Бремя власти - Игорь Анейрин

— Мне так хотелось… — пробормотала Алиенора.

— Я понимаю. — Еле прикоснувшись, граф поцеловал её в лоб. — Милая, я обещаю тебе: как только я вернусь, мы немедленно начнём собираться и поедем туда ещё раз, но уже все вместе. А у тебя будет время разобрать все свои сундуки и хорошенько подготовиться к поездке. Много брать с собой не стоит: для представления ко двору нужны совсем особые одежды. Мы купим их в Лонхенбурге — там прекрасные портные.

— Я смогу взять с собой Бланку?

— Конечно. — Рутвен Беркли улыбнулся. — Кого хочешь. Меня не будет всего пару недель, так что ты даже соскучиться не успеешь. Я люблю тебя, красавица.

— Я тоже люблю тебя, папа. — Алинора вскочила с кровати; встав на цыпочки, она обняла отца за шею и чмокнула его в щёку. — Колючий… возвращайся быстрее. Я буду ждать.

— Я тоже, моя принцесса. — Граф легко потрепал её по голове и вышел из спальни, звеня шпорами.

А спустя всего несколько дней что-то случилось.

Сир Равен, который никогда на её памяти не заглядывал к ней в опочивальню, через слугу попросил Алиенору об аудиенции. Он был хмур и даже, как ей показалось, несколько рассеян. В ответ на недоумённый взгляд девушки он только пожал плечами и, подёргивая себя за усы, уселся в кресло.

— Леди Алиенора, — помолчав, сказал он, — я ещё вчера получил это известие. Я думаю, вы должны знать. Я сам до конца еще не уверен в том, что произошло, но два голубя подряд — один наш, а другой от нашего доверенного человека в Лонхенбурге, — это заставляет задуматься.

— Отец?… — Выдохнула Алинора.

— Да. — Равен кивнул. — В обоих письмах говорится о том, что он попал в неприятности. В столице его арестовали и отправили в темницу.

— Что за глупости!

— Да. И я, и сир Тиррел Одли думаем, что это недоразумение, которое должно проясниться. Его обвиняют в организации заговора против короля Роберта III Даннидира.

— Это как-то связано с моей бабкой герцогиней Аэроннуэн? — Алиенора закусила губу в надежде, что не проболталась.

Сир Равен слегка приподнял брови.

— Вы знаете? Ах, ну да… Для этого не нужно быть семи пядей во лбу. Достаточно всего лишь хорошо знать генеалогию своей семьи. Скорее всего, да. Во всяком случае, ни у меня, ни у Тиррела нет других предположений.

— Я должна… — Алиенора вскочила на ноги.

— Нет, — Равен покачал головой. — Ничего вы не должны. Ни вы, ни мы ничего в этой ситуации сделать не можем. Ни здесь, ни в Лонхенбурге. Мы должны просто ждать. Да и в любом случае, я не имею никакого права отпустить вас куда-либо. Я головой отвечаю за вашу безопасность.

— Но если поехать и…

— Нет, дитя моё. Ваше слово и ваши просьбы ничего не смогут изменить. Дело слишком серьёзно для того, чтобы мольбы юной девушки могли как-то повлиять на решение короля. Скорее всего, вас даже не допустят до его величества. Кроме того, — кастелян удручённо покачал головой, — вам уже назначили опекуна.

— Опекуна?!

— Да. Наш человек в столице — его зовут Бедвис, — сообщил нам, что сюда едет ваш дядя Рич Беркли, граф Клеймор. Ему поручено защищать и оберегать вас до того момента, пока не прояснится дело с вашим отцом.

— Почему Рич?

— Он старший среди ваших кровных родственников. Есть еще старший дядя, Камбер, герцог Беркли, но, увы, он жестоко болен и уже давно не покидает своего замка. — Равен тяжело поднялся с кресла. — Алиенора, будем надеяться, что всё обойдётся. Граф Клеймор прибывает сюда уже сегодня вечером и, наверное, он сможет рассказать нам какие-нибудь новости. Пока нет причин для особого волнения.

Около выхода сир Равен обернулся, внимательно посмотрев на Алиенору.

— Держись, девочка моя, — сказал он и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Она стояла посреди спальни, опустив руки.

Алиенора с Бланкой стояли на крепостной стене замка, разглядывая большой отряд под знаменем Рича Беркли, графа Клеймора. Отряд уже перешёл мост через Суонси и неспешно приближался к воротам Хартворда.

— Хорошо, хоть графа Клеймора прислали, — уже в десятый, наверное, раз сказала Бланка. — А то приехал бы какой-нибудь чужой из Лонхенбурга.

— Не приехал бы. — Алиенора устало вздохнула. — Я уже говорила тебе — только кто-нибудь из родственников. Но почему именно он? Например, герцога Ллевеллина могли бы назначить. Или Олана Хантли. Любой из них мне больше нравится, чем этот дядюшка. И, небось, сыночка своего с собой притащил. Ты помнишь, как он обозвал меня в последнюю нашу встречу?

Бланка сочувственно взяла подругу за руку.

— Ничего, всё образуется. Там разберутся. Ведь твой отец ничего не сделал такого, за что его в тюрьму сажать. Это просто ошибка.

— Не знаю. — Алиенора всхлипнула. — Помнишь, говорили тогда, что он имеет права на престол? Уже одного этого хватит.

— Рано пока ещё говорить. Вот сейчас все новости и узнаем. Граф расскажет, как там всё произошло и почему. Пойдём, они подъезжают уже.

Взявшись за руки, девушки стали спускаться вниз.

Ворота Хартворда распахнули настежь, как и в прошлый раз, хотя сейчас не было ничего, напоминающего торжественную встречу. Не больше дюжины стражников топтались по обеим сторонам дороги, ведущей от внешних ворот к замку; между ними во внутренний двор затекал, напоминая закованную в железо змею, отряд латников графа Клеймора. На нижних ступеньках Палат стояли сир Равен и Тиррел Одли, хмуро наблюдая за построениями наёмников.

— Сир Равен. Сир Тиррел, — кивнув, медленно произнёс Рич Беркли, подъехав на своём вороном жеребце прямо к ним. Он поднял руку, и рядом тотчас же выстроились два десятка его солдат. — По повелению нашего государя и сюзерена Роберта III Даннидира мне поручено охранять границы королевства с резиденцией здесь, в замке Хартворд. До окончания разбирательства по делу моего брата, Рутвена Беркли, я буду осуществлять командование здешними вооружёнными силами и следить за порядком.

— Где граф Хартворд? — Равен Оргин засунул пальцы рук за поясной ремень.

— В Лонхенбурге. Под стражей. Его обвиняют в организации заговора и попытке свержения его величества Роберта III.

— Бред. — Равен протянул руку. — Милорд, вашу грамоту, пожалуйста.

— Если вы не доверяете моему слову… — Рич Беркли еле заметно пожал плечами. — Сайрус.

Секретарь, державшийся до этого за спиной у своего господина, протянул туго свёрнутый в трубку пергамент, снизу которого на тесёмке болталась большая сургучовая печать с королевским гербом. Кастелян взял свиток и, небрежно развернув его, принялся читать. Внимательно просмотрев грамоту до конца, он поднял голову.