Сталь над волнами - Александр Конторович

Эта встреча могла состояться и раньше. Могла… если бы все заинтересованные стороны проявили одинаковое стремление. Но… то, что абсолютно необходимо с точки зрения военного — совершенно необязательно с точки зрения карьерного дипломата. А если посмотреть с позиции государственного чиновника — то и вовсе сущая ересь! Все эти категории государственных служащих, хотя, формально, и делают одно дело, зачастую пребывают не то что в разных мирах — в других измерениях!

Гибель собственных солдат военный воспринимает как вызов, дипломат — как повод для начала переговоров. А высокопоставленный чиновник — как возможность для решения каких-либо вопросов внутри аппарата. Ведь, правильно преподнеся тот или иной факт, можно существенно усилить собственные позиции — либо ослабить позиции кого-нибудь другого. И то обстоятельство, что все они должны работать, в общем-то, на одну и ту же цель, никого особо не беспокоит. Они и работают — только каждый по-своему.

Неправ был пресловутый Людовик, заявляя: «Государство — это я!»

Авотфиг…

Государство — это они!

Десятки и сотни всевозможных чиновников самого различного ранга.

Именно они, а вовсе даже и не формальный хозяин Белого дома, решают важнейшие вопросы. Готовят документы, которые будут им неизбежно подписаны. Пишут речи, которые будут прилюдно озвучены президентом под телекамеры. И вся, глазу невидимая, работа по управлению государством — это тоже те самые неприметные обладатели безукоризненных костюмов.

И сколько бы не хмурили брови военные, решения всё-таки принимают не они… «Государственная целесообразность!» — и хоть лбом о стенку колотись!

Вот и вышло так, что столь необходимая всем встреча, состоялась так поздно.

Вице-адмирал Дерек Ронге пребывал не в самом радужном расположении духа. На то у него имелись причины — и отнюдь не все они были связаны с флотскими делами.

Его коллега из России, контр-адмирал Николай Иванишин, напротив, выглядел вполне успокоенным и удовлетворённым.

Разумеется, встреча была насквозь неофициальной — оба адмирала формально встретились в рамках празднования какого-то национального праздника Греции. Оба входили в состав официальных делегаций своих стран. И их встреча внешне выглядела случайной — никаких специальных полномочий на ведение переговоров им никто не предоставлял. Просто они присели за один столик — кофе попить… или ещё чего-нибудь, столь же приятного.

— А вы выглядите усталым, адмирал! — заметил русский. — Много работы?

— Если б только работы… — поморщился Ронге.

— Да, я слышал про то, что у вас были какие-то там проблемы с этими вашими подкомитетами… Что-то связанное с программой строительства новых катеров?

— Да, — согласился американец. — Нам отказали в выделении средств… Да вы и сами всё это знаете!

— Знаю, — наклонил голову Иванишин. — Но, насколько мне не изменяет память, там вообще высказали сомнения в эффективности данного вида военных кораблей. И немалую роль в этом сыграли последние трагические случаи. Вы, кстати, разобрались — в чём там было дело?

Вице-адмирал поставил чашечку с кофе на стол.

— Послушайте, мы с вами оба — люди военные. Чего вокруг стола бегать? Вы ведь что-то знаете, так?

— Допустим.

— Так не тяните! И без того настроение отвратительное… Да, согласен, мы не проявили должной настойчивости, проигнорировали конкретные сведения и прямые предупреждения с вашей стороны… всё так! Но над нами существуют э т и… — американец ткнул рукою в потолок. — И у них есть с в о и соображения. Или, хотите сказать, у вас иначе всё обстоит?

— Кое в чём — да. Но я вас понимаю.

— И кто сидит на той стороне хвоста?

— Это «Наковальня». Не одна… Наш посол ведь предупреждал вашего госсекретаря!

— Ну, с аналогичным успехом, он мог бы это просто на асфальте у него под окнами написать… У госдепартамента своя игра.

Русский покивал головой.

— Догадываюсь…

— Мы провели тщательные поиски в тех районах — там никого нет!

— Искали с воздуха?

— Даже и из космоса! Наши поисковые суда прощупали там каждую дыру!

— Радарами?

— Разумеется! Да и визуально там всё оглядели — пусто! Никаких плохих парней.

— «Наковальня» не фиксируется радиолокатором. Только не говорите, что вам про это ничего не известно! — поднял руку в предостерегающем жесте контр-адмирал.

— Но мы осуществляли и визуальное наблюдение!

— Начиная с определённого расстояния, наблюдение в оптическом диапазоне также неэффективно. Не забывайте — мы ведь потопили этот корабль! И много чего успели выяснить про него в процессе боя. Вот, если бы ваши катера подошли поближе…

— Судя по тому, что они исчезли со связи, кто-то из них, всё же, это смог сделать.

— Ну да, — кивнул русский. — А, учитывая то, что сей «утюг» весьма успешно глушил также и радиосвязь…

Вице-адмирал повертел в руках пустую кофейную чашку. Аккуратно поставил на столик и посмотрел на собеседника.

— Сколько их там?

— По нашим данным — чуть меньше десятка.

— Кто это?

Русский пожал плечами.

— Кто бы это ни был, они работают не в одиночестве — у них есть союзники.

— И кто именно? — хищно оскалился Ронге. — Они хорошо подумали? Завещания, надеюсь, написать успели?

— Турция, Япония, Украина. По последним данным — Австралия. Вы всё ещё рассчитываете их победить в одиночку?

— Это… очень серьёзное заявление!

— Вот, — на столике появилась флешка. — Мы предоставляли данные госсекретарю, здесь доработанный и уточненный вариант. Украина поставила туда современные комплексы ПВО — все, какие имелись в стране. Япония осуществляет военную поддержку. Турция — финансовые операции, заказ нужного оборудования в Европе.

— А Австралия?

— Предварительно — обеспечивает базами и некоторыми видами сырья. Вербовка наемников, для охраны поставляемых грузов.

— Я доложу руководству! — вице-адмирал сжал флешку в кулаке.

— Вам не поверят, даже если «Наковальня» встанет на рейде у Лонг-Айленда. Кто-то постарается договориться с ними и в этом случае. Это политика, адмирал… Ваше мнение здесь весит не столь много.

— Ну, это мы ещё посмотрим! — ухмыльнулся Ронге. — Я не вчерашний студент! Моё имя кое-что значит!

— Буду рад, адмирал, если у вас что-то получится. Во всяком случае — мы к сотрудничеству открыты.

Неизвестно, какие кнопки успел нажать Ронге. Надо думать, что он нисколько не преувеличивал, когда говорил о своей известности. Несомненно, нашлись люди, которые отнеслись к его словам с должным вниманием. И сделали соответствующие выводы.