Бутлегер. Книга вторая - Павел Барчук

понравился, костюм. Жаль, что тут всего лишь половина. Хотелось бы увидеть целиком.

— Увидишь, — фыркнул Никола. — Сеньор Флоренцо заказал его на свадьбу дочери. А когда сицилиец играет свадьбу кого-то из своих детей, гуляет весь район. Подойди сюда. Давай померим твои цыплячьи крылышки.

Мы с Патриком поменялись местами и Никола принялся крутиться рядом с ирландцем, со всех сторон прикладывая к нему метр.

Патрик, в отличие от меня, не мог стоять спокойно. Он крутил головой, разглядывал катушки ниток, сложенные на специальной полке, снова пытался изучать половину фрака, переминался с ноги на ногу, тихо смеялся и тряс головой, когда руки портного касались его боков.

В итоге, как только Никола отошел от ирландца, тот, не глядя, попятился назад и ухитрился, наступить на хвост огромному коту, спавшему в куче тканевых обрезков. Кот взвыл, подпрыгнул как ошпаренный и в панике рванул прямо по стеллажам с тканью. Рулоны закачались, один, роскошный темно-синий кашемир, с грохотом рухнул на пол.

Наступила мертвая тишина. Лицо Николы побагровело. Судя по концентрации красноты на его щеках, ткань явно была не из дешевых. Он медленно повернулся к Патрику, держа на весу ножницы, блестящие и достаточно острые.

— Ты… — начал он ледяным тоном.

Но договорить ему не удалось. В этот момент Фредо шагнул вперед. Он ничего не сказал. Просто посмотрел на Николу. Портной замер. Гнев мгновенно сменился на подобострастие.

— Сеньор Фредерико… простите этот… несчастный случай. Кот виноват. Глупое животное.

— Ткань испортилась? — спокойно спросил Фредо.

— Нет-нет, что вы! Ни капли! — Никола схватил рулон, сдувая с него несуществующую пыль. — Все в порядке. И за костюмы для ваших подопечных не переживайте. Они будут лучшими в городе. Я лично за них возьмусь. Не доверю подмастерьям.

Никола положил ножницы, а потом вдруг посмотрел на Фредо с немым укором.

— Почему вы никогда не говорили, кем являетесь на самом деле? Все эти годы я думал, что играю по субботам в шахматы с простым рыбаком. А на самом деле… Вы…

Фредо еле заметно поморщился, словно от зубной боли, затем мрачно ответил:

— Так было лучше.

— Да, но теперь-то все знают! — воскликнул Никола. — Весь квартал говорит! Вы больше можете не заниматься рыбной ловлей. Ко мне вчера заходил Луиджи с Малбери-стрит, спрашивал про вас. Говорит, к вашей лавке очередь стоит. Все хотят купить рыбу у человека, который был советником Дона Вито. Считают, будто эта рыба особенная. Благословенная, что ли. Наймите себе парочку работяг. Пусть они выходят в залив. А вы могли бы просто пожинать плоды заслуженной славы.

Лицо Фредо и без того мрачное, стало совсем темным, будто туча накрыла. Он ничего не ответил, только пожал плечами. Старик явно не хотел продолжать этот разговор.

И кстати, портной действительно был прав. У лавки Фредо теперь народ толпился едва ли не с раннего утра. Они ничего не говорили ему о прошлом, не намекали на свою осведомленность, но при этом вели себя настолько вежливо, что наблюдать это со стороны была даже как-то странно.

Старику действительно приходилось последние два дня вставать ни свет, ни заря, чтоб наловить тот объем рыбы, который требовался для продажи. Честно говоря, я с самого начала, как только лавка рыбака стала вдруг едва ли ли не самым популярным местом района, заподозрил, что дело было в его прошлых заслугах.

Когда мы вышли от портного на улице уже стемнело. Фредо топал к дому молча. Он шел, сгорбившись, и казался не грозным сицилийцем, которого здесь знает почти каждый, а изможденным стариком.

— Фредо, — не выдержал я, — что случилось? Посмотри, как люди уважают тебя. А ты выглядишь так, будто на похороны идешь.

Старик остановился у фонаря. Тусклый, желтый свет выхватил из темноты его осунувшееся лицо.

— Потому что это действительно могут быть похороны. Мои. — Фредо удрученно покачал головой, — Я не искал этого уважения здесь. Наоборот. Я хотел жить тихо и незаметно. С моей должности, парень, никто и никогда не уходил на отдых. Только в деревянном ящике. Я почти пятнадцать лет притворялся неудачником, простым рыбаком. Я стал Фредо Гатти, потому что неимоверно устал. А теперь… Мое имя снова на слуху. И это плохо. Могут прийти те, кто захочет узнать все, что известно мне о доне Вито. И поверь, моя память хранит достаточно много опасной информации.

— Но дон Вито в Сицилии! Он далеко! — возразил я.

— Неважно! Я знаю слишком много. Про дела, про деньги, про людей. Я — одна ходячая тайна. И дону Вито моя внезапная популярность тоже не понравится. У нас была другая договоренность. Соответственно ей, Федерико Бонасэра должен быть умереть и кануть в лету.

Фредо замолчал, посмотрел внимательно сначала на меня, потом на притихшего Патрика.

— Ладно. Чего об этом говорить… Идем. Завтра снова подниматься до рассвета.

Старик быстрым шагом рванул вперед, мы с ирландцем резво поскакали за ним. Оба, и я, и Патрик, прекрасно понимали, Фредо пришлось раскрыть свою настоящую личность, чтоб помочь нам обоим. По сути, мы, как бы это не звучало, здорово подставили старика, сами того не желая.

Вторым плюсом нового этапа моей жизни стало…тело. Да, да, да… Так и есть. Только не какое-то непонятное, а мое, родное. Оно начало, наконец, обрастать мясом и мышцами. Я буквально физически ощущал, как становлюсь более крепким, более сильным.

Естественно, это был итог постоянной работы над собой. Все-таки, прошло почти две недели с того момента, как я принял решение «гонять» и себя, и Патрика.

Каждое утро, не считая того дня, когда я встречался с мафиозными боссами, по-прежнему начиналось у нас со стонов ирдандца. Я не только не отказался от адской зарядки на пустыре за домом, но и увеличивал время занятий, заодно усложняя упражнения.

Отжимания, приседания, бег, бой с тенью. В ход шло все, что только можно. В том числе, все подручные средства. Тела наши поначалу плакали от боли, но постепенно стали реагировать на физическую нагрузку легче и даже с удовольствием. Мускулы на руках наливались силой, а удары становились все более резкими и точными.

Патрик в эти утренние часы был особенно болтлив. Мысли его вились вокруг одного — Роззи. Не знаю, как к этому относиться, но девочка из борделя Матильды покорила его раз и навсегда. После первой встречи, которая прошла в крайне романтичной атмосфере, они договорились увидиться через неделю, и для