Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

— Прошу прощения за вторжение, мадам, — почтительно обратился он к миссис Паддикет, — но мы поставили человека в парке, и я передаю вам комплименты инспектора и то, что он будет рад, если каждый человек, выходящий из дома в этом направлении, держался бы главной дорожки и не трогал улики.

— Улики, — с горячим интересом произнесла Селия Браун-Дженкинс. — Как волнующе! Там есть кровь, сержант?

— А еще инспектор был бы рад, мадам, если бы ему предоставили комнату для допроса некоторых обитателей домохозяйства и слуг по поводу «событий ночи пятницы», — продолжил сержант, стоически не обратив внимания на то, что он счел легкомысленным и ненужным вопросом.

— Сержант, — сказала миссис Паддикет, — инспектор может получить любую комнату, которую только пожелает.

— Тогда, если это удобно, он бы хотел ту, в которой мы сейчас находимся, мадам. Это было бы вполне подходяще, поскольку из нее видно сцену преступления, как легко заметить.

Первой «жертвой» инспектора стала Селия Браун-Дженкинс, второй — Присцилла Йеомонд. Обе девушки повторили уже ранее озвученные истории, а потом ответили четко, разумно и без колебаний на вопросы, заданные инспектором Блоксхэмом.

Удовлетворенный таким положением дел, он послал за Гилари Йеомондом.

— Итак, мистер Йеомонд, — начал Блоксхэм ободряюще, — я бы хотел знать обо всех ваших перемещениях в ночь преступления. Простое перечисление, пожалуйста. Необходимо выяснить, где все находились и что делали, а затем мы приступим к работе.

Гилари призадумался.

— Ну, — сказал он, — обед был в обычное время, а потом я оставался здесь. Мы завели граммофон и танцевали. Это все. Я ушел из дома в двадцать минут двенадцатого вместе с братьями.

— Почему вы столь уверены относительно времени вашего ухода, мистер Йеомонд?

— Мы хотели веселиться чуть подольше, но Фрэнк вспомнил, что калитку из водяного парка запирают в половину двенадцатого, а это единственный способ выйти, если не пробираться через кухню. Мы сверили часы и решили, что нам надо идти.

— Понимаю. Тогда на данный момент это все, мистер Йеомонд. Я бы хотел увидеть следующим мистера Фрэнсиса Йеомонда, и, возможно, вас не затруднит сообщить мистеру Мальпасу, чтобы он был готов последовать за мистером Фрэнсисом.

Истории, рассказанные Фрэнсисом и Мальпасом, не отличались от того, что поведал Гилари. Все три брата ушли из дома через террасу и парк, и никто из них не видел и не слышал ничего подозрительного по дороге к домикам. Мальпас нашел Ричарда Кауза мирно читающим, с книгой на коленях. Фрэнсис был неким образом озадачен фактом, что Клайв Браун-Дженкинс отсутствовал всю ночь, но решил, что тот, вероятно, ушел на собачьи бега с Тимоном Энтони и они решили переночевать в отеле. Сам он отправился в кровать сразу после возвращения, дверь прикрыл, но не запер и не закрыл на засов. На вопрос, почему так, объяснил, что они не запирают дверь на ночь, ведь, с одной стороны, в домике нет ничего ценного, а с другой — единственным освещением внутри служила масляная лампа. Они решили, что в деревянном сооружении может начаться пожар и лучше ничем не затруднять путь наружу на случай опасности.

Затем для допроса пригласили Клайва Браун-Дженкинса. Инспектор подозрительно посмотрел на него и поинтересовался, почему молодой человек скрыл факт, что сопровождал Энтони на собачьи бега.

— Я ничего не скрывал! — гневно возразил Клайв. — Я не ходил на собачьи бега с Энтони. У меня не было никакого намерения туда отправиться. Он хотел ускользнуть сразу после обеда, не привлекая внимания миссис Паддикет, поскольку она ненавидит собак. Энтони спросил меня, не могу ли я подбросить его до станции в Макит-Лонгер на моем велосипеде. Конечно, я согласился, и без двадцати девять мы нашли какое-то объяснение, чтобы ускользнуть.

— Обед был закончен, мистер Дженкинс?

— Да. Присутствующие баловались с орехами и прочим. Было легко удрать.

— Вы вдвоем отправились на станцию в Макит-Лонгер на вашем велосипеде? Сколько времени это у вас заняло?

— Он хотел успеть на девять десять. Мы легко успели. Были там за шесть минут до начала. Потом я покатил домой и зашел обратно в дом. И я уже сообщил вам обо всем, что случилось позднее.

— Да, но почему вы не рассказали мне про историю с велосипедом? Это может быть важно. Разве вы не понимаете, что мы не можем поймать Энтони за хвост в то время, когда было совершено преступление? И мне бы хотелось увидеть его следующим.

Энтони появился с нарциссом в петлице, тихо напевая веселую мелодию.

— Итак, инспектор, — произнес он. — Наручники готовы?

— Пока нет, мистер Энтони, — ответил Блоксхэм, оценивающе разглядывая собеседника. — Но, полагаю, за этим дело не станет.

— Знаете, что я думаю? — Энтони уселся на стул, а потом наклонился так, что задние ножки стула поднялись, а сам он оказался чуть ближе к инспектору. Голос его понизился до доверительного шепота. — Я верю, что старая леди проделала все это сама.

Инспектор моргнул, но промолчал.

— Ну, так или иначе, — продолжил Энтони, поняв, что его залп ушел в «молоко», — ей очень не хочется, чтобы убийцу раскрыли. Она собирается оставить ему свои деньги.

— Мистер Энтони, — проговорил Блоксхэм, глядя в лицо молодому человеку. — Как получилось, что Уайт Леди побила Стар Стэй? Забавная штука, да.