Предать нельзя Любить (СИ) - Лина Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сердце ухает под ноги от такой грубости, но я держусь. Ему просто обидно.
— Прости меня, пожалуйста. Я тебя люблю, Тёма, но по-другому.
— Конечно, любишь. Я найду твоего утырка и ноги ему вырву, — горланит он в трубку.
— Я наберу тебя, — проговариваю быстро озираясь. — Сюда не звони, это телефон прохожей.
Проворно отключаюсь и благодарю девушку.
Долго стою, вглядываясь в бурлящие волны внизу. Вот и всё. Конечно, получилось безобразно, но это лучше, чем ничего. Ведь так?
Кивнув самой себе, отправляюсь в туалет, где приглаживаю волосы и пытаюсь хоть немного успокоиться.
Еще бы набраться смелости и рассказать Долинскому про Виктора Андреевича с его неоднозначной просьбой. Я могла бы это сделать сейчас, но в отличие от Тёмы, в случае с моим любимым боссом, мне есть что терять.
Я просто не уверена, захочет ли он озвучить своё предложение, если узнает правду. Его так раздражает моя наивность, что еще одного жирного минуса, боюсь, он просто не потерпит.
Всё это заставляет меня забыть об этой затее. В конце концов, ничего ужасного я не натворила.
Возвращаясь в ресторан, чувствую себя гораздо лучше. Даже адресую улыбку немного озадаченному Арсению. Посреди шикарной обстановки он в своей белоснежной футболке-поло смотрится так естественно и безупречно, что я снова ощущаю себя Золушкой.
Кажется, что вот-вот закроешь глаза и всё исчезнет.
— Я посчитал, ты сбежала, — говорит вкрадчиво.
Откинувшись на спинку стула, задумчиво трет переносицу.
— Куда я убегу? — спрашиваю с легкой улыбкой, вспоминая девушку с телефоном. — Мы ведь на яхте.
Под пристальным взглядом пододвигаю тарелку с салатом и берусь за вилку.
— Как ты себя чувствуешь? — интересуется он.
— Гораздо лучше, не переживай за меня, — говорю бодро и пробую салат. — Вкусно. Спасибо, — благодарю с набитым ртом.
Арсений, кажется, немного расслабляется и даже иронично улыбается.
— Поговорим?! — его рука тянется через стол и стирает, по всей видимости, соус от Цезаря с моих губ. — Ты мне искренне нравишься, Ари. И я хочу быть с тобой честным. Сегодня и всегда.
— Спасибо, — мямлю в ответ.
— Я готов предложить тебе отношения…
— Я согласна, — говорю, словно соревнуюсь с ним на скорость.
— Подожди так быстро соглашаться, неугомонная, — грустно усмехается он. — Сначала я должен тебе рассказать, что официально я женат.
Глава 20. Арина
— Арина, — слышу, как Долинский рычит мне вдогонку. — Стой.
Яростно отвернувшись, несмотря на гигантскую мозоль от туфли, шлёпаю по мостовой. Шпильки выстукивают ритм, который растворяется эхом в тишине московской улицы.
— Плевако, блд. Куда ты несешься?
Еще раз оборачиваюсь и смачно показываю этому женатику третий палец. Подлец.
— Я тебе оторву его, когда догоню, — обещает он сурово.
Да пшел ты, — думаю про себя. Сказать вслух не решаюсь.
У меня немного подруг, но даже я знаю, как часто женатые мужики заводят любовниц и доказывают им, что супруга болеет или они давным-давно вместе не живут.
Это просто возмутительно! Женат!
Даже слушать его не стала, вскочила и побежала в сторону выхода. Слава богу, как раз была стоянка. Не знаю, успел ли Арсений расплатиться за ужин, но уже через пару минут меня настигает и больно хватает за локоть.
— Не трогай меня, — кричу, выдирая руку.
— А ты не убегай, неугомонная, — говорит он строго. — Ты больная? Без денег, без телефона, в Москве. Куда поперлась?!
Бесит, потому что он прав! Я здесь никого не знаю.
— Куда глаза глядят, — сообщаю отстраненно. — Ты меня обманул.
— Да погоди, — со злостью выплевывает. — Это приказ. Я твой руководитель вообще-то.
Резко останавливаюсь и горько усмехаюсь, вовремя вспомнил. Складываю руки на груди и смотрю на Долинского волком.
В свете фонарей он настолько хорош, что слюна во рту скапливается. Стоп, Арина. Раскатала губу. Здесь табличка «ЗАНЯТО», вообще-то.
— В каком месте я тебя обманул? — мрачно спрашивает он, усаживаясь на ближайшую лавку. — Я на берегу с тобой договариваюсь, объясняя свою непростую ситуацию, а ты ведешь себя как десятилетний ребенок. Хочешь продолжать, иди на все четыре стороны.
Озирается и разводит руками. Кругом ни души. Мы в небольшом парке, параллельно которому располагается проезжая часть.
Арсений вытягивает телефон из кармана джинсов и утыкается в экран, а я так и стою упрямо.
В конце концов, что мне мешает просто выслушать?! Ноги гудят и умоляют о передышке, я больше всё равно ни шага сделать не смогу.
Невозмутимо опускаюсь на соседнюю лавку, оставляя между нами приличное расстояние. Долинский совершает поворот головы и иронично разглядывает меня, подняв брови. Мол, ты серьезно, даже сесть со мной рядом не собираешься?!
Равнодушно отворачиваюсь и глазею прямо перед собой.
Проходит около пяти минут, прежде чем он всё-таки встает и пересаживается ко мне. Трудно вздыхает.
— Выслушаешь меня?
— Не знаю.
— Один час и три минуты, — проговаривает он, глядя на запястье с часами.
— Что? — недовольно скашиваюсь.
— Прошло с тех пор, как ты призналась, что любишь меня.
— Ясно.
— Я, конечно, полагал, что женская любовь хрупкая и скоротечная, но не до такой степени, уважаемый суд.
Отворачиваюсь и усмехаюсь. Хитрый, изворотливый мужик этот Долинский!
— Говори, — прикрываю глаза от усталости.
— Я тебе сообщил, что официально женат. Это не значит, что у меня дома семеро по лавкам. Сводной сестре, дочери моей мачехи, нужен был фиктивный брак для отъезда в Канаду. Так уж вышло, что незамужним барышням чаще всего отказывают в визе. На данный момент Стеша находится там и возвращаться не собирается.
— И что, другой кандидатуры не нашлось? — спрашиваю отстраненно, разглядывая свои пальцы.
Ревность острыми иголками колет прямо в сердце. Весьма досадно оттого, что на планете существует девица, которая фактически является его супругой.
Будь это хоть тысячу раз по-детски, но мне неприятно.
— Я был не женат и жениться не планировал, — игнорирует мой вопрос Арсений.
— Почему?
— Что?
Одномоментно оборачиваемся друг к другу и умолкаем. Внутренности словно током пронизывает. Я не хочу ни с кем делить этого мужчину, пусть даже сама не владею абсолютно никакими правами на него.
Правда выводит меня из себя.
— Почему ты не планировал жениться, Арсений?
— Не знаю, — он ведет ладонью по голове, превращая уложенные набок светлые волосы в забавный ежик. — Было время, собирался. Жизнь — это симбиоз наших желаний, возможностей и, банально везения. Быть может, последнего как раз ни всегда хватало.
Его чистосердечность действует на меня как-то расслабляюще, поэтому я неуверенно заправляю волосы за плечи и качаю головой. С одной стороны, его пояснения меня успокоили, с другой — это всё
