Нечто в воде - Кэтрин Стэдмен

Вода в лагуне переливается изумрудом. Мягкий теплый свет заливает крытые тростником бунгало, площадки для отдыха, рестораны и бары. Вдоль пляжа мерцают горящие факелы. Хижины на сваях льют оранжевое тепло в бездонную тьму океана. А луна! Ослепительная, как фары дальнего света на загородной дороге, выглядывающая из-за остроконечного силуэта горы Отеману, потухшего вулкана в центре атолла Бора-Бора. Мы на месте.

Мы причаливаем под безмятежный плеск воды. На пристани горят огни, и нас встречает целая делегация, которая швартует судно и помогает нам сойти на берег. Еще цветочные гирлянды – сладкие, пряные. Вода. Прохладные полотенца. Долька апельсина. И гольфомобиль везет нас по дощатому настилу к новому дому.

Номер у нас потрясающий, Марк постарался. Лучший из имеющихся. Надводное бунгало в самом конце пирса. Личный бассейн, собственный выход к воде, ванная со стеклянным полом. Нас подвозят к двери и встречают новой приветственной речью, которые уже изрядно утомили. Я вижу в глазах Марка усталость, ее не в силах скрыть улыбка, персонал отеля тоже наверняка ее замечает. Мы вымотались. К счастью, приветствие короткое.

Гольфмобиль с жужжанием уносится прочь, оставляя нас одних. Как только шум стихает, Марк роняет чемодан, бросается ко мне и подхватывает на руки. Я чмокаю его в кончик носа. Он улыбается и переносит меня через порог.

11. Надвигается буря

Пятница, 9 сентября

Проходит четыре дня. Не отдых, а мечта. Бирюзовая мечта на теплом белом песочке.

Завтраки нам привозят на каноэ, разрезающем острым носом зеленую воду лагуны. Спелые сочные фрукты, названий которых я даже не знаю. Я шлепаю босиком по прохладным плитам пола и горячему деревянному настилу. Ныряю в прозрачную воду бассейна. Впитываю лучи солнца всей своей усталой английской кожей, до самых отсыревших британских костей.

Марк в солнечном свете. Его блестящее тело в воде. Мои пальцы пробегают по его мокрым волосам, по загорелой коже. Потный секс в спутанных простынях. Мягкое гудение кондиционера. Я, точно модель из рекламного проспекта, каждый день ношу новый комплект красивого нижнего белья. Тончайшее черное кружево с мерцающими кристаллами, шелк цвета фуксии, медно-красный, белый и кремовый. Мы катаемся на досках с веслами, болтаем обо всяких пустяках между пляжем и барами. Как мы и решили, я уже полтора месяца не принимаю противозачаточных. Мы строим планы.

Вертолетная экскурсия над островами. Глухой гул пропеллеров сквозь наушники. И бесконечная голубизна со всех сторон – вверху и внизу. Лес здесь будто вырастает прямо из океана. Рай на земле.

По словам пилота, за рифами бушуют такие высокие волны, что гидропланы не могут опуститься на воду. Это второй из наиболее отдаленных архипелагов в мире. Волны здесь – самые высокие на планете. Через прозрачный пол и иллюминаторы мы видим, как они бьются и перекатываются через скалы. Мы в тысячах миль от материка, от ближайшего континента.

На поверхности океана, словно ожившие мультипликационные картинки, вырастают необитаемые острова. Крошечные песчаные пятачки, остроконечные утесы, и на каждом обязательно пальма. Знаете, почему на песчаных островах растут пальмы? Потому что кокосовые орехи плавают. Орех плывет в одиночку через океан, преодолевая тысячи миль, пока волна не выбросит его на берег, и пускает корни в горячий песок. Корни уходят глубоко под землю и достигают отфильтрованной камнями пресной воды.

Днем мы плаваем с трубками в тихой лагуне. Тихонько паря в окружении громадных скатов-мант, которые серыми призраками скользят в полнейшем безмолвии, я думаю о том, как холодно и промозгло сейчас в Лондоне.

Марк бронирует глубокий бассейн, чтобы тренироваться в погружениях. Для нас двоих. Сеанс подготовки, который должен помочь мне вернуться к дайвингу. Он уверяет, что я забуду о неудачном погружении, которое случилось еще до нашего знакомства. Мне тогда исполнился двадцать один год; я помню все в мельчайших подробностях. На глубине восемнадцать метров меня вдруг охватила паника. Не знаю, откуда взялось чувство, что я вот-вот умру. Неожиданно вспомнила о маме. Как страшно ей было застрять в той машине. Я не сумела отделаться от этих мыслей и запаниковала. Потом все говорили, что мне повезло, ведь я запросто могла наглотаться морской воды и погибнуть. Сейчас я не паникую. Держу себя в руках. До сих пор мне это удавалось.

В ночь перед тренировкой не смыкаю глаз – не от страха, а от волнения. Я же обещала, не только Марку, но и самой себе. Бесполезно: вспомнив о регуляторе подачи кислорода, невольно напрягаюсь. Кого я пытаюсь обмануть? Я в полном ужасе.

У меня нет страха утонуть, я боюсь не воды или чего-то в воде, а самого ощущения: слепого страха, который загоняет кроликов в силки, затягивает петлю и топит их в собственной крови. Из-за слепой паники люди делают глупости. И многие погибают.

Я не сумасшедшая. Я понимаю, что все будет хорошо. Подумаешь, погружение с аквалангом! Оно должно быть развлечением! Все люди ныряют. Знаю, что ничего не случится. Там божественно красиво. Удивительный подводный мир южной части Тихого океана. Память на всю жизнь, убеждаю я себя. Ничего не помогает, мысли устраивают мне ловушки. Паника, дезориентация, клаустрофобия. Случайный глоток воды – и непередаваемый ужас.

Чепуха. Я взрослая женщина, способная контролировать свои эмоции. Вот зачем я это делаю. Человек должен бросать себе вызов, правда? Чтобы покончить со страхами, избавиться от них. Я думаю об Алексе, запертой в камере на четырнадцать лет. Мы все боремся с собственными демонами, так ведь? И побеждаем.

Добравшись до бассейна, мы с Марком входим в воду и начинаем готовиться к погружению. Марк направляет меня мягко, не торопясь. Радуюсь прохладе воды в бассейне, потому что меня бросает в жар от нервного напряжения. «Дыши, – напоминаю я себе. – Просто дыши».

– Ты молодец, – подбадривает меня Марк. – И отлично помнишь, что делать, а ведь это, откровенно говоря, довольно сложно. Я с тобой, поняла? Я тебя страхую. Только послушай… – Он замолкает, его взгляд становится серьезным, а руки ложатся мне на плечи. – Если в какой-то момент почувствуешь, что начинаешь паниковать, просто дыши. Если захочется рвануть на поверхность, продолжай дышать. Помни, что твой мозг просто-напросто пытается защитить тебя от проблемы, которой не существует. Там, внизу, ничуть не опаснее, чем здесь, я обещаю. Ты веришь мне, дорогая? Все будет хорошо.

Он улыбается и похлопывает меня по плечам. Я киваю. Я всегда буду ему доверять.

Пловцов удерживает на поверхности кислород в легких. Легкие, наполненные воздухом, похожи на два мяча для регби, которые раздуваются в груди и помогают держаться на плаву. Поэтому, если