Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3 - Гаджимурад Гасанов

Лукаво переглянулись молодые женщины, они, по всей вероятности, задумали что-то интригующее. Все они недавно сыграли свадьбы, у всех мужья находились на передовой. А неразлучные подружки Патимат, Хадижат и Аминат всего лишь на той неделе сыграли свадьбы. Они толком не успели понежиться со своими мужьями. Эта троица в ауле среди молодых женщин слыла затейницами самых сумасбродных игр и выдумок. Видимо, сегодня они тоже задумали что-то такое, от чего у них животы пучились от нетерпения.

– Пойдемте с нами на полигон, не пожалеете! – они обратились ко всем женщинам.

Полигон находился за аулом, на общественном майдане.

– Кизилбашам мы заготовили «сюрприз»! – из складок платьев, архалуков[13] они доставали охотничьи ножи, кинжалы, сабли, пистолеты, даже обрезы. – Пусть персы только попробуют к нам сунуться! Всех отправим к праотцам, даже не услышат свой отпевальный Ясин. Женщины! – задорно улыбаясь, подружки вышли в круг. – Посмотрите, на что способны девушки Чоха и некоторые члены их боевой команды!

Окружающие женщины не успели даже глазом моргнуть, как Патимат, Хадижат и Аминат открыли огонь из всех видов стрелкового оружия по горшкам, нанизанным на колья сплетенной из орешника ограды. К ним присоединились сверстницы, вооруженные мечами, шашками. Они вскочили на коней, со свистом и гиканьем пронеслись мимо остальных женщин; с размаху рубили чучела, тыквы, нанизанные на колья ограды.

Сельские женщины джигитовкой этих сорвиголов от восхищения были на седьмом небе. Молодецкая удаль троицы хохотушек и присоединившихся к ним других таких всадниц воодушевила всех женщин:

– Джигиты, вперед!

А старые бабки ликовали:

– Бабы, смотрите на них, они себя ведут так, как мы в молодые годы!

Настала очередь группы девушек. Они были очень дружны и организованны. Эта группа девушек себя никогда и никому в обиду не давала. Их острого языка остерегались даже самые злые сплетницы аула. Они замкнули круг, бросая сверкающие взгляды на молодых женщин, которые только что закончили джигитовку. Они зашушукались. Одна из них, лопаясь со смеху, выступила вперед:

– Сегодня, говорят, по аулу прошелся слух, что против Надыр-шаха и его военачальников восстали их гаремные дамы. Говорят, в страхе перед вашими мужьями кизилбаши потеряли свою мужскую силу и перестали исполнять свой супружеский долг… И теперь боятся возвращаться к своим чрезмерно требовательным в постели персиянкам…

Другая девушка похватила:

– Персиянки перед ними поставили условие: если в ближайшее время они не восстановят свою утраченную мужскую силу, то грозятся переходить в юрты ваши мужей…

– Вот бессовестные черти! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! – дружно захихикали вокруг.

– Выходит, подружки, – подбоченилась другая девушка, – нам с оружием в руках придется не с персами воевать, а уберечь ваших мужей от домогательств наложниц из гарема шаха?

Замужние женщины от горячих шуток чрезмерно смелых девушек падали со смеху. Это шутила Шахрузат, самая острая на язык из аульских девушек.

– Дадим дружный отпор нашествию гаремных наложниц шаха! – шутку девушек поддержала одна из молодых замужних женщин.

– Будем бить их не в глаз и не в пупок, а чуть ниже пупка! – хорохорилась другая молодая женщина.

– Эй, женщины, побойтесь бога, что, решили оставить всех персов с персиянками без наследства? – лукаво улыбнулась юркая бабушка.

– Нет, через каждого десятого будем промахиваться! – захихикала Шахрузат.

– Ха-ха-ха, хи-хи-хи, ха-ха-ха! – весь полигон заполнился звонким смехом женщин.

Создавалось такое впечатление, что здесь, на полигоне, сельские женщины готовятся не к сражению с персами, а к предстоящей свадьбе – сочиняют свадебные частушки с перцем и солью.

– Девушки, вы что, ослепли? – отвела в сторону подружек и зашушукалась с ними красавица Шахрузат. – Видели, как здесь некоторые сельские курицы, словно персидские павлины, расправляют перышки? Покажем им, на что способны горные куропатки! Нельзя нам перед ними ударить лицом в грязь! Ну что, куропатки, готовы выдержать экзамен? – она лукаво улыбнулась подружкам.

– Еще как! – загорелись у них глаза.

Шахрузат выхватила из складок архалука пять пистолетов, подмигнула подружкам и залихватски выпрямила руку вперед. Пока замужние женщины гадали, что же собирается делать девушка, как пятью выстрелами она сбила с колышек пять горшков. К ней присоединилась вся группа девушек, и вся поляна заполнилась громом от ружей и пистолетов.

А другая группа девушек на лихих конях, ловко выхватив мечи и шашки из ножен, хлесткими взмахами рубили чучела, висящие на кольях плетеных ограждений.

Со стороны аула, переодетые в черкески, папахи, мягкие мужские сапоги, на лихих конях одной масти на полигон направлялась группа всадниц. Они на майдане стали демонстрировать искусство верховой езды.

– Видите, как мы лихо правим боевыми конями! – смеялись девушки. – А тем временем наши мужчины не разрешают нам участвовать в сражениях с каджарами! Они думают, что мы слабее кизилбашей?! Ничего, мы им покажем, мы отважны не только в постели, но и на поле брани!

Женщины, умудренные опытом, видели, как в своей необузданности далеко заходят молодые женщины с девушками. Они решили сбить с них спесь.

– Девушки, мы приветствуем вашу удаль и видим желание как можно скорее расправиться с кизилбашами. Но давайте сначала организуем свое ополчение, потренируемся, а там видно будет… А для маскировки перед нашими мужчинами начнем с того, что пожилых женщин и подростков отправим на передовую ухаживать за больными и ранеными.

– Носить еду, воду, готовить пищу на передовой, – добавила вторая женщина.

– Переодевшись дервишами, нищими, калеками, собирать информацию в стане врага, – подключилась третья.

– А сеять семена страха и сомнения в тылу врага?

– А по ночам угонять их коней, скот?

– А поджигать в тылу врага арбы, фургоны с амуницией, другими военными припасами?

– А читать Ясин и хоронить погибших воинов?

– Кто это будет делать, если не мы: жены, матери, сестры, невесты воюющих мужчин?

На лицах женщин – старых, молодых, девушек – появилась давно забытая улыбка. Теперь они знали, как мстить персам, как реализовать свои не востребованные до сих пор потенциальные возможности…

В Андалале столкновения между кизилбашами и горцами становились вся яростней и кровопролитней. Массовый героизм проявляли его защитники. Сын Сурхай-хана Муртузали-хан своим героизмом, организаторским способностями на борьбу с кровавым врагом вдохновил всех аварских ханов. Они разрабатывали планы военных действий, плечом к плечу рубили головы кизилбашей.

Надыр-шах для уверенности ни на минуту не отпускал от себя Сурхай-хана, находящегося в заложниках. На северный поход он забрал его с собой. Увидев в гуще сражающихся двух всадников на белом и вороном конях, Надыр-шах спросил Сурхай-хана:

– Сурхай-хан, скажи, кто этот храбрец на белом коне?

– Это мой сын Муртузали-хан! – гордо заблестели глаза хана.

– А на вороном коне?

– Это табасаранский ашуг Мирза Калукский.

– Опять эта бестия! – зарычал Надыр-шах. – Откуда он, дьявол, взялся в аварских горах?! Он что, крылатый?!

– Да, крылатый! – рассмеялся Сурхай-хан.

Изумленный шах невольно воскликнул:

– Я за то, чтобы твой сын перешел ко мне, готов тебе уступить Грузию, а если моим будет и табасаранский тигр Мирза Калукский, сделаю так, чтобы и Дагестан, и Грузия стали твоими!..

– Великий шах, Дагестан и Грузию у тебя можно отвоевать, а вторых таких героев, рожденных матерями, больше нигде на свете не найдешь!

– Посмотрим, посмотрим, – злобно прищурил один глаз коварный шах, – кто у кого что отвоюет!

– Не грозись, шах, не перепрыгнув речку, «гоп» не говори!

В начале нашествия кизилбашей защитники Чоха оказались в тяжелейшем положении: не хватало сил, не было подкрепления, плохо работали тыловики. Но вскоре к ним на помощь пришла дружина, которой командовал Магомед-хан из Согратля. Из Табасарана со своей дружиной прибыл и Мирза Калукский.

Защитники Чоха вдохновились. Удача стала поворачиваться к ним лицом. Дагестанцы показывали чудеса храбрости, стойкости и героизма. Они с кизилбашами вели тяжелейшие сражения как на местности Хициб, так и под аулом Чох.

Плечом к плечу с аварцами сражались лакцы, каракайтагцы, акушинцы, табасараны… Дружина Мирзы Калукского своей храбростью и удалью поразила видавших виды воинов с той и другой стороны. Была страшная сеча. Будто тучи опустились на землю – из тыла шахских войск на вороных конях выскакивали храбрецы Мирзы Калукского и рубили врага. Впереди дружины на вороном коне с развевающейся гривой несся черной тучей Мирза Калукский, а рядом с ним – воительница на белом скакуне.

– Смотрите, смотрите! – удивленный возглас пронесся в толпе женщин, стариков и детей, наблюдающих за сражением с плоских крыш саклей и возвышенностей скал. – Это кизилбашей рубит чунгурист из Табасарана со своей ясновидицей Набат! Сейчас они персам дадут жару!