Последний тайник - Фернандо Гамбоа

— Волнуешься? — спросила Касси, когда я был уже рядом с ней.

— Немножко, — соврал я. — А ты?

— Меня всю просто колотит, — ответила она и засунула себе в рот регулятор.

Кивнув друг другу, мы выпустили из своих плавательных жилетов воздух и начали медленно опускаться с беспокойной поверхности моря в его безмятежную глубину.

Солнце в этот ранний час стояло еще невысоко, а небо во многих местах было покрыто облаками, и поэтому видимость в этих водах, обычно кристально-чистых, не превышала сейчас десяти метров. Когда мы начали погружаться всей группой в глубину, я, посмотрев вверх, с удивлением заметил, что, хотя от судна не тянулось вниз ни якорной цепи, ни каната, оно, несмотря на волнение моря, почему-то оставалось по отношению к морскому дну абсолютно неподвижным. Я подумал, что нужно будет обязательно спросить об этом капитана, как только мы возвратимся на «Мидас».

Пока я предавался подобным размышлениям, мои товарищи-водолазы, уже почти достигнув дна, поплыли параллельно его поверхности в северном направлении. Я поспешил пристроиться к ним. Возглавлявшая всю эту группу Касси, проплыв несколько десятков метров, сделала нам знак рукой, чтобы мы остановились, а затем стала очень медленно продвигаться вперед одна, ощупывая дно кончиками пальцев.

Вскоре она остановилась и начала разгребать ладошками песок, пока нашему взору не предстал хорошо видимый на фоне беловатого песка темный предмет — большой полусгнивший деревянный брус, пролежавший здесь, на морском дне, несколько сотен лет.

9

Имея уже изрядный опыт в проведении подобных работ, члены нашей группы быстренько разбились по парам и расплылись в разные стороны, охватив довольно большой участок дна, чтобы попытаться определить контуры полностью увязшего в песок корабля и тем самым свести до минимума зону раскопок. Через каких-нибудь полчаса прямоугольная зона площадью приблизительно в шестьсот квадратных метров была заставлена по периметру красными флажками. Два помощника Касси фотографировали обозначенное пространство, разбив его на участки, чтобы с помощью компьютера сгенерировать мозаичное цифровое изображение исследуемой зоны.

Моя задача заключалась в том, чтобы, разместившись на несколько метров выше своих товарищей, наблюдать, не угрожает ли кому-нибудь из них какая-либо опасность. Примерно тем же самым я иногда занимался и во время своей работы с группами аквалангистов-любителей, с которыми проводил подводные прогулки по заданию центров подводного плавания, хотя, вообще-то, чаще всего я работал в этих центрах в роли инструктора.

Конечно же, в данном случае мне не пришлось особо напрягаться, потому что лихорадочная работа, начавшаяся в нескольких метрах ниже меня, выполнялась не кем-нибудь, а ныряльщиками с многолетним опытом. Поэтому я лишь праздно наблюдал сверху за тем, как десять человек перемещались у самого дна, совершая четкие, уверенные движения, напоминающие своего рода подводный балет.

Примерно через час, завершив работу, мы вернулись на поверхность моря. Я, как и полагалось, всплыл последним, убедившись перед этим, что внизу никого не осталось. Затем, собравшись всей группой, мы поплыли на спине в сторону судна. Забраться на палубу было не так-то просто, потому что «Мидас» очень сильно раскачивался на волнах.

Оказавшись наконец-то на палубе, мы первым делом стащили с себя неопреновые костюмы, а потом каждая группа приступила к своим обязанностям. Археологи с фотоаппаратами и видеокамерами ушли в компьютерный зал, а водолазы, включая меня, занялись опреснением снаряжения для подводного плавания и наполнением баллонов сжатым воздухом, чтобы быть заранее готовыми к следующему погружению.

В это утро я больше не видел Кассандру: она, запершись в компьютерном зале вместе со своими помощниками и программистами, составляла из сделанных под водой снимков цифровое изображение морского дна. Зато я встретил профессора Кастильо: он стоял на мостике и с рассеянным видом смотрел куда-то в сторону линии горизонта.

— Как дела, профессор? Скучаете?

— В подобной ситуации было бы, конечно, стыдно признаться в этом, но я действительно скучаю. Дело в том, что я чувствую себя на «Мидасе» лишним. У меня сложилось впечатление, что я здесь не столько помогаю, сколько мешаю.

— Не говорите глупостей. Как только мы начнем доставать оттуда, — я показал рукой на море, — различные предметы, именно вы займетесь их идентификацией и составлением соответствующего каталога. Никто на этом судне не разбирается лучше вас во всем том, что мы можем обнаружить на дне.

— Возможно, ты и прав, однако пока я вынужден констатировать, что все чем-то заняты, а я болтаюсь без дела. Я чувствую себя настоящим пенсионером. — Профессор невесело улыбнулся.

Наступила неловкая пауза.

— Кстати, Улисс, — встрепенувшись, сказал профессор, — Хатч назначил совещание на двенадцать часов. Думаю, он хочет узнать, что же вам удалось найти на дне. По правде говоря, я тоже сгораю от любопытства. Ты не мог бы мне хоть что-нибудь рассказать?

— Да я бы с удовольствием, вот только со дна поднялось столько песка, что оттуда, где я находился, мне почти ничего не было видно, если не считать каких-то больших предметов, выступающих в различных местах из дна. Однако у меня уже не осталось ни малейших сомнений в том, что мы нашли именно то судно, которое искали.

Ровно в двенадцать часов мы снова собрались в конференц-зале — все, кроме Кассандры, которая, наверное, еще готовила свой отчет. Хатч с недовольным видом разглядывал свое драгоценное «пресс-папье», а все остальные оживленно обсуждали утреннее погружение, гадая, сколько же уйдет времени на то, чтобы раскопать сокровища, от которых нас отделял всего лишь тонкий слой песка.

В двенадцать десять в конференц-зал вошла Касси — с растрепанными волосами и в купальнике, поверх которого она надевала перед погружением свой неопреновый костюм. По всей видимости, она так торопилась подготовить отчет, что не успела даже зайти в каюту и переодеться.

— Извините за опоздание, — сказала Кассандра, усаживаясь за стол и искоса поглядывая на Хатча. — Я закончила свою работу буквально несколько секунд назад.

Она откинула ладонью прядь волос, норовившую соскользнуть ей на лицо.

— Ничего страшного, мисс Брукс, ваши извинения принимаются, — сказал Хатч. Бросив взгляд на черную папку, которую Кассандра положила перед собой на стол, он спросил: — Ну и чем вы нас порадуете?

— Как вы уже знаете, мы пока всего лишь определили контур затонувшего корабля и проработали рельеф той зоны, на которую нас вывели гидролокатор и магнетометр, — продолжила Кассандра и достала из папки компакт-диск. Вставив его в портативный компьютер, она добавила: — Однако на данный момент уже нет никаких сомнений в том, что там, на дне, лежит деревянное судно. Она положила руку на компьютерную мышь и, двигая ладонью и нажимая кнопку, вывела изображение, сохраненное на компакт-диске в виде файла, на экран плазменного телевизора. Затем она поднялась со стула и, словно учительница у доски, встала у экрана телевизора.