По воле ветра. Два удивительных путешествия к Северному полюсу: героя нашего времени и романтика викторианской эпохи - Дэвид Хемплеман-Адамс

– Нет, Дэвид. Это вы держите ключ к успеху или провалу. Я увижу ветровые пути на экране компьютера, но вам придется найти их в небе. Иногда два пути, ведущих в совершенно разных направлениях, разделяются лишь пятнадцатью метрами высоты.

Я понимал, что это было все равно что нырнуть в реку, не зная, в какую сторону она течет, и все же был намерен попытать свои силы.

– Вы уверены, что хотите и можете осуществить задуманное? – спросил Люк.

– Люк, – ответил я, – у меня нет выбора.

Глава 4

Обратный отсчет

Виргохамна, Норвежская высокая Арктика

14 августа 1896 года

Остров Датский, крошечный клочок земли к северо-востоку от Шпицбергена, был освещен полуночным солнцем в разгар лета, но воздух уже кусался прохладой, предвещая наступление суровой полярной зимы. Через два месяца солнце сядет в последний раз и единственный источник тепла и света скроется за горизонтом до следующей весны.

Но время у Андре было на исходе. Оставалось всего шесть дней до того, как «Вирго», 300-тонный пароход его экспедиции, должен был вернуться через Тромсё в Гётеборг. День за днем воздухоплаватели наблюдали, как на крыше ангара для шара трепыхаются флаги. Каждое утро они поднимали небольшие пробные шары, чтобы не пропустить ветер, который унесет их на север. Вскоре день должен был пойти на убыль, но трем полярникам, ожидающим начала экспедиции, ученым, техникам и морякам, которые их поддерживали, а также туристам и журналистам, следившим за происходящим, казалось, что каждый следующий день задержки тянется все дольше. Большинство газет в Европе и Америке сообщили об амбициозном плане Андре, и взоры мира теперь были направлены на Виргохамну, естественную гавань на краю острова Датский[11].

Повсюду работали люди, и атмосфера напоминала военные учения. Восьмиугольный деревянный сарай, ангар воздушного шара, стоял за изгибом огромного черного гранитного утеса. Перед ним на каменистом пляже лежали оборудование, провизия и мусор, оставшийся после нашествия армии плотников, инженеров и котельщиков. Днем они трудились, чтобы подготовить шар Андре, «Орел», к полету в неизвестность. По ночам играли на аккордеонах и скрипках, пели, танцевали и выпивали под полуночным солнцем, гадая, каковы шансы на успех у их работодателя, Саломона Августа Андре, прогрессивного технократа, воздухоплавателя и искателя приключений.

Ближе к вечеру 14 августа, когда рабочий день подходил к концу, с гор над заливом прибежал наблюдатель.

– «Фрам»! – крикнул он. – «Фрам» входит в бухту!

Многие месяцы Андре находился в центре внимания, но теперь оказался лишь одним из зевак, которые смотрели, как приближается побитый непогодой корабль, медленно проходящий сквозь летнюю дымку. Андре мгновенно узнал его. Когда «Фрам» вошел в бухту, Андре разглядел на борту небритых длинноволосых моряков, которые более трех лет назад под предводительством Фритьофа Нансена покинули Норвегию. Прозванный в лондонской прессе «современным викингом», 34-летний норвежец был бесспорным пионером полярных исследований и главным бельмом на глазу Андре.

«Фрам» стал шедевром кораблестроения. Построенный главным образом из итальянского дуба, он был укреплен сталью в носовой и кормовой частях, а дополнением к трем его высоким мачтам, несущим паруса, служил паровой двигатель. Корпус судна был гораздо толще и круглее, чем у обычного корабля, чтобы выдерживать удары и подниматься надо льдом, когда море вокруг замерзало. Обнаружив, что полярный лед дрейфует из Сибири к Шпицбергену, Нансен убедил норвежское правительство выделить ему средства на попытку доплыть до Северного полюса. Собрав команду из 13 человек, он вышел из Осло в июне 1893 года. Три месяца спустя «Фрам» вмерз в лед. Начался долгий дрейф. Теперь, освободившись из ледяного плена, в котором он провел 35 месяцев, «Фрам» медленно продвигался на юг и зашел в Виргохамну, чтобы укрыться от наступающего пакового льда.

Умирая от любопытства, Андре подбежал к капитану «Вирго» Гуго Захау и потребовал, чтобы тот на шлюпке отвез его в Норвежский пролив навстречу «Фраму». Больше всего ему хотелось выяснить, добрался ли Нансен до полюса, ведь успех норвежца лишил бы смысла запланированный полет. Пока Андре плыл к «Фраму» в сопровождении нескольких членов своей команды, за спиной у него маячила верхушка «Орла», которая выглядывала из открытой крыши 20-метрового ангара. Если же у Нансена ничего не получилось, Андре надеялся доказать, что «Орел» за неделю унесет его дальше, чем удалось зайти его великому сопернику почти за три года.

Андре поднялся на борт «Фрама» вместе с капитаном Захау и заметил, что команда, похоже, не слишком измучилась в экспедиции. У многих были и вторые подбородки, и выпирающие животы.

– Вы прекрасно выглядите, – сказал он Отто Нейману Свердрупу, узнав капитана «Фрама».

– Ничего удивительного: мы все прекрасно рассчитали и взяли более чем достаточно провизии, – пояснил статный капитан.

У Свердрупа было длинное непроницаемое лицо, тяжелый взгляд, лысая голова и густая борода, которая крыльями расходилась влево и вправо от подбородка, формируя нечто вроде волосяного ковра. Способный выдерживать самые лютые морозы даже в легкой одежде, он часто дразнил Нансена, называя его «мерзлявым», если тот надевал рукавицы, когда температура опускалась ниже –30 °C.

Зажав в зубах трубку, Свердруп повернулся к Захау.

– Вы что-нибудь слышали о наших товарищах Нансене и Йохансене?

– Разве они не с вами? – ответил Захау.

– Они покинули нас семнадцать месяцев назад. Мы достигли восемьдесят четвертой параллели, после чего в марте прошлого года Нансен и Йохансен пошли к полюсу на лыжах. У них было двадцать восемь собак и запас продовольствия на сто дней.

– На сто дней? – спросил Андре. – Как же они могли выжить дальше?

– Израсходовав тридцатидневные запасы собачьей еды, они планировали гнать собак вперед еще восемьдесят дней, убивая по одной и скармливая остальным, – объяснял Свердруп. – Сами они надеялись питаться рыбой и белыми медведями. – Капитан посмотрел в море. – Раз вы не слышали о них, то это… печально. Мы надеялись, что они вернутся домой раньше нас и вы расскажете нам об их возвращении.

Андре испытывал смешанные чувства. Между ним и Нансеном шло серьезное соперничество. В скандинавских газетах часто печатали статьи и карикатуры, где их борьбу за покорение Северного полюса сравнивали с борьбой Норвегии за независимость от Швеции. Андре обрадовался, что «Фрам» пережил испытания во льдах и остался невредимым, но встревожился, что главный соперник еще может вернуться и заявить, что добрался до полюса на собачьей упряжке.

Горя желанием узнать новости и собрать информацию о состоянии пакового льда, Андре пожимал руки всем членам