил, что рыбу надо немного подержать, наколотой, чтобы она слегка устала… А потом изобразить некий бросок острогой, словно подковыривая и подбрасывая эту жертву на берег. Олеся уже устала радостно орать каждому успешному накалыванию, поняв, что не это главное. И просто молча «болела» за своего. И когда долгожданная и такая желанная рыба наконец-то была выброшена к её ногам, она смогла только нечленораздельно что-то просипеть и вопросительно посмотреть на рыбака, на лице которого застыло такое же изумление, словно рыба только что, вздохнув, сама вышла на берег, чтобы не мучать больше никого из горе — рыбаков.

А потом они каааак поняли! И ручей, думаю, впервые за время своего течения, наблюдал радостные танцы диких изголодавшихся индейцев с параллельной Земли.

После первой удачи Остап наловил ещё несколько рыбёшек и решив, что им хватит, ребята вернулись к лодке на берегу. Там они и приготовили свой царский ужин индейских голодяев, всё вспоминаю удачные выпады и броски и смакую веселые моменты рыбной ловли. Разговоров было даже больше, чем это затяжное действо длилось, но это были их победы! Дальше сегодня решили не плыть, а заночевать и отдохнуть прямо здесь, а отправиться в путь уже поутру.

Глава 13

Прошедшая ночь сюрпризов не принесла, путешественники смогли хорошо отдохнуть и набраться сил. Так как привыкли уже ложиться с наступлением темноты, то и пробуждение выдалось ранним. Между собой старались вставлять в разговор правильные термины названий часов, и отмечали день недели. Этот день был тритейником, средой по-нашему. И считался как бы выходным от работы и постным днём. Но для