Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская классическая проза » Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

Читать онлайн Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 213 214 215 216 217 218 219 220 221 ... 259
Перейти на страницу:
Дмитрий, сегодня у нас культпоход. Мы идём на репетицию в Вахтанговский театр. Сейчас карантин, спектаклей нет, но труппа готовится к открытию сезон. И этот удивительный человек сумел за полчаса решить проблему. Нас как бы тайком пропустят в зрительный зал.

Журналистские мозги Соснина варили исправно, он мигом сообразил, что, прервав телефонный разговор на теме «Когда и где встретиться», Полина занялась организацией культпохода.

А она продолжала:

– Да, это удивительный человек! Его зовут Николай Аристархович, а фамилии не знаю. Понимаете ли…

Полина начала рассказывать о себе, и Соснин был поражён. Она, деревенская девчонка, впервые попав в столицу, увлеклась театром, заделалась страстной театралкой. У неё и мысли не было «поступать в актрисы», нет. Но театр! За несколько лет она побывала на спектаклях чуть ли не всех известных московских театров. Со смехом пожаловалась:

– Как у нас в деревне говорят, все кузни обошла да не кована вернулась… Но это шутка. Конечно, нашла искомое. Кстати, Дмитрий, хочу сразу предупредить. Не знаю, понравится вам или нет, но я из категории бессребрениц. – Выждала, дала ему время недоумевать и гадать, потом разъяснила: – Я не отношусь к поклонницам Серебренникова и его театральных новшеств. А Николай Аристархович… Мы познакомились случайно, он – давний фанат Вахтанговского театра, говорит о нём «мой театр», знает его легенды, знаком чуть ли не со всеми артистами, и его пропускают на спектакли за так, без билета. Он и договорился, чтобы нам разрешили присутствовать на репетиции. Мне кажется, это очень интересно: увидеть театр изнутри.

Весь Старый Арбат, до дверей Вахтанговского, Полина посвящала Соснина в тонкости своего возвышенного увлечения, просвещала его по части, как она говорила, театральных «всенепременностей» и «возвышающих обманов». А он, подавленный широтой её познаний, понимая, что выглядит в её глазах полным профаном, лишь кивал, поддакивал и фальшиво изображал изумление. Но в какой-то момент, когда она мимоходом упомянула о шоубизе на Бродвее, успел вставить, что три года отучился в Штатах. Увы, Полина не откликнулась удивлённым возгласом, на что он рассчитывал, американский бэкграунд Дмитрия не произвёл на неё впечатления.

Соблюдая строгие правила социального дистанцирования, в масках, которые теперь у каждого с собой, они с интересом наблюдали за репетицией, а на выходе из театра вновь увидели Николая Аристарховича, который, судя по всему, ожидал их.

Обсуждая спектакль, втроём двинулись в сторону Нового Арбата и там, у первой же кафе-веранды, Полина предложила:

– А не посидеть ли нам здесь за чашечкой кофе? С пирожными.

– Мне только чёрный чай, – деликатно сказал Николай Аристархович, когда подошёл официант.

– С какой выпечкой?

– Ни в коем случае! – Пояснил Полине и Дмитрию: – Живу напротив, на другой стороне Нового Арбата. Молчановка. Дома меня ждёт пир: ещё стакан чая – с мёдом и тремя половинками грецкого ореха. Это мой вечерний рацион с тех пор, как безвременно ушла Виолета, царство ей небесное. – Перекрестился. – Уже десять лет.

Разговор сам собой свернул на Вахтанговский театр, о котором, воскуривая фимиам, Николай Аристархович мог говорить бесконечно, и Полина спросила, как зародился его жгучий интерес.

Одинокому старику, видимо, было приятно общаться с чуткими слушателями. Но он не торопился с ответом, думая о чём-то своём.

Наконец начал:

– Знаете, молодые люди, жизнь простого человека – а я из простых, в том смысле, каким был рядовой советский инженер, полным домом никогда не жил, а сейчас и вовсе задет бедностью, – становится чарующей, если страстно увлечься… Ну, в самом общем виде назовём эту страсть коллекционированием. Неважно чего – пусть спичечных этикеток. Кстати, интересное занятие, позволяет понять символы эпохи. – Вдруг назидательно поднял указательный палец. – Страсть коллекционирования продлевает жизнь! Это научно доказанный и литературой освящённый факт.

Ложечкой попробовал горячий чай.

– А можно жить страстью познания любимого театра, так живу

я. По десять раз смотрю каждую постановку, и всегда актёры играют по-разному. Браво-брависсимо! Это вам не кино с попкорном и на веки вечные застывшими кадрами. А уж что до внутренней жизни театра… Звёзды сцены – люди яркие, окружают их тоже сплошь незаурядности. Быть очевидцем этого пиршества духа – почётно и самоуважительно. Само лицезрение этих личностей упоительно.

Морщинистое лицо Николая Аристарховича слегка разгладилось в улыбке, но в следующий момент он озаботился:

– Полина, извините, я отвлёкся и не ответил на ваш вопрос, это невежливо. Как я заболел театром?.. В жизни порой всё решает случай. Мне было пятнадцать, я шёл по переулку в направлении Консерватории, а навстречу тяжело брёл хромой старик, держа на плече и поддерживая руками большую поклажу в чехле из тёмной ткани. Мы поравнялись, и я спросил:

– Может быть, вам помочь?

Он остановился, долгим взглядом посмотрел на меня.

– Спасибо, мальчик доброе сердце. Свою работу я исполню сам.

А ты… Если есть время, подожди меня во-он у того подъезда.

Так состоялось наше знакомство.

Он жил в каморке под лестницей в старом большом доме. После войны люди ютились везде, где можно было укрыться от непогоды. Старик сходил в соседнюю первоэтажную коммуналку за кипятком и усадил меня чаёвничать с леденцами, пошутив:

– Печатных пряников нет…

Своё имя он так и не назвал, на что, видимо, были причины. Жизнь швыряла его основательно. Охромел на Первой мировой, в годы Великой Отечественной потерял семью. Доживать век судьба какими-то зигзагами закинула его в столицу.

– Нарядный дом напротив, куда я хожу, это дом артистов Большого театра, – рассказывал он. – Здесь живут великие люди. Нежданова, Максакова, Козловский. И лучшая в мире арфистка Ксения Александровна Эрдели, преклоняю колени перед её талантом. Носить свою арфу в Консерваторию и обратно она доверяет только мне… Живёт на шестом этаже, большой инструмент не умещается в лифте. Тяжело, но я стараюсь. К тому же какое-никакое, а подспорье. Пиастры!

Николай Аристархович всё более увлекался воспоминаниями.

– Память не сохранила его рассказ полностью. Но когда я уходил, он достал из маленькой прикроватной тумбочки книгу и протянул мне. «Это книга о Станиславском. Продавать незачем, а оставлять некому. Возьми её, мальчик доброе сердце, пройдут годы, помянешь меня. Там, где вечная жизнь, это доставит мне радость».

Видно было, что нахлынувшие чувства растревожили его душу. Слегка дрогнувшим голосом он задумчиво произнёс:

– Прошли годы, теперь старость уже на моём дворе, и тот хромой старец словно воплощается во мне. Мой немалый запас познаний тоже невозможно продать, да и незачем, а оставить некому. Вот, молодые люди, и передаю их таким, как вы.

Полина выразительно посмотрела на Дмитрия. Для всех троих это была трогательная минута.

Но Николай Аристархович взял себя в руки и спокойным

1 ... 213 214 215 216 217 218 219 220 221 ... 259
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться