На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем - Роман Кржнарик

как связаны с будущими поколениями: через воздух, которым мы дышим, через воду, которую пьем, и через почву, которая дает нам пищу.

Вдыхаемый кислород попадает в кровь, и около половины его остается в легких, поэтому нет четкой границы, разделяющей воздух и наше тело. То, что мы выдыхаем, смешивается с воздухом и попадает в организмы других людей и животных. «Если я – воздух и ты – воздух, то я – это ты», – пишет Судзуки. Но атомы в воздухе сохраняются еще во времени. Согласно одному исследованию, в одном глотке воздуха содержится 3 × 1019 (три с 19 нулями) атомов аргона. Эти квинтиллионы атомов постоянно движутся в атмосфере, поэтому независимо от вашего местонахождения прямо сейчас вы гарантированно вдыхаете около 15 атомов аргона, которые вдыхали год назад. И это еще не все. В каждом нашем вдохе содержатся атомы аргона, которые с большой вероятностью когда-то вдыхали Клеопатра и Будда Гаутама, а через семь поколений будут вдыхать наши потомки. «Воздух, – говорит Судзуки, – играет важную роль, „связывая все живое в единую матрицу, соединяя прошлое, настоящее и будущее“»[128].

Принцип заботы о седьмом поколении прост и понятен, но с ним связано несколько мифов. Во-первых, в качестве источника этого принципа часто упоминается Великий закон мира – 500-летняя «конституция» шести ирокезских народов, – но на самом деле забота о седьмом поколении в нем даже не упоминается[129]. Впрочем, принцип, несомненно, жив и используется в практике принятия решений коренными народами сегодня, например народом оглала-лакота в Южной Дакоте[130]. Во-вторых, он предполагает некое идеальное общество, которое живет в гармонии с природой и заботится о будущем, однако хорошо известно, что некоторые коренные народы продали права на лесозаготовку и добычу полезных ископаемых, вместо того чтобы действовать как попечители своих земель. Увы, даже коренные общины подвержены соблазнам краткосрочности, но, к счастью, это, скорее, исключение.

Может ли забота о седьмом поколении существовать вне контекста коренных культур? Как придать ей смысл и притягательность в современном мире с его безумными скоростями и культом потребления? Неужели покупатели в Шанхае, нефтяные магнаты в Дубае или политики в Майами могут воспринять эту концепцию всерьез?

Похоже, что да, и даже в большей степени, чем можно было бы ожидать. За последние два десятилетия выражение «забота о седьмом поколении» стало синонимом долгосрочного подхода к устойчивому развитию и межпоколенческой справедливости, выйдя далеко за пределы традиционных общин коренных народов. Глобальная молодежная организация Earth Guardians ставит своей целью «защиту нашей планеты и людей ради следующих семи поколений»[131]. Японское движение Future Design ведет борьбу за включение интересов будущих поколений в политический процесс и вдохновляется принципом седьмого поколения ирокезов[132]. Глубинный эколог[133] Джоанна Мэйси организовала семинар под названием «Седьмое поколение», проходящий в форме диалогов между участниками, в которых один представляет настоящее, а другой – будущее седьмое поколение[134]. Вождь Орен Лайонс в 2008 г. помог основать в Швеции компанию Plantagon, специализирующуюся на городском земледелии, которая выпустила уникальные «акции седьмого поколения»: продать их можно будет только через семь поколений, причем представитель каждого поколения должен владеть ценными бумагами не менее 33 лет[135]. Существует даже компания по производству экологичных чистящих средств, которая так и называется – Seventh Generation («Седьмое поколение»), а сам принцип в виде слогана украшает главный конференц-зал ее штаб-квартиры в Вермонте.

Пока еще ни одно правительство не сделало принцип седьмого поколения краеугольным камнем государственной политики, однако рано или поздно это может стать не столько вопросом добровольного выбора, сколько необходимостью. В своей речи на вручении Нобелевской премии по экономике в 2008 г. Элинор Остром подняла вопрос о создании общества, которое будет устойчиво управлять унаследованными природными ресурсами, чтобы передать их потомкам:

Я в глубоком долгу перед коренными народами США, которые считают, что семь поколений – это подходящий временной горизонт для размышлений о будущем. Я думаю, мы все должны возродить в сознании правило семи поколений. Когда мы принимаем действительно важные решения, то должны спрашивать себя не только о том, что это даст мне сегодня, но и о том, что это даст моим детям, детям моих детей и детям их детей в будущем[136].

Расширение прав и возможностей бессловесного большинства

Какими бы убедительными ни были доводы в пользу уважения интересов будущих поколений, они по-прежнему наталкиваются на значительное сопротивление разных сил от политиков, которых заботит лишь собственная популярность и результаты ближайших выборов, до топливных и биотехнологических компаний, стремящихся к быстрой наживе. При этом самая большая проблема остается невидимой: у миллиардов еще не рожденных граждан попросту нет возможности отстаивать свои интересы. Потомки не могут приковать себя к дверям штаб-квартиры корпорации, которая разрушает их мир, или устроить сидячий протест на оживленном городском мосту. Они не могут подать на правительство в суд, вести газетную колонку в свою защиту или как-то влиять на практику дисконтирования. Наши потомки – это большинство, обреченное страдать молча.

Надежду дает глобальное движение за межпоколенческую справедливость, которое нарастает, подпитываясь моральной силой аргументов – «Стрелы», «Весов», «Повязки» и «Эстафеты» – и вдохновляясь принципом седьмого поколения. В это движение входят не только защитники гражданского самоуправления, которые отстаивают интересы будущих поколений. В нем участвуют уже сотни тысяч школьников, в том числе и мои дети, которые присоединились к забастовкам прямого действия, инициированным Гретой Тунберг, заставляя правительства стран и администрации городов по всему миру объявлять чрезвычайные ситуации в связи с изменением климата. И это только начало подъема, который может оказаться одним из самых масштабных прогрессивных социальных движений нашего времени.

До сих пор представительная демократия систематически игнорировала права будущих поколений, которым отводилась роль бессловесного большинства, бесправного и забытого. Отмена этой дискриминации приведет к самым масштабным изменениям в истории демократии со времен предоставления женщинам избирательных прав в начале XX в. Мы с женой помним об этом и отдаем свои голоса на выборах нашим 11-летним близнецам: все вместе внимательно изучаем партийные манифесты, наблюдаем за политическими дебатами, обсуждаем кандидатов, а затем дети инструктируют нас, за кого голосовать.

Добьется ли успеха движение за межпоколенческую справедливость? Его стратегии и борьба, которые будут рассмотрены в третьей части этой книги, вселяют надежду. Как и свидетельства нашей истории. До середины XX в. европейцы не проявляли особого интереса к судьбе людей, живущих в развивающихся странах. Организации, занимавшиеся защитой их прав, можно было пересчитать по пальцам, СМИ и политики почти не уделяли им внимания. Но все изменилось. К середине XXI в. наше отношение к людям будущего, возможно, претерпит аналогичную трансформацию. Они станут частью нашего