Мир чеченцев. XIX век - Зарема Хасановна Ибрагимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Торговые люди в имамате Шамиля пользовались большим почетом. Более восьмидесяти купцов получили от него охранные и сопроводительные грамоты. В целях поощрения торговли Шамиль ссужал некоторых купцов деньгами. Шамиль пытался развить торговлю не только внутри имамата, но и за его пределами. Например, он поощрял рядом льгот купцов других стран, привозивших товары на территорию имамата. Горские купцы несли военную и прочие повинности так же, как и все, и если не участвовали в военных действиях, то только в случае экстренных торговых обстоятельств, требовавших присутствия их в местах, отдаленных от сборных пунктов. Необходимо обратить внимание на то, что в имамате Шамиля отсутствовало налогообложение при заключении сделок купли-продажи различного рода товаров, в том числе животных, то есть не было налога на прибыль, что позволяет говорить об определенном либеральном подходе при налогообложении747.
Обычное право чеченцев предусматривало серьезную ответственность сторон при заключении договора купли-продажи. Согласно чеченскому устному договору продавец отвечал за проданную им вещь покупателю. При продаже вещи продавец нес ответственность за сокрытие той или иной информации о проданной вещи, о которой покупатель не мог знать на момент заключения договора купли-продажи. В случае обнаружения серьезных обстоятельств, скрытых продавцом от покупателя, первый был обязан полностью вернуть полученные деньги за проданную покупателю вещь748.
Подрывая натуральную основу хозяйства чеченцев, торговля невидимыми нитями связывала отдельные аулы, тейпы, тухумы, способствовала объединению Чечни в экономическое целое. Генерал Ермолов предписывал чеченцам – торговцам «для свободной торговли давать билеты без затруднения и защищать их от всяких обид». Уже в 1811 г. на Кавказской Линии создается 5 меновых дворов и открывается соляной магазин во Владикавказе. Из этих меновых дворов только два – Наурский и Лащуринский, были доступны чеченцам для совершения торговых сделок. Первый посещали в основном надтеречные и сунженские чеченцы, второй – жители горных районов749. Немалую роль в развитии торговли на Северном Кавказе сыграл Каспийский торговый флот России750. К 40-м годам XIX века число лиц, ежегодно переходящих через Кизлярский карантин, доходило до 23–25 тыс. человек; из них до 15 тыс. торгующих горцев и до 10 тыс. разных промышленников. Торгующих чеченцев можно было встретить в Кизляре, Тифлисе, Дербенте и других городах.
В годы Кавказской войны горянки, на протяжении четырех самых теплых месяцев, продавали одних только дикорастущих плодов на 1520 рублей серебром. Дикая черная смородина и малина росли на побережье реки Аргун в изобилии751. Особенно хорошо покупали на базарах и ярмарках кизил, ягоды, орехи. Большой популярностью у русских пользовался дикий чеснок – черемша, которая стала им известна благодаря местным жителям. Чеченки ее собирали ранней весной, откапывая из-под снега самые молодые побеги. Это был довольно тяжелый труд, за который получали совсем небольшую прибыль. По ценам 1884 г. воз черемши стоил 25 копеек752. Семья, занимавшаяся разнообразным торговым промыслом, выручала до 125 рублей серебром в год; имея при этом несколько голов скота, годовой посев ячменя и кукурузы, дрова и сено. По воспоминаниям С. Иванова «…многие женщины принарядились в канаусовые бешметы, детей одели в рубашки, у многих вошло в обычай пить чай по утрам.»753.
Чеченские предания говорят, что Молкх из рода Нохчоо – основатель Ичкеринского общества первый ввёл меру локтем. Локоть до середины XIX века продолжал служить мерою длины754. Чеченцы предпочитали серебряные деньги золотым. Медные, называемые чёрными, брали с неохотой. Жители Нового Юрта, расположенного на правом берегу Терека, напротив станицы Червлённой, поразили в 1848 году русских офицеров и солдат той исключительностью среди аулов Кавказа, что они принимали только пятиалтынные и серебряные трёхрублёвки (75 коп.) с польскими надписями.
Оказавшись в составе Российской империи, чеченский регион неизбежно должен был подвергнуться влиянию развивающегося в России капитализма. Развитие русского капитализма вширь требовало экономического подчинения окраин России. Процесс освоения новых территорий требовал изучения народонаселения и экономических ресурсов края755. Капитализм всегда стремился к расширению своего господства, к завоеванию новых рынков, к распространению на новые территории. Говоря об окраинах империи, представители русской буржуазии подчёркивали: «Рынки эти важны для русской торговли и промышленности, как для сбыта своих изделий, так и ещё более – для покупки сырья для своих фабрик»756. Не следует забывать, что торговля с горцами носила в целом колониальный характер. Об этом пишет А.В. Фадеев: «Отдалённость Кавказа от промышленных центров России, изоляция кавказских горцев от экономически развитых европейских стран, большие различия в технике производства и производительности труда между российской фабричной промышленностью и местными кустарными промыслами, громадная разница цен между центральными районами империи и её окраинами – всё это создавало благоприятные возможности для неэквивалентного обмена. Неравномерное положение сторон…усиливало колониальный характер торговли с горцами»757.
Аграрно-капиталистический рынок Северного Кавказа начал формироваться в 80–90 гг. XIX века. Этому способствовал ряд социально-экономических факторов, и в первую очередь реализация буржуазных реформ в России, массовая колонизация свободными производителями громадных массивов малоосвоенных степных земель, строительством железных дорог и морских портов, связавших Северный Кавказ с другими районами страны и зарубежными рынками, развитие производительных сил и, сельскохозяйственного производства. Например, уже к 1890 году по чистому сбору зерна на душу населения Кубань и Ставрополье обогнали большинство хлебопроизводящих губерний России758. Всё постепенно подчинялось рынку, всё превращалось в акт купли-продажи, в товар. К началу 90 гг. XIX века в Терской области не только среди казачьих станиц, но и среди горских поселений не осталось ни одного населённого пункта, где не было хотя бы одной торговой точки759. Г.А. Евреинов, в своей работе «Национальные вопросы на инородческих окраинах России» писал: «Вредно стеснять промышленную инициативу инородцев, когда масса коренного русского населения ещё не вышла из той инерции, в которой её удерживали наши отсталые государственные и общественные порядки»760.
Занятие торговой деятельностью требовало от купца постоянного перемещения по разным населённым пунктам и общения с представителями многих этносов. В условиях военно-народного управления, жёсткого паспортного режима у коренных жителей Терской области практически на каждом шагу их предпринимательской деятельности возникали преграды. Только для того, чтобы получить паспорт горец должен был, прежде всего, заручиться общественным приговором своего села, удостоверяющим нравственную благонадёжность просителя и отсутствие препятствий на отлучку его из сельской среды. С этим приговором проситель
