Бутлегер. Книга вторая - Павел Барчук

недавно. Но вопрос уже решен этот. Проблем не должно было быть. Наверное, эти ублюдки просто решили напоследок навести шороху. Тебе повезло, что они были в хорошем настроении.

— В очень хорошем, — согласился я. — Особенно после того, как объяснил им, что мистер Хиггинс, наверное, уже все решил с этим рестораном и что не стоит из-за него начинать войну. Они со мной согласились. Странно, да? Согласились с каким-то простым водилой. Может, просто дело в том, что еще утром и правда никто не собирался нам мешать с доставкой товара в «Дельмонико». Но потом им сказали, в какое время приедет машина и парни решили нанести ответный удар?

Я видел, как капли пота выступили на лбу у Рикки. Он чиркнул спичкой, но рука дрожала, поджечь сигарету никак не получалось.

— Ты что-то хочешь сказать, Джонни? — попытался он перейти в нападение. — Говори прямо, не умничай.

— Я хочу сказать, Рикки, что в следующий раз, когда ты захочешь избавиться от меня, найди способ получше. Или позаботься о том, чтобы у тех, чьими руками хочешь это провернуть, было поменьше мозгов. Чтоб они не рассказывали мне никаких деталей. И еще… Я понимаю, ты ни в чем не виноват. Тебе приказали, ты выполняешь. Но… Имей в виду, если что, я тоже ни в чем не буду виноват. Ты нападаешь — я защищаюсь. Все по-честному.

Мы смотрели друг на друга несколько секунд. Воздух между нами только что не искрился от напряжения. Даже грузчики, которые неподалёку разбирали товар, замерли, чувствуя, как накаляется атмосфера. Патрик притих, затаив дыхание.

Рикки первым отвел взгляд. Он наконец зажег сигарету и сделал глубокую затяжку.

— Ладно, хватит болтать. Загнали машину? Тогда свободны. Завтра жду в это же время. К восьми утра. И… хорошо сделали работу сегодня.

Это было максимальное признание, на которое он способен. Признание провала его замысла. Но данный факт совершенно не гарантировал, что Рикки не будет пытаться снова. Ему очевидно отдали приказ сверху. У мужика и правда особо нет выбора.

— Пойдем, Патрик, — я выпрямился, развернулся и двинулся к выходу.

Ирландец хапнул со стола стопку банкнот, которые Рикки подвинул к самому краю, это была наша зарплата за сегодня, и рванул следом за мной.

Пока мы шли к воротам, я спиной чувствовал взгляд Рикка, колючий, настороженный.

Мужик явно не понимал, что произошло. Не понимал, как обычный паренек смог выйти из переделки с ирландцами без единой царапины. В любом случае, отныне я был для него не просто мелкой сошкой, я был проблемой. Опасной и непредсказуемой.

Мы вышли за ворота, и я тут же увидел его — этот долбаный синий «Форд». Он теперь стоял прямо через дорогу, в глубокой тени под вывеской закрытого склада. Ярость от разговора с Рикки, от всей этой двойной игры, закипела во мне с новой силой.

Водительское окно было опущено, за ним маячило бледное, худощавое лицо, частично прикрытое полями шляпы. Лицо, которое я уже видел. Это был агент Слоун.

Он пару секунд пялился на меня холодным взглядом аллигатора, а потом на его физиономии вдруг медленно расплылась довольная улыбка. Он поднял руку и погрозил мне указательным пальцем.

— Патрик, постой тут минуту, — процедил я сквозь зубы, потом, не дожидаясь ответа товарища, решительно направился через улицу к «Форду»

Подошел к машине, резко рванул на себя дверцу и уперся взглядом в ледяные глаза федерала. Или черт его знает, как их сейчас называют. Для меня он — тот же самый федерал. Ничуть не лучше тех, что придут ему скоро на смену. «Фэбс» — он и в Африке «фэбс». Хоть американский, хоть русский. Никогда не любил эту братию.

— Какого черта? — прорычал я. — Не надоело уже кататься за мной хвостом. Чего тебе нужно?

Слоун даже не вздрогнул. Его улыбка стала чуть шире.

— Просто смотрю, как ты работаешь, Джованни. Очень… продуктивный выдался день. И познавательный. Радуюсь за тебя. Надо же, такой молодой парнишка и так отлично влился в работу.

— Радуйся за американских налогоплательщиков, — огрызнулся я. — Лучше бы ты их деньги тратил с толком.

— Я за всех радуюсь. — Осклабился Слоун, — Особенно тому, как быстро ты сориентировался с парнями Хиггинса. Я уж думал, ну вот, начнется бойня. Придётся потом возиться с двумя трупами. С твоим и этого ирландского паренька. Но ты сработал отлично, Джонни. Очень профессионально. Настолько грамотно, что я вдруг подумал, а тот ли ты, за кого себя выдаешь…

Слоун помолчал, давая мне прочувствовать вес этих слов, а затем продолжил:

— У меня есть нераскрытое убийство полицейского, Джонни. И есть ты — человек, который был на месте преступления, с оружием в руках и со слишком быстрыми для простого парня мозгами. Вернее, с оружием, конечно, был твой дружок… Но это уже детали. В любом случае, очень удобная картинка складывается. Я могу ее зафиналить. Эту картинку. Например, твоим арестом по подозрению в убийстве полицейского.

Я наклонился ниже, чтобы быть с агентом Слоуном на одном уровне. Чтоб мои глаза оказались ровно напротив его глаз. Злость придавала мне уверенности.

— Можешь идти к черту, Слоун. Любая экспертиза покажет, из какого оружия стреляли. И это было оружие Фрэнки Йеля. Ты прекрасно знаешь. Так что не мели тут попусту. Выкатывай свои угрозы, когда у тебя реально что-то будет. А пока — проваливай.

Я выпрямился, хлопнул ладонью по крыше «Форда», сделал два шага назад и повернулся спиной. Вообще, конечно, хотелось еще набить морду этому уроду, но… Нельзя перебарщивать.

Затем двинулся через улицу, обратно к растерянному Патрику.

— Все в порядке, Джонни? — спросил он, как только я оказался рядом.

— Все отлично!— бросил я на ходу, — Пойдем.

Мы двинулись прочь. Я не оглядывался, но знал — Слоун все еще смотрел мне вслед. Игра началась по всем фронтам.

Глава восьмая

Новые вводные меняют любое уравнение

Несмотря на перипетии, которые сопровождали начало нового этапа моей жизни, во всем этом имелось несколько несомненных плюсов.

Самый первый — наконец, из нашей с Патриком повседневности исчезла вонючая рыба. Чему лично я был несказанно рад. Настолько рад, что даже решил приобрести парочку приличных костюмов.

Все-таки теперь мы были не обычными босяками, которые таскали корзины, набитые алкоголем и селёдкой, на своем горбу. Мы являлись полноправными членами мафиозной «семьи». Да, пока это лишь