Религиозно-философские основы истории - Лев Тихомиров

Кн. Трубецкой полагает: «Никакого тайного учения ни в вакхических оргиях, ни в элевзинских таинствах не преподавалось: были тайные действия, обряды, символы, жертвы, может быть заклинания, магическая сила которых требовала строго соблюдения тайны. Но никакого богословского учения не было и не могло быть: гнозис мистиков был практическим и сводился к усвоению тех или других обрядов и формул, обеспечивающих человеку высшую помощь и всякие блага в этом мире и за гробом.

...Тем не менее... «Новое религиозное движение, усваивая старинные формы или иноземные обряды, могло вызвать потребность в учении, представляющем оправдание и обоснование означенных форм и обрядов» (С. 61). «Такого рода учения мы находим в кружках орфиков, по-видимому, уже в VI веке, хотя начатки его, как и начатки самой секты, могут относиться и к еще более ранней эпохе» (С. 61).

Примечание. Тут у кн. Трубецкого, как и в некоторых других местах, — очень курьезный оборот мышления. Ему кажется, что сначала является обряд, а потом доктрина, его осмысливающая. В действительности всегда может быть только наоборот, и пока нет доктрины, невозможно появление обряда, составляющего всегда ни что иное, как символическую формулировку доктрины.

Орфики. Геродот (кн. 2, ст. 81). Говоря о том, что в Египте считается грешно входить в храм в шерстяных одеждах (и хоронить покойников), замечайте: «В этом отношении обычаи египтян согласуются с орфическими и вакхическими обрядами, в сущности, египетскими и пифагорейскими: посвященному в эти таинства грешно быть погребенным в шерстяных одеждах. Об этом обычаи, впрочем, существует священное сказание» (В моем Геродоте. Т. 1. С. 157).

Орфики. Кн. Трубецкой. Курс истории древней философии.

«Орфическая литература слагалась тысячелетнего периода, причем с самого начала была апокрифической и анонимной. ...Древнейшие произведения могут быть относимы уже к VI до P. X., а следы орфических идей и влияний указываются уже в позднейших частях гомеровского эпоса. В VI веке, по-видимому, уже существовали теогония и эсхатология в описании «хождения» Орфея в преисподнюю и ряде других дидактических поэм, гимнов и оракулов Орфея и его ученика Мусея, оракулов, которые уже тогда собирались в особые сборники»... «Указанное движение развивалось одновременно в нескольких различных местностях, между которыми существовал невидимый духовный обмен, поддерживались деятельные сношения... В Кротоне мы находим место зарождения пифагорейского союза, религиозное учение которого сливается с орфическим настолько, что уже в древности между ними трудно было провести границу... Орфические верования держались близ. Кротона в IV веке» (С. 61-62).

Кн. Трубецкой полагает почему-то, что орфизм удовлетворял «новой» потребности в «религиозном гнозисе и откровении». Ни из чего не видно, чтобы тут было нечто «новое». «Древним носителем такого откровения является мифический певец Орфей, а предметом откровения служит вопрос о Божестве, его отношении к миру и человеческой душе. Орфическая теогония представляет значительно сходство с теогонией Гезиода». «Это своего рода богословская система, в основании которой лежало представление о едином всеобъемлющем божественном начале, поглощающем в себе различенные божества греческие, фракийские, фригийские, новые и старые, мужские и женские, представление несомненно получающее пантеистический характер». «В древнейшей редакции, как и в Илиаде, первою четою богов являются Океан и Гефида... В начале всего существовало Время (Хронос), Эфир и беспредельный Хаос. Под эфиром разумелась светлая небесная стихия, под Хаосом темная туманная бездна. Время образует из них серебряное яйцо, из которого выходит двуполый змий, носящий множество имен, Протогон, Эрос, Эрикапей, Приап, Мэтис, Фаэтон, Фанес. От него происходит все: он рождает Ночь, а от нее Небо и Землю, он создает людей и животных и сияет в солнце на небесах». В отличие от Гезиода «Зевс по совету Ночи, победив Кроноса, поглощает в себя первородного Змия Фанеса, а с ним и всю вселенную, чтобы затем вновь произвести из себя все существующее и всех богов. Все происходит от Зевса, и следовательно он содержится во всем». Зевс первый и последний, Зевс глава, Зевс Царь, Зевс середина, из Зевса же все создано, Зевс основание земли и светлого неба, Зевс родоначальник всего сущего, он «сила огня», «корень моря, солнце и луна, дыхание всего. В его очах живут бессмертные боги и смертные люди, все что было и все что будет».

Главное божество орфиков, Дионис Загревс произошел от Зевса Змия и Персефоны. Гера послала титанов, которые растерзали Диониса - «так объясняли неистовые кровавые обряды причастников его культа, первоначально священная жертва, олицетворявшая бога, растерзывалась живьем». Афина принесла Зевсу сердце Загревса, и он возродил растерзанного бога в новом Дионисе, сыне Семелы, а титанов поразил молнией. Из пепла титанов и крови Диониса, которую они вкусили, произошел человеческий род, имеющий в себе часть титанического элемента, часть божественного. Отсюда возможность очищения, искупления, которое состоит в том, что божественные части должны возвратиться к своему источнику - мысль, которую находим впоследствии у гностиков» (С. 63-64).

Орфики веровали в бессмертие и переселение душ. «Человеческое тело - гробница бессмертного духа. Роковая необходимость заставляет душу вновь воплощаться в том или ином животном или человеческом теле по истечении определенного времени, в продолжение которого она получает воздаяние за свои дела в загробном мире. Судьба души зависит от ее дел и определяется судом над нею. Но Дионису и Персефоне дано освобождать души от рокового «колеса рождения» и избавлять их от скорби. В их таинствах путь к вечному блаженству и упоению на трапезе богов» (С. 64).

«Орфики приписывают себе знание особенных заговоров, заклинаний, таинств, спасительных как в этой, так и в загробной жизни, обладание особыми целебными очистительными средствами, дар гаданий и прорицаний. Они проповедуют воздержание от всякого убийства, а следовательно, и от мясной пищи, в связи с учение о душепе- реселении, и совершают особые искупительные жертвы не только за живых, но и за умерших».

«Наряду с орфиками предание сохранило память о других кудесников и ясновидящих прошлого» (таковы Абарис, Аристей, Гермо- тим, Эпименид и т. д.) (С. 65). Орфики «не стремились к широкому прозелитизму, а, напротив, они хранили свои мнимые или действительные тайны».

В V и IV веках движение выродилось и встречаются только бродячие «орфеотелесты», волхвы и прорицатели, эксплуатирующие народное суеверие (С. 66).

Кроме мистерий елевзинских, вакхических, в древней Греции существовали еще мистерии Астарты, на острове Самофракия. Они взяты у финикиан.

(Шустер. История тайных обществ. Т. 1. С. 93, 95). Примечание. Вообще нужно сказать, что Шустер необычайно туп и ничего не видит за описываемой им внешней стороной таинств.

Относительно Пифагора, однако, Шустер сообщается подробности, которые он считает достоверными:

«Пифагор, родившийся в 580 г. до P. X. на острове Самоне, еще на родине изучил математику, геометрию и музыку, а затем, согласно тогдашнему обычаю, в продолжительных путешествиях по Азии, Индии и Галлии, с ее друидами, стремился, по-видимому, пополнить свое образование. Несомненно, что он провел продолжительное время в Египте. Из страны Нила, где он был принят в египетскую касту жрецов и посвящен в ее премудрости и тайне обычаи, он, обогащенный новыми сведениями, вернулся на Самос» (С. 101).

Шустер считает, что секта орфиков возникла в 600 г. до P. X. Пазистрат же царствовал в 560-527 гг. до P. X.

Внутреннего смысла орфизма Шустер не понимает и даже им не интересуется.

Сношения греков с Востоком:

1. Фалес из Египта вынес знание вычисления затмений (Трубецкой. С. 72).

2. Анаксимандр из Вавилона заимствовал солнечные часы игно- мон для вычисления солнцестояний.

3. Платон был в Египте. В Сиракузах он был у пифагорейца Архита, полтораста лет после Пифагора.

«Некоторые орфики пользовались своим знанием священных обрядов и сказаний об Орфее, приписывающих ему формулы заклинаний против недугов и волшебных чар, для того чтобы нагло обманывать легковерных. Окруженные священным обаянием древних мифов, они странствовали в качестве нищенствующих жрецов, называвшихся орфеотелестами, и показывали священные предписания, на основании которых они совершали жертвоприношения. Они рассказывали наивным и легковерным людям, будто посредством этих жертвоприношений и ребяческих забав (?) могут даровать им временное и вечное очищение от грехов, а посвящением в свои таинства доставить им вечное блаженство. Они приписывали себе также силу посредством таинственных грозных заклинаний принуждать богов к выполнению своих желаний и в случае нужды жествоко мстить врагам» (Шустер. Тайные общества. Т. 1. С. 109).