Религиозно-философские основы истории - Лев Тихомиров

Греция (Шантани да ла Соссе)

Растерзывали на части маленьких детей и пожирали дымящееся их мясо. При отправлении фаллического культа было также достаточно проявлений полового разврата» (С. 301).

Орфики

«Орфизм первоначально был, вероятно, движением не греческим.

Его связь с вакхизмом и с оргиями, так же как название, происходящее от имени Орфея, указывают на его фракийское происхождение.

Но к необузданности слежения Дионису орфики были совсем непричастны... Для орфиков характерно то, что они имели определенное учение. Последнее отличает их от обществ, связанных с мистериями. Элевзинии состояли в повторении и дальнейшем развитии праздников древнего культа. Орфизм же основывается на определенном воззрении на жизнь. Поэтому он образует догматическую теорию и даже целую теологию...» (С. 342).

Деятелем орфической литературы называют Ономакрита, жившего в Афинах при Пизистратидах, «по-видимому, игравшего главную роль как в установлении текста Гомера, так и в основании орфической литературы. Замечательно, что между деятелями орфической литературы являются несколько пифагорейцев: таков Керкопс, которому приписывали «герое логос» или теогонию в 24 рапсодиях, это главное орфическое сочинение, упоминаемое у Цицерона, как канонический авторитет... Конечно, орфические сочинения должны были существовать и до Ономакрита» (С. 343).

«Следует делать различие между составлением сочинений и их содержанием. Последнее, вероятно, относится к гораздо более глубокой древности» (С. 342).

«Невозможно отрицать существования важных пунктов сравнения между космогоническими принципами орфиков и семитическими космогониями». «Даже Петерсон признает, что, по его мнению, они (чужеземные влияния) должны исходить не от финикиан (как думает Группе), а от египтян и фригийцев. С несомненностью доказано, однако, только фракийское влияние (С. 344).

Применение мое. Отсюда до Фригии недалеко...

«Орфики облекали свое учение большей частью в мифические формы. Прежде всего эго относится к космогониям... Дамаский знает три орфические космогонии, к которым можно присоединить еще четвертую из Аполлония... В качестве основных принципов, из которых все произошло, эти космогонии называют то Хронос, то Океан, то Нукс. В числе таких основных стихий фигурируют также Хаос, Эфир, Эреб... Оригинально (?) представление о мировом яйце, от разделения которого произошли небо и земля, или о существе, которое орфики называли Фанес, а также Эрикапай, Метис или Эрос, и которое представлялось с крыльями, змеиным телом и другими животными атрибутами, и которое обладало также мужскими и женскими свойствами вместе. В зкалючение Фанеса поглотил Зевс». «Объяснение Целлара, по которому Фанес заключал в себе зародыши всех богов, не далеко отступает от объяснения неоплатоника Прокла» (С. 345). Они и существующие мифы перерабатывали в смысле аллегорического выражения их миросозерцания. Таков миф о За- грее... «Неоплатоники понимали этот миф в том смысле, что он изображал собою происхождение разделенного бытия из неразделенного. «Мысль о происхождении мира из расщепления божественного принципа быль, скорее, пантеистическою... Зевс для орфиков был просто мировым принципом, развивающимся в мировую жизнь» (С. 345).

(греч.)

Эту божественную жизнь орфики понимали как жизнь мира... «Мифология орфиков есть теологическое выражение их основных религиозных мыслей: о несовершенстве, скорби и призрачности мира, и о прирожденной нечистоте и греховности человека. Смешение титанического и дионисического есть то состояние, которое должно быть побеждено. Тело есть титаническое начало, душа - дионисическое. Задача человека заключается в том, чтобы освободить связанную душу из телесной темницы.

Смерть не может совершить освобождение, так как она есть только путь к новым формам существования. У орфиков и пифагорейцев, подобно тому как у индусов, первоначальным психологически положением было переселение душ. «Колесо рождения» вращается в орфической поэзии, так же как в проповеди Будды (только ли Будды?). Следовательно, должны быть изысканы средства для устранении этой постоянно возобновляющейся нечистоты. Средство... посвящение в таинства, через которые человек соединяется с богом, с Дионисом, и делается участником его спасения». «Не собственной силе, но милости богов-избавителей» обязан человек своим освобождением (С. 346). К этому присоединяется аскетизм. «Аскетизм... не требует исполнении гражданских добродетелей. Нужно не воспитание и не нравственное преобразование. Совокупность моральных требований заключается в обращении к богу и отречении от всего, что связано со смертностью и телесной жизнью... Если при жизни очищение не было достигнуто таинствами и искуплениями, то будет достигнуто через наказание адскими муками в Гадесе. Таким образом душа освобождается от тела и нечистоты и только уже после того, как она совершенно избавится от повторения рождений, начинается ее действительная жизнь, «вечная, как бог, так как она сама происходит от бога» (С. 346-347).

«Превращение светлого и здорового гомеровского мира в грустную серьезность трагиков и, в особенности, возникновение явного пессимизма были бы немыслимы без орфизма» (С. 347).

«О значении орфизма как подготовления к христианству доныне больше говорилось, чем было доказано. Впрочем, нельзя отрицать, что этим направлениям были даны подготовительные моменты. Греческий мир, который выступил навстречу христианству, не был миром суетной светскости. Поскольку греческая культура была проникнута орфическими идеями, постольку люди сроднились с идеями, что тело должно быть уничтожено, чтобы душа спаслась для вечной истинной жизни и что этого нельзя достичь одною человеческою силою, но лишь посредством божественной помощи и откровения... Остается вопрос, насколько были затронуты орфическими идеями те слои народа, в которых прежде всего нашло сочувствие христианство. Во всяком случае, если верно, что христианские воззрения и культ заимствовали нечто от мистерий и орфизма, то размеры этих заимствований часто слишком преувеличивались» (С. 347).

Платон. Республика (французский перевод Бастьена)

Вторая книга, VII (78 с.).

Бог, будучи по существу благ (добр), не есть причина всего, как обыкновенно говорят, он причина лишь незначительной части всего, что случается с людьми, потому что зло происходит с нами гораздо чаще, чем добро. Благое нужно приписывать всецело богу, а для зла нужно искать другие причины.

...Какому-либо богу немыслимо изменяться и каждый их богов настолько прекрасен и настолько благ, как только может, сохраняет с незыблемой простотой свойственную ему форму» (С. 82).

Бог и все божественное неспособны ко лжи... Существенно простой в слове и действии, Бог не изменяет формы, и не обманывает никого ни призраками, ни речами, ни знаками, посылаемыми наяву или во сне (С. 84).

Новоплатонизм

Основатель - Аммоний Саккас, умер в Александрии в 242 г. Ученики - два Оригена, Лонгин, Плотин. Ученик Плотина - Порфирий. Ученик Порфирия - Ямблих.

Плотин родился в Египте, 204 г., умер в Риме 270 г. Последователи этой школы привлекли к философии императора Юлиана. Кроме Плотиновой школы в Риме, была школа в Афинах, закрывшаяся лишь в 529 году, вследствие запрещения Юстиниана учить философии в Афинах.

Влияние Плотиновой философии не исчезало никогда, проявляясь и до настоящего времени.

Совершенное Первоначало (Божество) не только сверхчувственно, но и сверхмыслимо. Узнаем о нем мы, перебирая разные определения и отсекая их (индусское «не то, не то»), заключаем: что оно есть сверхсущее. Второй путь познания - экстаз, где мы имеем общение с Божеством и узнаем его положительно.

Это Божество (Единое) как абсолютное, есть избыток, и этот избыток изливается, эманируется. Эта эманация есть исхождение (вероятно, поэтому эманация и считается по бессознательной игре слов ниже Единого — ?). Но задача наша состоит в возвращении к Единому и от материального и плотского через чувственное к идеальному или умопостигаемому, а от него к Божественному. Нисхождение Божества обратно: 1) божественное, 2) умопостигаемое (идеальное), 3) чувственное, 4) плотское (материальное).

Плотин полемизирует против гностиков, доказывая необходимость нравственности для возвращения к Богу.

Владимир Соловьев справедливо говорит, что эта философия, которую, конечно, он считает гениальной) - не дает смысла мировой жизни. Божество изливается без цели, а просто по природе своей, затем человек должен обратно подняться и из этого неизвестно зачем явившегося бытия и возвращается к Богу. А Божество продолжает изливаться и прочие люди продолжают иметь ту же миссию - обратно влиться в Божество. Делает это каждый за себя и для себя. Ни мировых, ни общественных задач и целей нет.