Черный свет - Майк Германов

все в порядке, оба чувствовали, что какая-то струна в отношениях лопнула, и это вносило в их жизнь диссонанс. Ощущение обреченности – как в «Вишневом саде» Чехова. Поэтому уход Марго стал лишь логическим завершением эпохи.

А ведь всем казалось, что из них получится отличный тандем. Он – старший следователь отдела по расследованию серийных убийств, она – преподаватель в академии, специализирующийся на подобных случаях. Они познакомились на лекции, и роман закрутился со скоростью колеса гоночного болида. Жаль только, что и к финишу они пришли так, словно участвовали в «Формуле 1», – слишком быстро.

Самсонов спустился с крыльца и направился к машине Дремина. Сейчас его больше всего интересовало, кто и почему убивает ученых из «Фармасьона». Он видел преступника глаза в глаза, но не знал, кто он, и сколько еще жертв лягут на вивисекционный стол Полтавина, прежде чем убийцу удастся остановить.

* * *

В управлении Самсонов первым делом проверил рассказ Анны Шварц о лаборатории.

Она оказалась права: Горштейн действительно оформил долгосрочную аренду на склад в южной части города, в промышленной зоне. Это было четыре года назад. Затем, когда болезнь стала прогрессировать, аренду переоформили на его племянника, ныне покойного Юкина. Платежи поступали регулярно. И, судя по сумме, переводил деньги на счет фирмы, владеющей складом, не сельский бухгалтер.

Аккуратно выписав адрес, Самсонов растолкал задремавшего на диване Дремина.

– А? – встрепенулся тот, садясь. – Что такое?

– Пора.

– Куда?!

– В лабораторию.

Дремин медленно встал, мотая головой.

– Погодь, Валер! Дай хоть в себя прийти. Где эта лаборатория находится?

Самсонов объяснил.

– На какой прием мы рассчитываем? – деловито поинтересовался Дремин, потирая глаза. – Холодный или жаркий?

– Я думаю, охрана там есть, но едва ли нас попытаются убить.

– Да? – Дремин был явно настроен скептически. – И почему ты так думаешь?

Самсонов пожал плечами.

– Ученые все-таки.

– В этом деле троих уже прикончили, – напомнил Дремин.

– Едва ли мы столкнемся с убийцей в лаборатории.

Дремин задумчиво потер тонкие усики.

– Лучше подстраховаться.

Самсонов подозрительно прищурился.

– Это как?

– Надо взять кое-что из игрушек, – уклончиво ответил Дремин. – Спускайся на парковку, я буду через десять минут.

– По-моему, это ни к чему, – попытался возразить Самсонов.

Он знал, что Дремин тратит часть денег на приобретение оружия, причем тщательно отбирает, что именно окажется в его коллекции. Арсенал у него подобрался небольшой, но с весьма впечатляющей убойной силой.

– Мы не на войну идем, – добавил Самсонов, вспомнив ручной пулемет Дегтярева, гордость и жемчужину коллекции Дремина.

– Не волнуйся, – отозвался тот. – Я сейчас сбегаю в свой кабинет, прихвачу «Грозу» и пару пушек поменьше.

– На кой черт ты хранишь их в управе?! – поразился Самсонов. – Ждешь зомби-апокалипсиса?

– Нет, держу как раз на такой вот случай, – ответил Дремин, выходя в коридор. – Считай, что это нужно просто для моего спокойствия.

– Раньше ты не разводил паранойю! – крикнул ему вдогонку Самсонов.

Чертыхаясь, он вышел на улицу и сел в «Олдсмобиль». Покрутил настройки, выбирая музыку. Остановил выбор на «Going to the run» группы «Golden earring».

Самсонов был уверен, что в посещении лаборатории, даже если она подпольная, нет ничего опасного. Конечно, если исследования проводятся под контролем какой-то криминальной группировки (что маловероятно, поскольку такие люди едва ли станут вкладывать деньги в проект, который может не дать никаких результатов) или вражеской агентуры (формулировка-то какая!), то сопротивление возможно, но тогда едва ли им помогут приготовления Дремина: что они смогут противопоставить вдвоем вооруженной и многочисленной охране?

– Баловство! – пробормотал старший лейтенант.

Он предпочел бы вообще избежать вооруженного конфликта, особенно с учетом того, что болел заштопанный живот.

Минут через десять появился Дремин со спортивной сумкой в руке.

– Поедем на моей, – сказал Самсонов, когда он подошел.

– Ты себя нормально чувствуешь?

– Вполне. Сознание же не теряю.

– Ладно, – Дремин положил сумку в багажник и сел на место рядом с водителем.

– По-моему, кое-кто просто не наигрался в войнушку, – заметил Самсонов, выводя машину на дорогу.

– Время нас рассудит, – непреклонно отозвался Дремин.

Шел довольно сильный дождь: небо, похоже, наконец-то решило разродиться накопившейся водой. Капли равномерно падали на лобовое стекло и тут же сметались дворниками. Туман, однако, снова загустел, наполнился мелкими брызгами и поднимался вокруг серой стеной, пронизанной рассеянными лучами фар.

Подсвеченные рекламные таблоиды выплывали из вечернего сумрака и проносились мимо, подобно верстовым столбам, отмеряя отрезки пути. Постепенно зажигались окна домов, вспыхивали витрины магазинов, неоновые вывески. Кажется, Ван Гог считал, что ночь куда живописнее, чем день, и порой Самсонов был склонен с ним согласиться.

– Надо бы все-таки навестить Горштейна, – проговорил Дремин. – Может, у него бывают проблески сознания.

– Что ты хочешь у него узнать? Адрес лаборатории у нас есть, а подробности Горштейну едва ли известны.

– Он мог принимать участие в исследованиях. Он прекрасный специалист – я проверил. Причем знаешь, какого профиля?

– Ну?

– Кожник!

– И что?

– Ты же слышал, Шварц сказала, что «Ультрафиолет» – это проект, посвященный исследованию влияния солнечных лучей на кожу.

Самсонов задумался.

– Может, ты и прав. Надо навестить старика. Но сначала в лабораторию.

– Конечно, мы туда и едем.

– Надеюсь, это не займет много времени. Если там будет чем поживиться, просто вызовем Коровина, и пусть поработает с жесткими дисками и серверами.

– Нам понадобится ордер, – заметил Дремин.

– Я думаю, у конторы Валентина с этим не возникнет проблем.

– Мне кажется, ничего нам там не светит, – заметил Дремин спустя минуту.

– Почему? Потому что кто-то запустил вирус на серверы «Фармасьон Прайвит Энтерпразис»?

Дремин кивнул.

– Если уж наш хакер проник туда, что ему стоило выскоблить носители в лаборатории?

– Тут ты прав, конечно. Я вообще думал, что лаборатория уничтожена.

– Может, так и есть.

– Может, – не стал спорить Самсонов. – Я удивлюсь, если мы обнаружим там все нетронутым и ждущим нас.

Дремин хмыкнул.

– Мне надо позвонить Харину, – сказал Самсонов, доставая мобильник. – Возможно, он что-нибудь расскажет.

– С чего ты взял?

– Мы говорили на кладбище, и он сам просил набрать его вечером. Вдруг надумал сдать сообщников?

– Или, наоборот, обсудил все с ними, и они выработали единую линию показаний.

– Все равно позвоню, – Самсонов вставил в ухо гарнитуру.

Харин не отвечал. Прозвучало уже шесть гудков, и полицейский собирался отключиться, когда вдруг в динамике щелкнуло и раздался знакомый голос:

– Алло! Кто это?

– Старший лейтенант Самсонов.

– А-а… – разочарованно протянул Харин. – Что случилось?

– Вы просили позвонить вам вечером. Хотели о чем-то рассказать?

– Да? Боюсь, вы меня не так поняли.

– Вы уверены? Сейчас самое время…

– Простите, мне нужно идти, – нетерпеливо перебил Харин. – Мне нечего вам сказать. До свидания. – Он бросил трубку.

– Ну как? – ехидно поинтересовался Дремин, когда Самсонов раздраженно сорвал гарнитуру и сунул