Созвездие близнецов - М. Гуминенко

Табо-Нач встал и вышел из-за стола. Теперь они стояли лицом к лицу. Пятнистая кожа кади потемнела. Он разозлился. Но Дагвард решил, что отступать поздно.

— Для Гаммы 249 война со своими соотечественниками — привычная тактика. И они пытаются привить этот способ делать политику и другим расам. Теперь вы на Кади стараетесь внедрить счастьевские методы и убивать в угоду им своих соплеменников.

— Чушь! — рявкнул кади. — Как ты смеешь мне это говорить?!

— Вы сами знаете, что в истории Кади уже были такие прецеденты. Тот, о котором я упомянул, не единственный.

— Не землянину рассказывать мне, кади, историю моей родины!

— Нмера-Кинта убили всего три года назад. — Датч понимал, что рискует. Но даже если сейчас этот Табо-Нач ударит его, (а от кади, даже высокопоставленного, это вполне можно ожидать), советник уже вступил в спор. Он сперва постарается доказать, что аналогии неуместны, а уж потом прикажет выбросить наглеца вон. Поэтому Датч рискнул добавить: — Если вы забыли свою историю, почему землянину вам ее не напомнить?

Кади был приблизительно одного с ним роста. И даже не слишком квадратный. Но это был кади. Получить от него зуботычину очень не хотелось. Но Датч заставил себя не двинуться с места. Поэтому удар Табо-Нача очень легко достиг цели. Личные кабинеты высокопоставленных кади отличались тем, что были довольно маленькими и тесными. Лишь по этой причине Датч устоял на ногах: отлетел назад и уперся спиной в стену.

Должно быть то, что он не сделал попытки увернуться, немного охладило советника Табо-Нача. Он не стал продолжать рукоприкладство.

— Убирайся вон! — потребовал он, сопя и раздувая ноздри. — Не дожидайся, когда я прикажу арестовать тебя за оскорбление и клевету.

Датч отлепился от стены и осторожно потрогал скулу. Если бы кади ударил его по настоящему, рассеченной кожей и кровоподтеком не кончилось бы. Как лошадь, которая не ударит человека с той же силой, с какой влупит по другой лошади, кади даже в гневе умудрился учесть, что перед ним — создание несколько более хрупкое и ударил вполсилы. Датч выпрямился.

— Я не уйду, пока вы не выслушаете меня до конца, — сказал он как мог спокойнее.

Кади можно переубедить, или хоть заставить задуматься, если не испугаться его угроз и физической расправы. Советник отступил и даже, видимо, перестал злиться.

— Я не знаю, что тебе нужно, — сказал он Датчу. — Если ты хочешь, чтобы я перешел на сторону тех, кто против присоединения к Полярному Блоку, то тебе следует пересмотреть свои методы агитации.

Датч позволил себе чуточку расслабиться.

— Простите, советник. В мои намерения не входило оскорблять вас. Я всего лишь хотел, чтобы вы меня выслушали.

— Оригинальный способ.

— Если бы я просто сказал — отступитесь от Полярного Блока — вы не обратили бы на мои слова никакого внимания.

Табо-Нач вернулся в свое кресло.

— Довольно оправданий, — сказал он. — Ты добился того, что я тебя слушаю. Что еще ты можешь мне сказать?

Датч шагнул к столу.

— Я помогал кади бороться за независимость их родины не ради того, чтобы теперь мне пришлось бороться с самими кади за независимость моей. Если вы убьете министра Гван-Ло, сторонники Полярного Блока окажутся в большинстве. И скорее всего, они победят. Ни для кого не секрет, что Гамма-249 просила у Кади военной помощи. И вам придется ее оказать, если вы вступите в Полярный Блок. Земля всегда поддерживала Кади и ваш союз против нее будет предательством. Земляне всегда симпатизировали вам и верили. Вам перестанут верить. И Гамма-249 никогда вам не поверит. Если вы, после всей поддержки, которую оказало вам Земное Содружество, так просто выступите против него, значит вы и их можете бросить в любой момент. Они постараются воспользоваться вашим космическим флотом, а потом, сохранив свои силы за вашими спинами, расправятся с вами. Кади гордятся, что никогда не были рабами. Что ж, вы добьетесь того, что станете рабами "Счастья Человечества".

Табо-Нач подался вперед.

— Это всего лишь твои предположения, — высказался он. Хотя было видно, что расписывание перспектив возможного рабства его сильно задело. — Счастьевцы действительно просили нас о помощи. — Он постарался вывести разговор в обычное русло политических дебатов. — Они просили союза с нами для того, чтобы защитить себя от нападок Земного Содружества.

Датч пожал плечами.

— Вам со стороны должно быть виднее, что происходит между Блоком и Землей. Они очень громко кричат о том, что будут бороться за свою независимость. Но разве Земля не признает независимость их планеты? Разве флот Содружества оккупирует Гамму-249? Напротив, это счастьевское правительство спонсировало и всячески открыто поддерживало боевиков, свергнувших законную власть на Маиси. Это счастьевцы платят вегам, чтобы те нападали на земные колонии. Наверняка вы сами можете продолжить список того, что исходит от Полярного Блока.

Табо-Нач встал, но на этот раз отошел к защищенному пыленепроницаемой мембраной окну. Некоторое время он стоял и думал. Этот землянин был убедителен. А главное, он не говорил ничего такого, что не мог подтвердить сам Табо-Нач. Счастьевцы тоже красиво говорили. Даже очень красиво. Их послы умели заставить себя слушать еще и потому, что кади любят, когда говорят красиво. А еще счастьевцы жаловались и просили помощи. И благородные кади готовы были им помочь. Может, это было неверным решением — поддаться на их уговоры? А этот Дагвард защищает свою родину. И он сказал, что участвовал в военном конфликте Кади против Эльдории.

— Ты говоришь, что участвовал в войне за наши колонии? — Табо-Нач обернулся. За всем сказанным он не сразу отметил этот факт.

Датч кивнул.

— Я — капитан транспортника. Мы перевозили ваших беженцев из опасных районов.

Табо-Нач подошел к нему.

— Мне жаль, что я не знал этого раньше. Народ Кади ценит тех, кто был их друзьями в трудную минуту. Пожалуй, я изменю свой взгляд. Гамма-249 не так уж необходима моей планете, чтобы во что бы то ни стало стремиться к союзу с ней. Считай, что ты меня переубедил.

Датч не переставал удивляться кадийской логике. Вот и сейчас решение Табо-Нача было для него совершенно неожиданным. Если бы на месте кадийского советника был землянин, Датч решил бы, что он лукавит, не хочет продолжать спор. Но кади отличались фанатической верностью своему слову. Если только Табо-Нач скажет сейчас, что дает слово…

— Я даю слово, что перейду на сторону Земли и смогу убедить в этом своих сторонников.

Датч поклонился кади. На данный момент это было все, чем он смог поблагодарить его.

— Но Гван-Ло будет убит, — тут же добавил советник. — Это наши с ним личные дела.

Датч мысленно схватился за голову. Это было уже слишком.

— Зачем это вам? — только и мог проговорить он.

— Какая тебе разница? — тут же ответил советник. — Ты добился своего. Теперь даже если Гван-Ло будет убит, ничего не изменится.

— Как же вы любите убивать друг друга! — не выдержал Датч.

Табо-Нач не успел ему ответить. В дверь постучали и вошел пожилой кади. То, что он был пожилой, не оставляло сомнений. Его лицо было светлым и сморщенным. И он опирался на палку.

— Извини, что помешал, — с порога обратился он к Табо-Начу.

— Дедушка? — Табо-Нач вежливо поклонился, прижав кулаки к груди.

Но старый кади шагнул к Датчу.

— Дагвард! Я услышал твое имя и поспешил сюда. Как я рад тебя видеть!

Несмотря на явный старческий возраст, кади оставался достаточно мощным, чтобы быть примерно одной комплекции с капитаном Дагвардом. Датч с улыбкой обнял старика, горячо ответившего ему тем же жестом. Советнику осталось только удивленно взирать на то, что происходит.

— Я тоже очень рад, Табо-Рашан, — искренне признался Датч, чуть отстраняясь и оглядывая старого кади.

— Считаешь, что я постарел? — тут же спросил тот.

— Нет. Таким я тебя и помню.

Датч подумал, что решение проблемы было ближе, чем они представляли. Он просто запутался в кадийских родственных связях и именах и не смог догадаться, что Табо-Нач может оказаться родственником одного из его товарищей по Стамтону, Табо-Рашана.

— Что тут у вас произошло? — спросил между тем старый Табо-Рашан и, в пояснение своего вопроса, коснулся кровоподтека на скуле Дагварда. Впрочем, в ответе он явно не нуждался. — Вместе с этим землянином мы отвоевали свою свободу на Стамтонском руднике и смогли вернуться домой. Надеюсь, это достаточный повод, чтобы оказать ему всяческое содействие, а не выяснять отношения.

Уже через четверть часа они сидели в доме советника и отмечали неожиданную встречу.

С самого начала братьев беспокоило то, что кадийка по имени На-Ла, "проданная" в эльдорианском порту им "за бутылку" вынуждена скитаться с ними по космосу, не имея ни дома, ни семьи… Может быть она тоскует по родине и вообще… может у неё детство было тяжёлым… На-Ла никогда об этом сама не говорила, но это не мешало то одному, то другому об этом думать. Датчу уже рисовалось в воображении картины, как они "отпускают её на свободу", т. е. отвезут на Кади, где им предстоит трогательное прощание со скупыми слезами самопожертвования и благодарности.