Победитель - Харлан Кобен

ФБР, через две недели после пресс-конференции Ванессы Хоган, когда интенсивность поисков заметно уменьшилась, Билли Роуэн постучался в заднюю дверь ее дома. Кстати, он тоже вырос в глубоко религиозной семье. Появился он примерно в девять часов вечера. В то время Ванесса Хоган была дома одна и находилась на кухне. Билли Роуэн якобы видел ее по телевизору и хотел лично принести извинения, прежде чем окончательно податься в бега.

Ладно, пусть будет так. Записываю этот эпизод напротив фамилии Роуэна. Его первое и единственное появление на публике.

Перехожу к остальным. Эди Паркер не всплывала ни разу. Лайонел Андервуд – ни разу. На момент вручения мне увесистой папки сведений о том, чтобы кто-то видел Рая Стросса, разумеется, в ней тоже не было.

Постукиваю ручкой по нижней губе и продолжаю думать о шестерке. Предположим, все они десятками лет успешно находились в подполье. Но поверю ли я, что они никогда, ни разу не выходили на связь с родными?

Не поверю.

Внимательно пролистываю папку и выписываю имена близких родственников, которых мог бы расспросить. У Рая Стросса был квазиизвестный брат Сол, прогрессивный адвокат, защищавший обездоленных. Он телевизионная «говорящая голова». Впрочем, разве таких сейчас мало? Неужели Рай никогда не общался с братом, хотя они почти сорок лет жили в одном городе? Насколько я знаю, Сол Стросс появляется в новостной программе Хестер Кримстайн с забавным названием «Кримстайн о криминале». Возможно, Хестер сведет меня с ним.

Родители Стросса умерли. Фактически из двенадцати родителей «Шестерки с Джейн-стрит» в живых сейчас остались всего двое: отец Билли Роуэна и мать Эди Паркер. Выписываю их имена. Затем прохожусь по ныне живым братьям и сестрам. Это добавляет еще девять человек, хотя двое из них – родня Лейк Дэвис и мне они не понадобятся. Имена остальных заношу в список. Будь у меня помощник и побольше времени, я бы расширил генеалогическое древо, включив туда дядей, тетей, двоюродных и троюродных братьев и сестер. Но насчет помощника и дополнительного времени я сильно сомневаюсь.

И все равно имен много. Мне понадобится чья-то помощь.

Мысли, естественно, обращаются к Майрону.

Он сейчас во Флориде, возится с родителями и помогает жене освоиться на новой работе. Я не хочу отрывать его от семейных дел. Те, кто хорошо нас знает, отметят: всякий раз, когда Майрон увязал в аналогичных донкихотских поисках и просил у меня помощи, я неизменно откликался, не мешкая и не задавая лишних вопросов. Майрон передо мной в долгу.

Однако те, кто так думает, ошибаются.

Чтобы понять, что я имею в виду, расскажу вам про совет, который отец Майрона – один из мудрейших людей – дал сыну накануне свадьбы. А поскольку шафером на свадьбе Майрона был ваш покорный слуга, совет предназначался и для меня.

«Отношения никогда не выстраиваются пятьдесят на пятьдесят. Иногда это шестьдесят на сорок, иногда восемьдесят на двадцать. В одних твоя доля будет восемьдесят, в других – только двадцать. Важно это принять и удовлетвориться тем, что имеешь».

Уверен, эта простая мудрость справедлива для всех значительных отношений, а не только браков. Если принять во внимание, насколько моя дружба с Майроном стала крепче и насколько выправилась моя жизнь, получается, что Майрон мне ничего не должен.

Мобильник сообщает, что я до сих пор не ответил приложению по знакомствам. Вряд ли этим вечером у меня найдется время, но оставить сообщение без ответа – значит проявить грубость. Когда я кликаю по уведомлению и читаю предложение, у меня округляются глаза. Изменив первоначальное решение, я назначаю встречу на восемь часов вечера.

Позвольте объяснить почему.

У приложения знакомств весьма необычная «биографическая» страница. Она совсем не похожа на обычные приложения знакомств, где ты вываливаешь разную чепуху о том, как тебе нравится пина-колада или внезапно пошедший дождь. Здешняя страница больше похожа на рейтинги, которые выставляют водителям такси «Убер». Но поскольку большинство членов нашего закрытого сообщества редко пользуются приложением (в отличие от вашего покорного слуги), разработчики снабдили персональные рейтинги тем, что можно грубо назвать рейтингом внешних показателей. Это более сложный алгоритм, чем оценка водителей. Здесь учитывается много специфических физических величин на многих уровнях. Одно из правил пользования приложением гласит: если ты спрашиваешь у другого клиента о своем рейтинге или этот клиент сам тебе его называет, вы оба обязаны немедленно прекратить членство в сообществе. Я, например, не знаю своих показателей.

Уверен, что они высоки. К чему ложная скромность?

Чтобы вы имели представление, скажу, что суммарный рейтинг Битси Кэбот был 7,8 из десяти. Самый низкий рейтинг женщины, на секс с которой я обычно соглашаюсь, равняется 6,5. Правда, однажды я согласился и на 6,0, но тогда других попросту не было. Рейтинги в нашем приложении выставляются очень строго. Здешние шесть во всех прочих местах считались бы за восемь.

Хотите знать, какой самый высокий рейтинг был у женщин, с которыми я встречался? Однажды мне попалась партнерша с 9,1. До того как выйти замуж за звездного рок-музыканта, она была знаменитой супермоделью. Вы знаете ее имя. Единственная женщина выше девятки, с которой я ложился в постель.

Ну а женщина, попросившая меня о свидании?

Ее рейтинг 9,85.

Такую возможность я ни за что не упущу.

Мне звонит ПТ:

– Как прошла встреча с Лейк Дэвис?

Начинаю с очевидного:

– Она соврала о том, что Стросс утонул.

Затем передаю ему остальные подробности нашего разговора.

– И какой твой следующий шаг?

– Навещу бар «Малаки».

– Через сорок лет?

– Да.

– Мало шансов.

– Выбор у меня небогатый.

– Что еще?

– Я составил список людей, с которыми будет не лишним встретиться и поговорить. Нужно, чтобы ваши люди снабдили меня их нынешними адресами.

– Перешли мне список по электронной почте.

Я знаю, как работает ПТ. Прежде чем что-то сообщить, он выуживает сведения из собеседника. И теперь, рассказав ему свою часть, я могу спросить о новостях с его стороны:

– А у вас есть что-то новенькое?

– Получили из «Бересфорда» записи с камер наблюдения. Недельной давности. Мы думаем, в тот день он и был убит, но… – (Я жду.) – Мы не знаем, насколько полезными они окажутся.

– На них есть убийца?

– Вероятно, да. Но там видно совсем мало.

– Я бы хотел взглянуть.

– Через час кину тебе ссылку.

Я обдумываю его предложение:

– Пожалуй, я по пути заеду в «Бересфорд» и попрошу швейцаров показать мне запись.

– Я их предупрежу.

– Но сначала я загляну в «Малаки».

– Вин, это еще не все. – (Я жду.) – Мы больше не можем скрывать личность убитого. Завтра утром директор объявит, что