Тайное местечко - Виктория Викторовна Балашова

Через часа полтора неспешной гребли со сменами и передыхами, перед ребятами вырос во всём своём великолепии огромный лес. Дальше надо было забирать чуть левее. А вот лента реки позвала за собой. По реке уже плыть стало веселей, течение, хоть и менее быстрое, но позволяло немного филонить.

— Эх, парус бы нам! Сейчас бы подставили его ветру и отдыхали бы отвалившись.

— Ага, и то судно с гребцами, чтобы гребли, а мы чай попивали на шезлонге.

— А лучше чих-пых моторчик какой. — Окончательно размечтался Остап, — у соседа, заядлого рыбака каких только приблуд не было! И такой мотор и такой, для разных водоёмов и путешествий. Смотрели на него и смеялись, дуралеи! А как несколько дней гребу, так и уважением к нему проникаюсь всё большим. Вот ведь, умеет отдыхать. И лодки у него разные ведь. То с маленькой едет куда-то, то большую тащит. А мы мяч гоняли на поле во дворе. Знал бы…

— Ага. Рядом с нами бабка жила древняя, как кость мамонта…. — начала было Олеся, но её перебил хохот Остапа, — Чего?

— Да там по-другому говорится, про мамонта и… да пофиг, ладно, будем считать, я правильно услышал.

— Как?

— Древняя, как говно мамонта, — ржал парень.

— А ты, видать, её тоже знаешь?

Дикий хохот был ей ответом, смеялась и Олеся. А после продолжила:

— Ну, она так-то такой и была, вредная бабка. Или это она наше семейство не очень любила за что-то? Но что у неё не отнять, так это знания трав. Сколько себя помню, всё она что-то собирала и сушила, толкла, замешивала… К ней наши все поселковые ходили за снадобьем от того или иного. А нам к ней ходить бабушка моя ещё запретила. О, Так она ещё моей бабки ровесница значит. Что там меж ними вышло и не скажу. Но мне любопытно было всегда за не смотреть. Одну травку понюхает, другую на просвет глянет, и то возьмёт, то выкинет через левое плечо непременно. И знаешь, она мне в тот мой последний день на Земле встретилась ведь! Конечно же я поздоровалась, а она на меня глянула как-то с ухмылкой: «Иди, — говорит, — иди, заждались там тебя уже». Я ещё подумала — кто заждался? Где? Это она что же знала всё?

— Ага, и завидовала вам.

— Да чему завидовать? Пра бабушка в приживалках жила, потом только замуж вышла, дед так-то хороший был, но любви меж ними не было. Да и то в войну погиб. Дочку воспитывала почти что и одна. После замуж уже и не вышла. Мама с папой жили нормально, да не ярче других. Только и того, что отец очень работящий, да на хорошем счету был всегда. Но то по́том и кровью своим завоёвывал, не легко давалось. Командировки, горячая пора весной да осенью, да и летом тоже находил себе применение. А зимой… Глухо. Починил машину свою, привел в порядок и амба… Только накопленным и жили. Да халтурами перебивался. Чему тут завидовать?

— Кровному родству с этим Миром.

— И много то мне и маме радости принесло? Да и прабабка от чего или кого бежала? Чувствую себя пешкой в чужой игре.

— Ну, бабушка Глаша же сказала, что враги Рода уже укорот получили и вражда та в прошлом.

— То было так, пока думали, что Род извели. А сейчас, как я объявлюсь, да как это болото взбаламучу… То, что будет?

— Кто б знал, Олесюшка. Но есть и неучтённый фактор в твою пользу, о котором им не известно.

— Это какой же?

— Я! Меня они не учитывают, а мы с тобой вместе — сила! Мы ж про девяностые знаем, росли тогда! Мы же банда! Выше нос, пешка! Край доски близок, а там ты: «пиф паф и в дамки»!

— Остапка, ты же шашки с шахматами перепутал! В шахматах пешка достигает края поля и становится за любую фигуру, кроме короля.

— Да пофиг, главное, что ты удивишь!

— Ага, осталось дело за малым — достигнуть края…

— Ну не писимизди, пожалуйста! Не забывай, мы в сказке! Жаль, у бабушки не оказалось путеводного клубка. Всё по вешкам идём, да оглядываемся. Хотя, вроде, пока всё сходится.

— А ты не обратил внимание, как она нам рассказывала этот путь, словно через километры смотрела, мелкие детали прямо сходятся. А если ей верить, то она здесь и не бывала никогда.

— Ага, мне тоже то понравилось, может у неё Яндекс карты встроены по умолчанию?

— Вот же балабол! А может он у неё со звуком, со спутников? Вот сейчас услышит тебя и…

— Тебя я понял, умолкаю! Не то по шее получу и подвиг свой не совершу.

— Нет, уж, совершай! Ты обещал защиту и покровительство славной мне.

— Всенепременно, моя королева!

— А может, пора перекусить? Правда, сегодня, наверное и без рыбы придётся обходиться?

— Слушай, душа моя девица, а давай ближе вон к тому бережку с рогозом и камышом у обрыва пристанем. Есть у меня одна шикарная идейка. Очень, правда, хочется не ошибиться.

Пристав к берегу, где было возможно удобно пристать, и привычно уже подвытащив и закрепив лодку, Остап не стал помогать Олесе со сбором веток и дров на костёр, а пошёл сразу к тому обрывистому берегу купаться, взяв с собой и закрепив на поясе футболку, что уже прошла крещение в работе сачком.

Олеся удивилась, но дала парню делать то, что он хотел, ведь он почти весь день был на весле кормчим. Она же принялась собирать костёр, развела его уже тоже привычно и подвесила над огнём их котелок из ведра Остапа. И тут услышала победный возглас добытчика! Охота его явно порадовала, а по виду Олеся поняла, что Остап собирается потчевать их раками. Его чуйка не подвела, у обрывистого и травяного бережка удалось наловить хорошее количество раков. Их ждал царский обед! На ночь они так же остались здесь. Наелись и отдохнули вдоволь. Олеся тоже сходила поплавать в реке и почитав немного азбуку, проверяя друг за дружкой, они улеглись спать.

Глава 14

Снова речная дорога неспешно вела за своими водами. Ребята проплывали мимо берегов с поселениями, мимо рыбаков. У одной лодки всё же «притормозили» и уговорились с рыбаком на мену. Выменять хотели снасти для рыбной ловли на баночку заживляющей мази от бабушки Глаши. Но к удивлению ребят, мужик как только понял, что ему предлагают ребята, сразу же отказался. Тогда Остап предложил для мены пучок травы, вот на это