Сочинения русского периода. Стихотворения и переводы. Роман в стихах. Из переписки. Том II - Лев Гомолицкий

Глава седьмая

живет вне времени и мираблуждает нетый человекв посюстороннем дне – а век:давно оставлена квартираи как пещерники живутони в старинной башне: сводыздесь точат слизкий пот и водыпо стенам вековым текут —бездомных беженцев приют:в полу с решоткою окошконад бездной чорной гнется пола лица в мраке – точно плошкадымит коптилка: пламень голгол человек в постели парной —ветшает тлится нить бельядымок под своды самоварныйтечот от чадново угляукрывшись в самый чорный уголгерой наш вздув коптилки угольтам занят магией: урок —пасьянс зловещий из тароквысчитывает гороскопыдух занимает вещий счотвидений сна дневник ведетткет безнадежней пенелопыиз строк священных книг узорцветник – гномический коверперсть духом слова заряжаямагнитным полем окружонво сне он видит тайны раябогов – прелюбодейных жонкак ни клади магнита телана север юг ли – тот же сон:плоть раскаленная до бела —в пяту язвящий скорпионв ключе он страшном гороскопаснов голубой цветет цветник:пир горний – возлежат циклопытароки символы и дикнадумный пирный их языких пирной речью отуманенот страстной грезы сам не свойидет он бледен дик и страненпо знойно белой мостовойчтоб у витрины фотографагде выцветает лбов заборслучайно встретить географавперившего блестящий взорво все что пыточно постылов мир выцветающий окрест —и призрак-педагог унылона мир подъемлет грозный перст:о месте сторожа мечтаетзавидном – в городском садуно непривычный перст к трудувсе наставительно блуждаетнад ним над городом глухим– с крыш безантенных вьется дым —волна в эфире пролетаетпроносит голос мировой —над сном космический прибойпоющий голос вопиющийглаголющий о жизни сущейа здесь насупилась глухачумная дич дрожит ольхабелеет камень пыль куритсяи мертвый выглянув на светшлет шляпой мертвому приветв душе желая провалиться:не видься – сгинь! и вурдалакпризрак унылый педагогатворится в водухе – дорогасвободна мир постылый нагно снова чья то тень мелькаетиз прошлово мертвец встаетупав в нем серце узнаеттень милую – она! святаялучится нимбом головавиденье! – : улица пустаярябится сонцами листваи снова белой мостовоюбредет не сущий нетый страх

под ослепительной стеноюсоборной на пустых камняхнагретых сонцем утюгахотец крапивную цигаркужжот лупой но рука дрожитон полувидит полуспитрукав разорванный торчита рядом такса – зверю жарколик изможденный белый спитклюет он мудрым старым носомсфинксообразново лицауставясь в пустоту с вопросомно обоняя папиросу —и в дреме – чадную отцатак с видом вещим мудрецадух безглагольный и безвестныйклевал он днями у стеныпотом стучал в свой ящик тесныйкостями – воздыхая: сныпредсмертные ево томилии в судорогах наконецскончался на полу мудрецево под башнею зарылив текущий и зловонный гнойи после размышлял геройгностические размышленья —о переменах воплощенья

и в размышленьях в мира ширьза 20 пыльных верст мечтательпустился в ближний монастырь(бытописатель описательтут показал бы: синь горев березках холмиков отрогикак из струения дорогистолп водружон в монастыре —)но там искал вольномыслительне умиленную обительне буколический постойв семье священника (покойщемящий – ранний росный хмельникк пруду студеному босойкрапивной стежкой – гудкий пчельникпустынножитья идеалчто был излечен карой жал)нет – еретический писательжил там в деревне: богочтецсмутитель или врач сердецписанья вольный толкователь:народом полный сад и онв расстегнутой косовороткев руке с евангельем: муж кроткийо чуде слово и – закони на стихе от Иоаннапокоя палец – недвижим(ввиду волынсково туманахолмов отображонных им)сей вдохновенный проповедникбеседу-исповедь ведет:мягчайший братский исповедниксейчас в евангельи найдеттекст нужный отповедь благуюи губы братские целуяусов ласкание дает

так услаждаясь отдыхаягерой глядится в светлый лики на прощанье удружаяберется взять охапку книгпровидца городскому другу(провидец дружбой окружон:все братья все друзья друг другу)и просветленный книги он– тяжолые томищи были —влечот в обратных планах пыли

как много отроческих летвершинных юных как веригитаскал на теле хилом книгифилософ богобор поэти тяжкодум и легкосерд!запретных ведений красотыначальный любострастья класскаким порокам учат насте переплеты и полетыих неразжованная жутьпроглоченная вмиг страницапрокрыливает память птицаметафору – житейский путь! —но та пандорина шкатулкакниг неразвязанный тючокпривел ево в покой заулкана огражденный цветничокгде не цветы екклезиастацвели не гномы – просто астрыда травки жидкое кольцо —на одряхлевшее крыльцо:старик сосед таким кащеемдва шкафа под ключом хранилбывало вытянувши шеюзацепит книжку хмур и хили стоя мусля перст листаеттак сутки мог стоять подрядтак говорят стоял Сократвдруг посреди толпы смятеннойвосхищен виденьем вселеннойтак что ево ученикисвои постельные тюкиу ног ево расположилиа он очнувшись мудр и тихперешагнувши через нихпродолжил путь в базарной пыли

ужель возможен чистый токещо в стихах повествованьясвирельный этот голосоконегинских времен преданьяв цевнице рифм сквозистый вейпредбытий жизней и любвей!печален страшен и отвратенразложенный на части видв осколках лиры – пиериди тот поэт нам непонятени неприятен и смешонкто силится очарованьявернуть стихам повествованьяево осмеянный закон —но как же быть когда событийнам задан небольшой урок:любить со смертью спорить быть исей властный презирать потокнесущий разные явленьяиз мира нижнево вращенья!

у старика соседа дочона присутствует с вязаньемпри разговорах их – с вниманьемв метафизическую ночвзирается или не слышитна нитку нитку молча нижетпорой лиш – мыслью смущенадва слова проронит онаи вот старик уже ревнуетнаклочась горбится и дуетна пальцы и оставив дочи гостя убегает прочв обиде бормоча вздыхаяпыль с книжки ручкой отряхая —она молчит герой молчиткрючок в крючок блестя стучитклубок под стол котенком скачетсобравшись с силами геройее забавит слов игройи разговор от шутки начатон неожиданно растетони уже к реке гуляютих ветры вьюжные встречаютмир белым инеем цвететона с открытой головоюгоря румянцами – вредаразгорячившимся собоюне причиняют холодаон в руковах ей руки греетон бледен замкнут говорит:что мертв весь выжжен и несытни жить ни верить не умеети подойдя к речным брегамхолодным прахом заметеннымроняет ей: зачем я вамнет в мире пристани рожденнымкак я – под проклятой звездой!неубедительно и книжнозвучит та правда – неподвижноона глядит в нево: герой!и вновь гуляют вспоминаявстречались где уже они:в библиотеке сближеныбывали руки их не знаядруг друга – на балу большомсидели рядом – так тарокитак числа вещи в мире семтасуются владеют срокитаинственные той игрой —мистический вселенной строй!но в мистику не верит деваребро адамовое – еваадаму в плоть возвращенаи тут кончается она

горят обветренные лицаона глотает порошок —от ветра голова ломитсяза печкой пропищит сверчоки стон такой же долетаетсквозь дверь из спальни старикаи поцелуи разлучаетиз Блока темная строкапотом с зимой сменяет Блокалуны кладбищенской в кустахгеометрическое оковперенное без мысли в прахполя их стерегут пустуя:герой боится посвящатьтеперь оплошно в тайны мать —свой первый опыт помятуя:кладбище поле лес оврагместа их бесприютной встречис оглядкой кутает он плечисоразмеряя с девой шагне успевая соразмеритьлиш слов порою и онауж замыкается бледна —ему ж легко: не нужно меритьсебя величием времени в бурях сих целится он

любовь их тлится задыхаясьуж не довольствуясь собойсреди чужих домов скитаясьпобег обдумывая свойи больше нету сил томитьсяот ложных планов ум кружится:в широкий мир вниз головойрешает броситься геройскачок опасный неизбежнымим кажется – она в слезахв разлуки горе безнадежномони прощаются в кустахно свершено – в окне вагонномнесется в омуте бездонномкругла зловеща и хладнапустая белая лунав ее призрачные туманы(в них вещ уже не вещ а вей)уходят жизней и полейгеометрические планы:вещественное тот же прахтак спички обгоревшей взмахвосьмерку оставляет в зреньино все тусклей никлее след —так жизнь была и жизни нетв я новом тень воспоминаньялиш протечот порой бледнакак сквозь дорожные мельканьязловещеликая луна

Глава восьмая