Красные звезды. Ядерный рассвет (сборник) - Федор Березин

Когда начались разборки с бабахнувшим в высоте жидководородным «Большим загаром», и был выявлен обрыв специальной боевой связи, стало совсем не до шуток. В параллель начали выяснять, почему не сработала еще и радиорелейная связь. Тут некий прапорщик загремел под фанфары по случаю систематического пьянства, а подчиненный ему сержант тоже угодил в дисбат за расхлябанность. Но история пьянства и разгильдяйства на Руси имеет давние корни, и, может, не закончится никогда, разве что в эру коммунизма.

Техники прозвонили кабель, выявили примерное место обрыва, и туда тут же направилась бригада спецов разного профиля. Профиль одних позволил нарастить и спаять проводное повреждение, профиль других, при помощи аналогично профилированной овчарки – разобраться в хитросплетении следов, и пустить по ним уже куда более компетентную погоню, чем предыдущая. Скорее всего, зэка настигли бы в течение суток, максимум двух. А им фатально не везло и без того. Они знать не знали, в какие широты-долготы переметнули их исправительное учреждение, а неплохо было бы знать даже не широты, а то, что в данной местности войсковые структуры засевают территорию достаточно плотно.

Они умудрились наткнуться на боевую позицию межконтинентальных баллистических ракет. Причем, не на какой-то командный пункт, где их живенько оприходовала бы охрана или пеший патруль еще на подходе, а на место размещения одной из тех самых шахтных ПУ, из-за которых в данную местность и пожаловал давешний «Big Suntan». Подрыв в небесах этого чудовищного воздушного лазутчика данные вредители тоже пронаблюдали. Если б кто рассказал им, что в этом жутком фейерверке они повинны лично, пусть и косвенным образом, то зэка долго бы смеялись. Правда, только не в зале суда. Но до зала суда дело не дошло.

– Вояки офонарели вконец, – прокомментировал небесное знамение «Оторви да брось», – рвут атомные бомбины прямо над лесом. Надо скорее сматываться отсюда. А то радиация, или чего там падает?

В том, что вверху действительно шандарахнула атомная бомба, зэка не сомневались. Но обеспокоиться, не есть ли это начало всеобщей ядерной бойни, никто из них не удосужился. В самом деле, война на территории Советского Союза не велась уже почти сто лет. Последняя, Гражданская, завершилась в одна тысяча девятьсот двадцать втором году. Поэтому любой советский человек, даже из преступивших закон, свято верил в несокрушимость социалистических границ. Каким же макаром, или, там, Марксом, над СССР могло взорваться что-то американское, или еще чье-нибудь? Исключительно свое.

Поскольку далеко-далеко в лесу вроде бы падали какие-то обломки, беглецы решили убираться от этих мест подальше. Они ломились куда глаза глядят, ну, и доломились. Выгребли к этой самой одиночной пусковой шахте.

Надо сказать, что в СССР Мира-2 пусковых шахт было гораздо больше, чем в Союзе Мира-1. Включая неизвестные в Мире-1 шахтные ПУ револьверного типа, в которых запасная МБР после выстрела первой в очереди, автоматически вдвигалась в пусковую шахту вместо упорхнувшей, и так несколько раз кряду. Причем, все это происходило под землей. Из-за огромного количества ПУ караульные помещения возле каждой не ставились. Даже в не познавшем жутких человеческих потерь Отечественной войны СССР-2, где было набраться молодых парней на все эти бесчисленные караулки? Кому-то ведь следовало и на заводах работать, и строить эти самые шахты. Поэтому многие точки защищались только автоматикой. Особо опасные для нарушителей периметра системы активировались по команде с какого-нибудь центрового караульного КП. После непонятного происшествия в небе, действительно по масштабности походившего на небольшой атомный подрыв, системы обороны были активированы. Причем, когда приводились в готовность самые убойные системы, их более гуманные, передовые в плане позиции звенья часто отключались вовсе. Специально. Дабы никакая автоматическая голосовая система – «Назад! Запретная зона!» – или гудящие сирены не предупредили империалистический парашютный десант.

Поэтому трое зэка с одним топором и двумя дубинами без всяких окриков автоматики дошли до первого ряда колючей проволоки. И решили, что там подземный склад, продовольственный или оружейный. От еды и оружия беглецы бы не отказались, и «Оторви да брось» начал крушить колючку топориком. Находившаяся в пяти метрах далее от нее и прикрытая травой-муравой мина направленного действия тут же самоактивировалась.

Пятьсот восемьдесят сегментированных осколков шрапнели фухнули в секторе тридцати градусов на дистанцию пятьдесят метров. Разумеется, кроме тех сегментов, которые угодили в людей. Двое, в том числе «Оторви да брось», по всей видимости, скончались мгновенно, а третий умирал еще долго. Так же долго он оглашал криками округу, и еще трепыхался, когда на место вторжения прибыла группа патрульных.

Проведенная позже, с привлечением овчарки, экспертиза подтвердила, что трое диверсантов, пытавшихся захватить шахтную пусковую межконтинентальной ракеты, те самые, что незадолго до того вывели из строя совсекретную военную связь. Экипировка и вооружение элитного империалистического спецназа явно продемонстрировали отставание загнивающего эксплуататорского строя от социализма. У советских караульных все было явно опрятнее и много прогрессивней. Топор «Оторви да брось» со временем стал экспонатом музея МВД.

93-й элемент. Фолклендские крестики-нолики. Русские ракетоносцы

«М-56» однозначно опередил свое время. Он пришел из веков звездолетов, никак не из более ранних. Правда, чтобы он совсем уже не нервировал, и не вызывал при каждом взгляде футурологический шок, с него сняли фотонные приводы, и воткнули привычные двадцатому столетию реактивные. Реактивных двигателей шесть, стоят двумя пакетами – так явно лучше, исходя из продувок в аэродинамической трубе, а может, просто легче просчитывать прочность крыла. У «пятьдесят шестого» позади два киля, а возле кабины летчиков крылья ПГО – переднего горизонтального оперения. Сейчас, в дымке, вызванной работой движков «семидесятки», и через заднее зеркало, Александр Ген может любоваться и этим ПГО, и общим профилем русского звездолета. Ведь он находится позади и ниже, потому как проще перекачивать керосин, когда он течет еще и под действием силы тяжести, а не только насосов. Время полюбоваться есть. Сто тонн топлива будут течь не менее двадцати минут. За это время связка самолетов пройдет почти пятьсот километров над чужой страной Аргентиной. Что для века звездолетов эти границы и страны? Они им до лампочки. Саша Ген не может даже с помощью зеркала видеть заднюю часть «пятьдесят шестого» – возможно, он пронаблюдает ее, когда «стратег» насосется вдоволь, выпьет свои положенные сто тонн, и, сорвавшись с привязи, легко уйдет вперед – и вот тогда Саша убедится в том, что и без того знает. У «бомбера» нет пушки. Быть может, она бы и пригодилась для демонстрации мощи: «А гляньте, что у нас есть! Система из двух стволов по двадцать три миллиметра, под каждым килем по штучке». Однако всякие лишние выступающие части этому самолету ни к чему. Они его стали бы тормозить, а так – кто догонит этого русского красавца? Три тысячи семьсот километров в час! Да еще и двадцать семь километров вертикали! Кто достанет?

Сейчас все поскромней. Высота всего одиннадцать, скорость тысяча триста. Сверхзвук, конечно, но все же не рекорд. Хотя почему же не рекорд? Кто еще в мире умеет делать плановые заправки за звуковым барьером? Вроде бы никто. А мы качаем по пять тысяч литров в минуту. Жалко, не все пойдет в дело. Как знает Александр, существует постоянная рента за прогрессивные формы. К концу полета, когда «М– 56» избавится от боевого груза и спалит топливо, пятнадцать тонн придется оставить внутри обязательно. Это необходимый балласт. Иначе самолет опрокинется на корму при посадке. Все-таки оба пакета двигателей у него на самом срезе корпуса, как и должно быть у настоящего звездолета.

И то, что заправку этого звездолета производит планетолет «семидесятка» – очень правильно. По крайней мере, по Сашиному мнению. Но ведь, наверное, и по мнению вечно сущего, живущего в стеклянном гробу ради простецки-безбилетного обзора кочующим мимо пролетариатом, Владимира Ильича тоже. Это ж он, родимый, ночи не досыпая, сочинил красивую историческую спираль, внизу которой следует в неизвестность палеозоя, с дубиной наперевес, заросший угрюмый кроманьонец, выше, на другом витке, рабы под плетками надсмотрщиков мастырят пирамиды, а уже многими витками выше социалистический пилот сосредоточенно ведет по синему небу протореактивный агрегат. То есть от примитивного к сложному, и от тифозной инфузории к прогрессивному скопищу клеток питекантропа. И значит, более примитивный и медлительный «М-70» должен заправлять опередивший время «М-56», и никак не наоборот.

Примерно таким благостным мыслям о борьбе прогресса со вселенской энтропией посредством реактивной и турбовентиляторной тяги предавался Александр Валерианович Ген, покуда спайка социалистических лайнеров, связанная живительной пуповиной, проносилась над бесхозным небом Чили, Аргентины, Парагвая и Бразилии. Что поделаешь, топлива-то звездным посланцам требовалось залить по горло, а шланг был всего один.