Ловушка для Сверхновой - Евгений Артёмович Алексеев

— Кем? — выдохнула я.

— Благотворитель пожелал остаться неизвестным, — доктор откинулся на спинку стула и взглянул на меня оценивающе, будто думал, стоила ли я таких денег или нет.

— Но вы же знаете, кто это такой?

— Знаю. Но это служебная тайна. Мы не выдаём информацию о своих клиентах и благотворителях, если они того не желают. Вот, дорогая Эва. С вами сейчас почти все в порядке…

— В порядке? — я провела по своей голове, пальцы уколола редкая щетина и вновь на глаза навернулись слезы.

— Да, с физиологической точки зрения. Кстати, мы ввели стимулятор роста волос. Так что через пару недель вы будете щеголять с великолепной пышной причёской. Медицина творит чудеса. Вы хотите есть?

— Нет, — пробормотала я. — Совсем не хочу.

— Это не страшно. Вы сейчас можете встать, прогуляться в нашем прекрасном парке. А Розалинда, наша замечательная медсестра поможет вам.

Через пару минут распахнулась дверь, и дородная женщина в белом халате и шапочке вкатила инвалидную коляску, и стало так неуютно, будто лицом к лицу столкнулась с собственной старостью. Но доктор понял мои страхи:

— Разумеется, нет никаких проблем — вы будете ходить самостоятельно, но в целях сохранения вашего здоровья, пока вы можете передвигаться в этом комфортном кресле. Я оставлю вас, чтобы вы могли привести себя в порядок. А наш суперсовременный робот-ткач обеспечит вас одеждой по вашему вкусу. Затем часовая прогулка на свежем воздухе. Прекрасный завтрак. Уверяю вас, после этого у вас будет зверский аппетит. Вот. Розалинда поможет вам. Вы хорошо понимаете меня?

Я кивнула. И ещё пару минут после того, как доктор вышел, лежала без сил. В почти полной тишине, прерываемой лишь тихим гудением приборов. Бездумно наблюдая, как пляшут пылинки в воздухе. А пушистые облака рисуются лёгкими акварельными мазками на высокой небесной лазури. В голове теснились обрывки мыслей, разрозненные картинки. Они перекрывали друг друга, сталкивались, то поднимались на поверхность, то ускользали, стоило мне разглядеть их пристальней. Боже, я была мертва. И кто-то помог мне вернуться на этот свет. Но кто? Кто это может быть? И кто я теперь? Человек или может быть андроид? Страшно встать и увидеть себя такой, какой я стала.

В автоматической ванне я расслабилась, роботизированные руки держали меня в своих объятьях, гладили, нежно массировали кожу. Устало прикрыла глаза и представляла, как бы Олег касался и целовал бы меня вот также осторожно и бережно. Но все заслоняла противная физиономиямоего главного редактора. Под сальным взглядом его глазок я чувствовала себя беззащитной. Боже! Неужели это он оплатил моё лечение? Но нет, он жадный, эгоистичный, лишь притворяется щедрым и благодушным. Он делает всё, когда точно знает, что может получить сполна за свою «доброту». Мне приходилось идти на уступки, делать вид, что я отвечаю его домогательствам. Профессия журналиста уже отмирала, любой человек мог превратиться в суперпопулярного репортёра. И я понимала, в какой я зависимости от этого похотливого ублюдка.

А потом я долго стояла под лучами голопроектора робота-ткача, который сканировал мою фигуру, отображая её в деталях на цилиндрическом экране, окружавшем меня. Я сильно похудела, кожа некрасиво обтянула кости таза, как-то совсем по-старчески набухли синие жилки на руках. Грудь — объект зависти женщин и предмет похотливого желания мужчин, стала меньше, хотя это даже порадовало меня. Редко кто понимает, как это тяжело таскать эти здоровенные груши, что смотрятся привлекательно и аппетитно лишь в декольте. А глаза среди впавших щёк, выпирающих скул стали выглядеть больше и печальней.

Робот-ткач обладал не такой уж большими возможностями по созданию одежды. Ограниченный набор функций. Совсем не похож на тот, что подарил мне Леопольд Ланге. То устройство могло создавать практически любой костюм — от шикарных бальных платьев, расшитых тончайшим кружевом и золотым шитьём до самых суперсовременных с последних показов мод. При соответствующем апгрейде.

А что если это Лео оплатил моё лечение? Тощий, нескладный, небольшого роста, с темно-каштановыми волосами, в молодости кудрявые, но сейчас настолько поредевшие, что выглядели как тонзура католических монахов. Но когда он входил в комнату, распространяя потрясающий магнетизм, исходящий от его чарующей улыбки и ярко-голубых умных глаз, о недостатках внешности тут же забывалось. И полные губы, крупный нос и субтильная фигура начинали казаться невероятно сексуальными. Мы познакомились с ним до того, как он стал мэром Москвы. Но тогда он уже был успешным политиком, играл видную роль в своей партии. Злые языки болтали, что ни одна женщина не может устоять перед его обаянием. И я не смогла устоять.

Он ухаживал красиво. Прекрасный вкус, невероятный интеллект, кажется он разбирался в любой области знаний. А если не разбирался, то мог мгновенно изучить вопрос. Его мучила хроническая бессонница. И чтобы дать ему хоть немного поспать, я посоветовала прочесть что-нибудь ужасно скучное. «Фортификационные инженерные сооружения». Боже, он проглотил тысячу страниц за ночь и с горящими глазами рассказывал о крепостях, рвах, так что я заслушалась. Я знала, он любил астрономию, и в его доме была выстроена маленькая обсерваторию с мощным телескопом. И он не просто восхищался мною, он уважал меня, преклонялся.

Ланге не водил меня по ресторанам, паркам развлечений или казино. Мы ходили в музеи, художественные галереи, на выставки технических новинок. И он сам лучше любого электронного гида мог рассказать обо всех экспонатах. И это восхищало меня всегда.

Я участвовала в его предвыборной кампании, яростно агитировала за него, потому что точно знала — именно такой человек нужен городу: умный, талантливый, образованный, интеллектуал. И закрывала глаза на все махинации с голосами избирателей и тайные механизмы, которые вывели Ланге в лидеры. Я видела, как он общается с подозрительными личностями, в первую очередь с Федулом Юлдашевым по прозвищу «Чингисхан», главой влиятельного преступной группировки. Ходили слухи, что именно Федул добился того, что Лео смог получить вожделеннее место мэра. Он победил, и тогда казалось, это был самый счастливый день в моей жизни.

А потом Лео начал разрушать Москву. Выдвинул проект по сносу старинных зданий, на их месте должны были возвести унылые, похожие друг на друга, как я их называла, «могильные плиты». Так Ланге боролся с застарелым транспортным коллапсом, с которым не мог справиться ни один мэр. Я пыталась отговорить его, взывала кэстетическому вкусу, любви к истории, к традициям. Но он был непреклонени тогда я пошла на отчаянный шаг — написала статью, рассказала обо всех тёмных делишках Ланге, о его связи с Федулом Юлдашевым.

Но это ничего не дало. Лео легко отверг все обвинения и остался