Алмазы Птичьего острова - Эльвира Викторовна Вашкевич

– Гаврюша, ты учти: меховая тварь, что там бежит, тебе гусеницы чистить не будет! – сказал Денис. – Не то что зубной щеткой, но даже пучком травы не протрет. А уж кабину мыть и стекла до хрустального блеска – и не мечтай. Это только мы можем.

Денису вновь померещилось то ли шевеление, то ли вздох трактора, и он осторожно повернул ключ.

Уррррра! Двигатель бодро взревел, Гаврюша выпустил сизый шлейф дыма чуть не в морду медведице и радостно помчался по галечному берегу, разбрасывая в стороны камушки. Минута – и медведица с медвежатами остались далеко позади. Медведица даже не пыталась догнать трактор, очевидно, ошарашенная всем произошедшим. А может, она вовсе не хотела атаковать, связываться с незнакомыми животными. Может, она просто посчитала их опасными для своих малышей и хотела всего лишь отогнать подальше. Ребята не собирались возвращаться и выяснять, насколько мирными были ее намерения.

– Эх, жаль, что не фотал ты, когда она почти укусила плавник!.. – вздохнул Славка. – Представляешь, Деня, какой был бы коронный снимок: белая медведица кусает Гаврюшу!

– Чтобы сделать такой снимок, я бы даже доверил тебе свой фотик, – предложил Денис. – Еще не поздно, медведица там, на берегу.

– Да нет, – вежливо отказался Славка. – Какой из меня фотограф! Так, баловство одно.

Друзья облегченно рассмеялись, и Гаврюша бодро повез их на базу археологов. Не сговариваясь, они решили о происшествии ничего никому не рассказывать. Это ж понятно: стоит только сказать, что по берегу бродят белые медведи, как о самостоятельных прогулках даже за два метра от базы можно будет забыть. Но при этом ребята решили больше так не расслабляться. Тундра есть тундра, и опасностей в ней полным-полно! А им предстояло приключение без малейшего участия взрослых.

Глава 9. Побег

На стойбище собралось множество народу – начинался давно ожидаемый праздник. Дедушка Василий, морщинистый старик в парадной одежде, восседал на куче дорогих шкур на почетном месте, и все гости подходили к нему, чтобы выразить свое почтение, поздороваться, а многие – и поднести какой-нибудь подарок. Иван стоял рядом, принимал подарки, складывал их аккуратно в стор оне.

– А знаешь, внучек, я сомневаюсь, что мне сегодня сто лет, – тихо сказал старик.

– Что, меньше, дедушка Василий? – улыбнулся Иван.

– Да нет, больше… – Старик задумался. – Понимаешь, приходилось несколько раз документы новые получать, ну я и не мог толком вспомнить, в каком году родился. Писали приблизительно, как выглядел. Так что, может, мне сейчас и сто десять, и еще больше, не помню уже. Вон посмотри, какой род большой… неужто за каких-то сто лет столько детей выросло? Нет, думаю, больше прошло.

Иван задумался, попытался посчитать всех потомков дедушки Василия, но сбился со счета. Кто знает, может, и прав старик, и вовсе не сто лет ему сейчас исполняется, а больше. В тундре хватает таких стариков, которые сами уже не помнят, когда родились, помнят только, что жили долго, очень долго, и длинными зимними вечерами рассказывают своим потомкам сказки прежних времен. За такими стариками охотятся фольклористы, пытаясь успеть записать старинные сказания. Иван подумал, что нужно будет посоветовать фольклористам поговорить с дедушкой Василием. Он наверняка многое может рассказать.

Праздник шел своим чередом. Поздравительные речи сменились соревнованиями, соревнования – праздничным столом. Участники археологической экспедиции поразились, увидев на столе для почетных гостей, куда их тоже пригласили, мелко нарезанные помидоры. Помидоры – в тундре! Там, где ничего не растет в вечной мерзлоте, разве что в специальных парниках. Но быстро выяснилась ошибка. Гости приняли за помидоры костный мозг оленя – деликатес, предлагаемый только самым уважаемым за столом. Кроме Валерия Вениаминовича, который ел тундровые деликатесы с явным удовольствием, да еще и нахваливал, это блюдо решился попробовать лишь Илья, и то, как говорил потом друзьям, так и не понял его вкуса. Наверное, потому что боялся, – в Москве, откуда он родом, такого ни в одном магазине не купишь.

Когда начались соревнования, друзья потихоньку подхватили приготовленные заранее рюкзаки, в которых лежали сменная одежда и обувь – остальное они давно перетащили в закладку, – и ушли по-английски, не прощаясь. Иван оставил на видном месте в палатке письмо. Сочиняли втроем, чтобы родители не волновались. Тем более что отцы Дениса и Славки тоже присутствовали на стойбище – они получили почетные приглашения, ведь лучший друг их сыновей – праправнук юбиляра!

Все вышло, как ребята и планировали: их исчезновение заметили только на следующее утро, когда Петр Степанович и Леонид Максимович захотели увидеть сыновей. Но вместо них отыскали только письмо, из которого сначала ничего не поняли, а потом сообразили, что речь идет о каком-то поиске сокровищ.

– Я так и думал, что эти археологические экспедиции до добра не доведут! – заявил Петр Степанович, отец Дениса. – Уж очень все хорошо складывалось, никакого хулиганства, ничего подобного. Это всегда должно настораживать!

– Ерунда! – отмел всякие подозрения Леонид Максимович. – Дело не в археологах. А за кладом и мы с вами побежали бы, если бы знали куда. Ну признайтесь же!

Он наседал на Петра Степановича, пока тот не заворчал примирительно. Но всё же ребята исчезли, и это было очень нехорошо.

Обеспокоенные исчезновением, все собрались в стойбище. Валерий Вениаминович в сопровождении Ильи пришел со стоянки экспедиции очень расстроенный. Он считал себя виноватым в побеге.

– Недосмотрел, – сокрушался археолог, в очередной раз перечитывая оставленное друзьями письмо. – Такие положительные мальчики! Кто бы мог подумать! И главное – никаких признаков подготовки, ничего подобного! Уж я бы заметил… не в первый раз с подростками работаю.

– Да что вы могли заметить? – возразил отец Дениса. – Они же готовились задолго до того, как попали в вашу экспедицию. У них все было подготовлено, ждали только определенного момента. Дождались, встали и ушли. Вот и вся подготовка. Ну а мысли читать даже академиков не учат!

Взрослые спорили, как и где искать пропавших подростков, в какие службы звонить, кого оповещать, как собирать добровольцев, которые пойдут в тундру на поиски. Илья пытался перекричать всех, рассказывая об алмазном кладе где-то на островах. Вот только координаты острова он назвать не мог: все письма, где упоминалось о местонахождении клада, таинственным образом исчезли.

– Как же, таинственным! – захохотал Петр Степанович.

А Леонид Максимович, отец Славы, только завел глаза вверх, подумав, что сразу видно – у этих людей нет своих детей, а тем более сыновей.

– Таинственным! – продолжал смеяться Петр Степанович. – Да вся таинственность в шаловливых