За дальним лесом - Алексей Гаврилов

ручья всполошился. Да ещё и тяжесть такую принёс – гирю. А как про колесо услышал, узнал, так сразу подскочил, как ужаленный, за кусты, и скрылся. Только его и видели.

Тогда я вам сейчас расскажу, как было дело, – Маруся поставила корзинку на землю и приготовилась произнести свою обличительную речь, – Слушайте. Дело было так…

И она со всеми подробностями и в деталях рассказала про все те события, которые привели к обмелению ручья, об утерянном, уже навсегда, зайцем мощном магните, о своём участии в этом непредвиденным, непредусмотренным ничем, происшествии. Особенно ярко и восторженно, в красках, рассказала о достойном поведении в этот момент бобра и о его поистине героическом поступке. В довершение рассказаи в утешение отчаявшимся кузнецам поведала, что вода в ручье скоро снова прибудет, наберётся и всё будет, как прежде, и никакого такого Мезозоя не ожидается.

– М-да… – только и смогли протянуть, удивлённые таким неожиданным поворотом событий, уже, кажется, видавшие всякое, кузнецы.

– Слыхал я в молодости про тот люк. Дед сказывал, – прервал короткое молчаливое замешательство один из кузнецов, – А вот откуда он и для чего? И в каком конкретно месте? Кажется, и дед про то не знал. А я больше им и не интересовался– как-то не особо-то в тот люк и верилось. Думал: былины всё это. Сказки.

– Ага, – парировала Маруся, подхватив пальму первенства, неожиданно свалившуюся на неё, – А сами-то где живёте? Ау! Проснитесь. В зайца говорящего, они, значит, верят, а в безмолвный люк, тихо покоящийся на дне ручья – нет. Да тут ещё и не такое бывает! Сама видела.

И тут её, вдруг, перебиладругая мысль:

– А что же, вы здесь совсем одни живёте? Молодых молотобойцев нет? А как же передача секретов мастерства подрастающим поколениям, исконных традиций, обучение мастерству?

– Эк ты хватила, – то ли усмехнулся, то ли посетовал на Марусю один из кузнецов, – Будто не в сказке живёшь? Молодые все нынче в город подались. В эти… как их уж там? Мерчендайзеры и промоутеры. Тьфу ты. Прости, Господи. Проматывают свою молодость невесть чем. Торгашествуют на дядю, вместо того, чтобы настоящему делу обучиться. Как околдовал их там кто-то. Чисто зомби и есть. Так и хочется иной раз лопатой по хребтине навернуть – чтоб мозги на место встали.

– Пороть надо было в детстве, – вставил своё веское слово в разговор второй кузнец, – Пороть, как в старь, чтоб традиции передавались.

– Это не педагогично, – вступилась за всё подрастающее поколение Маруся.

– Зато практично, – ничуть не смутившись ответил ей кузнец, – А теперь что? Помогла кому такая твоя педагогичность? А на селе-то хорошо как! Простор, воля, река. Небо голубое. Солнце. Бывалыча, скуёшь этак что-нибудь такое диковинное, редкостное, так аж душа радуется, ликует – не напрасно жизнь прожил, ремеслу обучился. А коробки в полутёмном складе можно всю жизнь с места на место переставлять, только вот радости в том никакой нету. Одно мытарство. Расколдовывать их всех там надо. Да вот только – как?

– Да уж, – обречённо вздохнула Маруся, – Задачка с двумя неизвестными: Пороть или не пороть? – Вот в чём вопрос. И как расколдовывать? В гости их что ли для начала пригласите. Позовите. Пусть для начала хоть на природу на живую посмотрят, вспомнят родные корни, откуда они вышли. А там, может быть и сами втянуться, вернуться на совсем. Надо всё попробовать, разные педагогические методы. Нельзя опускать руки. За подрастающие поколения надо биться, так уж издревле повелось.

– Твоя правда, – вздохнув, ответил ей степенный кузнец, – Чего-то мы здесь совсем приуныли в одиночестве. Да ещё и ручей этот… Совсем из колеи выбил. Надо приниматься за работу. Пока угля поднесём, порядок в кузне наведём, чтоб время даром не терять. А там, глядишь и ручей наполнится. Колесо толкнёт и пойдёт работа. А когда работа, тогда и мысли светлее кажутся, жизнерадостнее.

Маруся немного призадумалась и достала из корзины завёрнутую в тряпочку подкову:

– Вот, возьмите. Это вам. На счастье.

Один из кузнецов протянул рукуи принял увесистый подарок. Затем развернул тряпку и внимательно присмотрелся к подкове:

– Дак, ведь, это, кажись, нашенская. Погодь…

Он, неторопясь, степенно дошёл до кузницы, взял металлическую щётку и принялся усердно зачищать подкову от старой ржавчины:

– Точно,нашенская. Я это сразу приметил – стиль, форма. Вот, поглядите: и клеймо наше. Прадед ковал – вот его засечка. А отец часто говаривал: «Когда какая из наших подков пол мира обойдёт, и сама к нам вернётся, тогда и счастье ждите».

– Ну, мне пора, – засобиралась Маруся, – Дел ещё… Бежать и бежать. А по вашей плотине можно на ту сторону перейти? Мне туда надо.

– Отчего же нельзя? Конечно можно. Ступай. Только перила не трогай. Старые, подломиться могут. Упадёшь.

– Спасибо, что предупредили. Счастливо оставаться, – попрощалась девочка и подхватив корзинку, направилась к плотине.

– И тебе не хворать, – услышала она во след.

– Грустно у них как-то без молодёжи, тоскливо, – думала Маруся, переходя по плотине через наполняющийся водой ручей. –Э-эх… «Во кузнице молодые кузнецы». Было же времечко.

«Колом бок»

Перейдя через плотину, Маруся быстрым шагом направилась дальше, вниз по течению ручья, чтоб уж поскорее выйти к намеченной цели: море – океану:

– И кто только эту сказку пишет? – рассуждала Маруся между тем, – Долго мне ещё ходить туда – сюда – обратно? Уши бы этому сказочнику оборвать. Можно хотя бы весь сценарий заранее посмотреть? К чему теперь готовиться? Чего там у нас дальше по плану-то? Какие приключения?

Рассуждения девочки прервал огненно – рыжий огонёк, мелькнувший впереди и скрывшийся за кустами.

– Не иначе, как лиса? – догадалась Маруся, – Надо приготовиться к встрече. Что я там утром про колобка пела? Так… «знак качества» отбрасываем – «Первый сорт» ни к чему -это сейчас явно лишнее. Начнём сначала… – и она мысленно жалобным голосом заголосила:

– Ой, бедная я бедная! С измальства в людях! Ела – не доедала. Спала – не досыпала. Амбары не метёны. Сусеки не скребёны. Ипотека не закрыта. Окно открыто. Утюг не включён. Пол не вьючен… а вообще… – Маруся протянула руку в корзину и поправила притаившийся на дне Парабеллум, так, чтобы можно было быстро выхватить его и привести в действие, – «Хочешь мира – готовься к войне». Пусть только попробует. У нас тут своя сказка. Будет потом меня всю зиму согревать – давно о таком воротнике мечтала. Но первая нападать не стану. Дам ей шанс. Я пацифистка. Или пофигистка? Ну, как-то так. Пацифигистка, в общем.

Набравшись храбрости, Маруся решительно шагнула вперёд,