80 лет форы, часть вторая - Сергей Артюхин

А еще Рикардо зашел домой и, открыв тайник в подвале, вытащил оттуда целую кучу снаряжения – начиная от автоматической винтовки и прочего вооружения и заканчивая водолазным костюмом.

В следующие пару дней предстояло много, много работы.

13 сентября 1946 года.

00:22, Панама.

Затянутая в черное фигура, практически невидимая в темноте тропической ночи, неслышно приближалась к беспечно стоящему патрульному. А чего волноваться? Тут вам не Европы, где честных американцев убивают злые коммунисты – тут старая добрая Панама, где самое опасное, что может случиться – это неудачный перепихон с местной жительницей – и, соответственно, неприятные венерические последствия.

Поэтому рядовой Карсон был безмятежен, расслаблен и наслаждался отличной сигаретой.

Майор Родригес, командующий специальной диверсионной группой, глядя на подобное раздолбайство, только лишь покачал головой. Вспомнилось, как их инструктор за косяки в карауле заставлял бегать приличные многокилометровые кроссы. По джунглям. Ночью. А косяком в карауле могло стать что угодно. Например, тренеры решат проверить бдительность часовых – и заодно уровень подготовки кого-нибудь невезучего из группы обучения. Задание простое – не-часовой должен бесшумно убрать часового. Выигравший в этом нехитром состязании получал сон, а если повезет – то даже и увольнительную. Проигравшему доставалось десять километров ночного марш-броска в полном снаряжении – с винтовкой, рюкзаком, противогазом…И хорошо еще, если с винтовкой – можно ведь и пулемет получить…

Именно поэтому ничего, кроме брезгливой гримасы, мелькнувшей на замазанном грязью лице, рядовой Карсон не удостоился. Ну разве только ножа…

Он даже не осознал, что рядом кто-то есть, когда позади него словно из ниоткуда вырос диверсант и одним движением всадил нож в сердце, одновременно зажав бедняге рот – а то мало ли, вдруг еще клинок скользнет по ребру.

Осторожно придержав обмякшее тело американского солдата, Рикардо тихо опустил его на влажную землю. После чего все так же бесшумно перепрыгнул через невысокую оградку американской военной базы. След в след за ним на ту сторону переправилось еще десять человек.

Неторопливо перемещающийся по траве Родригес мгновенно замер, услышав тихое шипение – Луис давал знать, что видит цель.

И действительно – никак не могущий уснуть пилот курил на крылечке своего домика. Наслаждающийся звездами летчик до ужаса боялся отправки в Европу – несмотря на то, что боевые действия с Союзом шли не так уж и долго, потери личного состава в авиации уже были более чем серьезными.

"Завтра кэп скажет, кто едет. Хоть бы не меня…", – пилот тяжелого бомбардировщика, лейтенант Рон, очень не хотел бы умирать. Он и в армию-то пошел только потому, что отец заставил. А над япошками было не слишком страшно – лейтенант успел повоевать только в последние месяцы, когда система ПВО Империи была практически уничтожена.

И ему было совершенно не известно, что в десятке метров от него на траве лежит человек, в данный конкретный момент весьма похожий на ниндзя – помимо черной одежды сходство придавала также духовая трубка, которую он с нечеловеческим спокойствием заряжал отравленной ядом листолаза иглой.

Учитывая, что всего один грамм токсина, выделяемого миленьким земноводным с веселым названием "листолаз ужасный", был способен угрохать несколько десятков, а то и сотен человек – концентрация майора становилась еще более понятной.

"Надо, наверное, все же идти спать. Уже почти час ночи, а завтра вставать в шесть", – мысль лейтенанта прервал укус насекомого, больно ужалившего в шею. Пилот хотел, было, выругаться, как вдруг понял, что не способен языком даже пошевелить.

Расположился летчик в шезлонге, поэтому шума падения его тела диверсанты не опасались. Родригес поднял руку, показывая, что можно идти дальше.

Откуда-то издалека гулко проухала сова – Хорхе давал понять, что не зря он столько времени проводил на этом аэродроме – обе вышки с охранниками уже были обезврежены.

– Луис, – едва слышный шепот майора и направленная на домик неудачливого пилота рука ясно дала понять, что зачисткой именно этого помещения будет заниматься группа означенного товарища. Две минуты спустя, прошедших в абсолютной тишине, сержант с напарником вынырнули из дома.

– Сколько? – жестом спросил майор.

– Трое, – показал пальцы Луис.

Родригес кивнул. Затем, еще раз осмотревшись, негромко произнес:

– Центральные казармы. Луис, Тони – правое крыло, Рауль – центр, я – слева. Работаем тихо, не рискуем. Пошли!

– Рико?

– Рауль? – майор раздраженно остановился, бросив вопросительный взгляд на старого сослуживца.

– С Богом!

Вместо ответа Родригес кивнул, про себя отметив, что такие вот пафосные моменты посреди важнейшей операции на фиг никому не нужны.

Аккуратными перебежками приблизившись к зданию, группа бразильцев разделилась на две неравные части: команды Луиса и Тони свернули направо, к отдельно стоящим спальным помещениям летного состава, а Рауль и Рикардо двинулись к центральному входу.

Конечно, проникать в казармы через парадную дверь было бы полным безумием – особенно учитывая тот факт, что внутри присутствовал сосредоточенный дежурный (недавно назначенный командующий любил внезапные проверки бдительности – и если на периметр его не хватало, то в здании казарм он частенько доставлял неприятности часовым).

Но Рико и не собирался действовать настолько прямолинейно – на втором этаже смычки, соединяющей центральный корпус с правым крылом, присутствовало незапертое окно (постарался побывавший там еще днем Хорхе, чья группа в данный момент занималась зачисткой складов).

Бесшумно взлетев по стене, майор осторожно приоткрыл створку и закрепил веревку. Минутой спустя численность людей в здании немножко увеличилось…

Осторожно выглянув из коридора на лестничную клетку, Родригес пальцем поманил к себе старого сослуживца.

– Чисто. Рауль, двигай. На рожон не лезь, времени достаточно. Пошел! – прочитав по губам командира приказ, капитан Астебио коротко кивнул и, махнув подчиненным рукой, исчез в глубинах центрального корпуса.

Группе Рико осталось самое сложное – казармы с большим количеством солдат. Учитывая, что Луис и Тони будут заниматься немногочисленными пилотами, а Рауль разберется с большим начальством, то остававшиеся в правом крыле армейцы были очень даже нелегкой добычей…но зато – самой интересной.

Негромко насвистывающий себе под нос что-то вроде "Добрая Мэри полюбит ковбоя, стоит парнишке вернуться с войны" кок не успел ничего понять, как и уже остывающий лейтенант Рон – горло кольнуло, а спустя секунду изогнувшегося в предсмертной агонии паренька аккуратно опустили на землю одетые во все черное фигуры.

Умирающий повар попытался крикнуть, чтобы предупредить своих товарищей – вот только здесь была не съемочная площадка фильма "Захват", да и кок был совсем не Стивен Сигал…

На смену духовой трубке пришел пневматический инъектор – один укол, и спящему больше не суждено увидеть восход. Проходя комнату за комнатой, Родригес и его команда были словно всадники Апокалипсиса – после них живых людей не оставалось.

К моменту, когда кто-то все-таки сумел поднять тревогу – один из подчиненных Хорхе не заметил заснувшего под грузовиком американца, отвечать на угрозу было уже, собственно, некому. Дивизия воздушного десанта, выброшенного прямиком в порт, почти не встретила сопротивления – ибо самолеты, должные оказывать это самое сопротивление, одиноко стояли на аэродроме – без летчиков и технического персонала. Командование Специальных Операция Южно-Американской Федерации не зря ело свой хлеб…

13 сентября 1946 года.

01:00, Панама, борт линейного корабля "Монтана".

Капитан Пичелли никак не мог уснуть. Весь день его мучило какое-то гнетущее чувство, сродни тому, что не давало ему покоя в день налета на Перл-Харбор. И, хотя с тех пор прошло уже почти пять лет, морской волк прекрасно помнил это ощущение.

Гоняя команду весь день, офицер надеялся, что хоть это поднимет настроение – но с каждым часом становилось только хуже. Уже ночью, когда на небе зажигались звезды, капитан не выдержал и, приказав всем быть максимально бдительными, отправился в каюту – снимать напряжение и тревогу единственным известным ему способом – парой бокалов виски и сном.

В то время, пока капитан Пичелли боролся с тревогой и бессонницей, неподалеку от борта его корабля из воды появилась почти невидимая во тьме фигура. Водолаз, почти не таясь, подплыл к стальному гиганту и внимательно прислушался.

Было довольно тихо – самым громким звуком был плеск воды, бьющей по серой громаде американского корабля. Выждав некоторое время, человек в черном костюме исчез под водой.