Брусиловский прорыв. 1916 год - Максим Викторович Оськин

памяти. А. А. Свечин говорит, что удар на Стрыпе, невзирая на внешний неуспех, имел позитивный результат: «Блестяще отбив наше наступление, австрийское высшее командование получило иллюзию неуязвимости австрийского фронта для русской армии и перебросило лучшие части пехоты и многие тяжелые батареи с Русского фронта в Тироль, где подготавливалось наступление против итальянцев. Таким образом, последние неудачи русских явились лучшей подготовкой для летних прорывов под Луцком и в Буковине – так называемого Брусиловского наступления»[68]. Противником скорее предполагалось, что русские просто попытаются отвлечь внимание австро-германцев от Западного и Итальянского фронта не слишком мощными, локальными ударами.

Глава 2. Юго-западный фронт: Луцкий прорыв

Наступление 8-й армии

Около трех часов утра 22 мая во всех армиях Юго-Западного фронта началась мощнейшая артиллерийская подготовка, возвестившая разбуженным австрийцам о предстоящем решительном наступлении русских на русско-австрийском фронте. Распределенная по фронту поэшелонно сравнительно многочисленная русская артиллерия била по заранее намеченным целям, стремясь нанести неприятелю максимальный урон уже в период огневого удара. При этом сами армии должны были наступать разновременно, пользуясь результатами артиллерийской подготовки. Так, от начала ударов русской артиллерии до первой пехотной атаки прошло времени: в 8-й армии – 29 часов, в 11-й армии – 6 часов, в 7-й армии – 45 часов, в 9-й армии – 8 часов.

Главная роль в предстоящей операции отводилась войскам 8-й армии А. М. Каледина, которая, став, по сути, ударной армией, должна была сыграть в наступлении решающую роль. В 8-ю армию была передана треть пехоты фронта (13 дивизий) и половина тяжелой артиллерии (19 батарей). Равномерное распределение австрийским командованием своей тяжелой артиллерии по фронту всей армии сослужило плохую службу. Именно здесь русским в наибольшей степени удалось разрешить проблему взлома эшелонированной неприятельской обороны, при примерно равном (прежде всего, в огневом отношении) соотношении сил и средств.

Бесспорно, что теория прорыва укрепленной полосы противника в условиях позиционной войны еще не была разработана должным образом. Боевые действия по прорыву мощной обороны неприятеля пока еще строились на опыте войск и их военачальников. Только в кампании 1918 г. опыт действий русских армий Юго-Западного фронта будет использован союзниками и противниками в маневренных операциях на Западном фронте. Пока же следовало возлагать надежды на превосходство в силах и средствах на избранном для главного удара направлении. То есть там, где концентрировались для атаки войска наиболее сильной армии – 8-й.

Согласно теоретическим выкладкам, разработанным уже после войны, к ударной армии предъявляются следующие основные требования:

«1). Осуществление начального удара, обеспечивающего быстрое преодоление оперативной обороны противника;

2). Проведение в дальнейшем последовательных операций на глубину, обеспечивающую разгром и уничтожение в целом основной неприятельской группировки;

3). Преодоление в ходе этих операций (в условиях меняющейся обстановки) максимального сопротивления противника;

4). Обладание высокой оперативной подвижностью, обеспечивающей беспрепятственное и непрерывное развитие маневра в глубину.

Первое из этих условий, то есть успешное преодоление оперативной обороны противника, в свою очередь, предъявляет к ударной армии два основных требования: а) безотказный прорыв тактической обороны противника и б) ликвидацию неприятельских оперативных резервов. В свете этих двух последних требований и в целях переключения тактических успехов в успех оперативного масштаба, ударная армия должна располагать возможностью осуществить оперативное воздействие на всю глубину оборонительного расположения противника. Это требование является важнейшим и решающим; без предъявления такого требования исчезает самый смысл применения ударных группировок оперативного масштаба»[69].

Части 8-й армии А. М. Каледина, состоявшие из 13 пехотных и 7 кавалерийских дивизий, насчитывали в своих рядах 225 тыс. бойцов при 716 орудиях (напомним, что противник на всех направлениях против всех русских армий имел значительное превосходство в тяжелой артиллерии). На направлении главного удара на 16-км фронте Носовичи – Корыто стояли два ударных корпуса, 8-й и 40-й армейские, в составе 80 батальонов и 257 орудий. Противостоявшие русской 8-й армии австрийские войска 4-й армии эрцгерцога Иосифа-Фердинанда имели 147 тыс. штыков и сабель при 549 орудиях.

Война сама производила отбор военачальников – оба противостоявших друг другу командарма вступили в войну в меньших чинах. При этом, если 42-летний эрцгерцог Иосиф Фердинанд в 1914 г. командовал усиленным 14-м армейским корпусом (4 пехотных дивизии) – так называемая «группа Иосифа Фердинанда», то 53-летний Алексей Максимович Каледин вступил в Первую мировую войну в качестве командира 12-й кавалерийской дивизии. Теперь же, спустя всего лишь два года, этим людям доверили уже командование армиями.

Подготавливая наступление, командующий армиями фронта, разумеется, должен был с наибольшим тщанием готовить прорыв на главном направлении, который наносила 8-я армия. Именно поэтому А. А. Брусилов лично побывал в расположении 8-й армии, когда готовился участок для главного удара. Понятно, что от успеха войск 8-й армии зависели и дальнейшие действия других армий, и даже в какой-то мере – успех армий Западного фронта, которому передавался главный удар в действующей армии. Тем более, что все равно львиная доля артиллерии и резервов Юго-Западного фронта находилась как раз в 8-й армии.

Войска 8-й армии атаковали на день позже своего соседа, 11-й армии, 23-го числа (в этот день, кстати, в Ставку из Успенского собора Московского Кремля по распоряжению царя была доставлена икона Владимирской Божьей Матери), чтобы лучше подготовить производство прорыва шквальным артиллерийским огнем. Поэтому артиллерийская подготовка шла целых 29 часов, вминая все живое в неприятельских окопах в землю. В 9.00 утра первые 6 русских дивизий пошли на штурм полуразрушенной оборонительной полосы противника.

При этом плотность войск в 8-й армии была наибольшей: на фронт атаки каждой дивизии приходилось всего 2,5 версты. Артиллерийский удар по неприятельской обороне в период Брусиловского прорыва осуществлялся по методу, предложенному В. Ф. Киреем, который непосредственно в ходе операции находился в частях 9-й армии. Исследователь говорит: «Заслуживает внимания впервые разработанный подполковником Киреем способ подготовки огня артиллерии. Он заключался в том, что каждая артиллерийская батарея и отдельные орудия получали координаты заранее выявленных целей и заблаговременно готовили по ним данные. Для введения противника в заблуждение в ходе ведения огня были спланированы переносы его на вторую линию позиций и ложные паузы, обычно предшествующие началу атаки. В результате в течение 8-часовой артиллерийской подготовки русская артиллерия полностью подавила огневую деятельность противника и разрушила его укрепленные позиции, что позволило атакующим почти без потерь прорвать вражескую оборону»[70].

На острие удара находились 8-й армейский корпус в составе 14-й (В. И. Соколов) и 15-й (П. П. Ломновский) пехотных дивизий, усиленных 4-й Финляндской стрелковой дивизией (без 16-го полка) В. И. Селивачева. Всего в корпусе насчитывалось 38 тыс. штыков при 164 пулеметах и 134 орудиях (в том числе 20 гаубиц и шесть 4-орудийных тяжелых батарей). Помимо 8-го