Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3 - Гаджимурад Гасанов

– Выходит, шах боится нас, не решается первым напасть?!

– Да, не только у осла, но и у страха тоже длинные уши. За это время под знамена Муртузали-хана, Пир-Мухаммада, Амирасулова, других аварских предводителей собралось такое огромное количество воинов, что не только Надыр-шах усомнится в своих возможностях.

– Я успел перекинуться несколькими словами с одним из дружинников Муртузали-хана. Так он говорил, что Сурхай-хан очень умный предводитель. Он спас от поголовного истребления обреченных на смерть кумухцев и, возможно, не только их…

– Сурхай-хан осознанно стал заложником шаха, его узником. Он понимает, за короткое время наши командиры не успеют собрать в Андалал необходимое количество воинов. А пока он в заложниках, шах не станет особо напрягаться.

– Дагестанцы запомнят великого полководца Сурхай-хана и день победы над Надыр-шахом на вечные времена…

Как родники в низовьях гор превращаются в реки, как струи ветерка преобразуются в мощные воздушные потоки, так и дагестанцы со всех аулов, сел, с кипучей энергией в груди собирались в дружины, ополчения и шли на местность Хициб. Они клялись биться за родную землю до последней капли крови, не повернуться спиной к врагу, если даже реки повернут вспять. «Либо смерть, либо победа!» – в мечетях клялись на Коранах горцы. Командование объединенными вооруженными силами горцев взял на себя сын Сурхай-хана Муртузали-хан.

Местом главного сражения с врагом, отвечающим стратегическим замыслам горцев, определили плато Хициб. От Согратля эту местность отделяли река и крутые склоны горного хребта.

В ставке главного командования горцев идет оживленное обсуждение предстоящего сражения.

– Для достижения намеченной цели мы должны выработать такой план, перед которым дружины Надыр-шаха не устоят, а сам он от злости потеряет голову! – Муртузали-хан увлеченно водил указательным пальцем над картой местности перед Пирмухаммадом и Амирасуловым. – Сначала пощекочем шаху нервы: угоним коней, лишим его маневренности в военных действиях. После чего, как условились, с разных сторон внезапно атакуем ошарашенного нашими действиями шаха.

Пирмухаммад и Амирасулов согласились с планом Муртузали-хана.

Темная ночь, в стане врага все спят, кроме караульных. Группа джигитов под прикрытием ночи подобралась к пасущему в степи вражескому табуну лошадей. Они тихо убрали сторожей, а табуны лошадей угнали в стан горцев.

Как страшно был обозлен Надыр-шах на своих нерадивых командиров, когда до него довели весть об угнанных горцами табунах лошадей, которые с зарей должны были ставить под седло!

Дерзкий план горцев не остановил, а раззадорил Надыр-шаха. Он дал приказ к наступлению. На Турчидаге началось небывалое сражение. Фронтовые действия развернулись от Аймакинского ущелья до Согратля, в которое с обеих сторон были задействованы десятки тысяч воинов.

Дружины Лютф Али-хана, миновав Волчьи ворота, вошли в узкую горную долину. Дорогу ему преграждали ополченцы нескольких аулов, которые каждую саклю превратили в бастионы, огневые позиции, крепости. Со стороны врага аулы прикрывал небольшой хребет. За хребтом начиналось глубокое ущелье, через которое тянулась дорога на Хунзах и Гергебиль…

Лютф Али-хан вместе со своими дружинами продвигался по этой дороге на место ведения главных военных баталий.

Битва началась нападением горцев на двадцатитысячный корпус Лютф Али-хана в Аймакинском ущелье. К концу дня горцы полностью истребили этот корпус. Командующему корпусом с несколькими сотнями воинов чудом удалось спастись бегством с поля боя. Такую же участь постиг и десятитысячный отряд Гайдар-бека, от которого после разгрома остались пятьсот воинов. Полностью был уничтожен пятитысячный отряд Джалил-бека. Ему самому чудом удалось спастись бегством в сопровождении шести сотен воинов. Весь обоз этого отряда – девятнадцать пушек, мортиры, боеприпасы – оказался в руках горцев.

В это время горцами была одержана головокружительная победа и над отрядами Ага-хана и Мухаммед Яр-хана в местности Койлюдере.

Решающее сражение, в котором были уничтожены лучшие персидские войска, произошло на территории Андалала. Военные действия начались нападением шахских войск на аулы Согратль, Мегеб, Обох, Чох, где они встретили ожесточенное сопротивление и дружный отпор горцев.

Очевидец рассказывает, война разыгралась так, словно гром обрушился на речные долины, и небо упало на горные вершины. Это не гром гремел, низвергая молнии с небес, а отважные горцы свинцовыми пулями и дальнобойными стрелами косили вражескую рать, метали ядра из пушек. Дагестанские воины, крепко держа длинные пики, на ветру развевая андийские бурки, мчались по плато Турчидаг на быстроногих скакунах.

Завязалась такая кровавая драма, словно на плато в смертельной схватке столкнулись небо, земля и море. Смерть с обеих сторон косила воинов сотнями, тысячами. Но дагестанские воины не дрогнули, они встали перед лицом смерти гранитными скалами, которые не могли преодолеть даже птицы.

От грохота войны рушились скалы, трупы павших воинов преграждали ручьи, которые превращались в кровавые реки.

В Андалале с персами сражались не только мужчины, но и женщины. Используя природные условия родной земли, дагестанцы били кизилбашей повсюду: сотнями брали в плен, обращали в бегство. Воинов шаха на каждом шагу подстерегала смерть. Положение экспедиционной армии Надыр-шаха, находящейся в незнакомой местности, в окружении враждебного населения, становилось все более тяжелым. Шахские отряды терпели поражение за поражением. Это сражение на территории Андалала продолжалось пять дней. Закаленные в боях опытные дагестанские военачальники, воспользовавшись ослаблением обороны шахских войск, повели своих воинов в наступление. За ними в бой пошли все, кто в состоянии были носить оружие.

На смертный бой с ненавистным врагом встали не только мужчины, но и женщины, старики и дети. Особенно безрассудно вели себя матери, жены и сестры воинов, убитых каджарами на войне. Они по ночам, переодетые в мужскую одежду, угоняли коней, нападали на обозы, поджигали юрты и шатры. Под покровом ночи вместе с детишками собирали сухой хворост и напротив мест расположения военных лагерей кизилбашей, на холмах, скалах, жгли множество костров, сбивая персов с толку. Кизилбаши, видя многочисленные костры, которых вчера ночью не было, пугались, что к воюющим горцам вереницей идет беспрерывный поток свежих воинских сил. Женщины шли и на другие ухищрения, запутывая врага. Днем, на виду у кизилбашей, они ходили по дальним дорогам, горсточками разбрасывая золу. А персам издалека казалось, что к горцам по всем дорогам, тянущимся в Андалал, на помощь идут многочисленные военные отряды, теряясь в клубах пыли.

По вечерам женщины собирались у общественных хлебопекарен населенных пунктов Чоха, Согратля, Гуниба и Хунзаха. Туда со всех концов Дагестана свозились припасы хлеба, муки, мяса. Женщины организовали из своего состава специальные бригады, которые месили тесто, пекли хлеб и на арбах, ослах, непригодных для верховой езды лошадях вместе с другими продуктами отвозили на передовую, кормили больных и раненых воинов.

Эти бригады женщин после того, как заканчивали печь хлеб, в жаровнях пекарен коптили мясо и сыр. Они подрядили к себе стариков, подростков. На наиболее сложные участки фронта погонщиками ослов, нагруженных хлебом, мясом, сыром, перевязочным материалом, по горным тропам отправляли подростков и девочек, переодетых в мужскую одежду.

Общественные пекарни Согратля, Гуниба и Хунзаха стали своего рода местами сбора, распространения информации, поступающей с передовой, опорными пунктами ополченцев, местами поддержки и вдохновения женщин, потерявших в сражениях своих мужчин.

В последнее время самой главной темой обсуждения в пекарнях была весть об ожесточенных сражениях горцев с персами, которые велись за каждый аул, стратегически важную дорогу, тропу. Женщины, как могли, старались помочь своим мужьям, отцам, братьям, сыновьям…

Накануне не утихали тревожные разговоры и у общественной пекарни Чоха:

– Женщины! – секретничали недавно вышедшие замуж неразлучные подружки Патимат, Хадижат и Аминат. – Почему наши братья и мужья не разрешают нам принимать участие в военных сражениях?

– Что, мы не в состоянии стрелять, в крайнем случае, ружья заряжать? – подливали масло в огонь старые, умудренные опытом жизни горянки. – Забыли, когда в былые времена мы, переодетые в мужскую одежду, наравне с мужчинами дрались с нашими врагами?

Лукаво переглянулись молодые женщины, они, по всей вероятности, задумали что-то интригующее. Все они недавно сыграли свадьбы, у всех мужья находились на передовой. А неразлучные подружки Патимат, Хадижат и Аминат всего лишь на той неделе сыграли свадьбы. Они толком не успели понежиться со своими мужьями. Эта троица в ауле среди молодых женщин слыла затейницами самых сумасбродных игр и выдумок. Видимо, сегодня они тоже задумали что-то такое, от чего у них животы пучились от нетерпения.