Байки негевского бабайки - Пиня Копман

class="p1">И печальней этой повести

ничего на свете нет.

***

Медвежонок

В комнате моей стоят на полке

Ровным строем выстроившись в ряд

Три дикообразные иголки,

двадцать пять пластмассовых солдат,

два пера — фазана и павлина,

в ярких красках русских сказок том.

И, конечно, мой дружок старинный –

медвежонок с желтым животом.

Я уже не маленький мальчишка:

В школу с этой осени хожу.

На подушку медвежонка Мишку

Перед сном я все равно ложу.

Одному ему про все на свете,

Я могу поведать, потому

что моих секретнейших секретов

Мишка не расскажет никому.

Я большой, и я уже не верю

В сказки про принцесс и колдунов,

и что могут плюшевые звери

охранять от злых и страшных снов.

Пусть об этом Мишка не узнает,

Думает, что отгоняет сны.

Я друзей старинных не бросаю

Только потому, что не нужны.

По утрам, открыв глаза пошире,

Помашу рукой Мишутке я.

Значит, — все в порядке в этом мире,

Если рядом верные друзья.

***

Лунная фантазия

Как странный будильник, зовущий ко сну,

На небе включают под вечер Луну.

Всегда и без отдыха нынче как встарь

Нам светит с небес серебристый фонарь.

Ребята у нас во дворе говорят,

Что есть на Луне берега и моря,

А гор там так много, что просто не счесть,

А может и лунные жители есть!

Над ними висит голубая Земля

И им освещает леса и поля

А лунные мамы лунят-малышат

По лунной дорожке везут не спеша.

На каждой горе там стоят Луна парки,

в них всем посетителям дарят подарки

в них лунные клоуны в пушки палят,

«Полундра!» кричат, и все время шалят

(таких, кто как будто свалился с Луны,

не зря называют у нас «шалуны»)

Зверей на Луне по-другому зовут:

Там в лунках как в норках, лумышки живут.

У Лунного моря на пляже лежат

Пятнадцать лукошек и пять лудвежат.

Лумамы лудетям всей лунной страны

На джинсы и маечки шьют галуны.

И каждую ночь я, как только усну,

Лечу до рассвета гулять на Луну.

В горах собираю куски лунтаря,

Купаюсь с лукошками в лунных морях,

С лудведем танцую на лунном лугу,

В лусу лугемота увидеть могу

Лурова мне лунного даст молука,

Я встречу лухотника и лунбака,

Я зубы зайду полечить к луврачу,

А после на Землю скорей полечу.

Хочу просыпаться я только на ней,

Поскольку Земля мне чуть-чуть, — но родней

***

Трудные буквы. Р

Каррр! — Кррричит воррона. — Как?

Наша РРРоман уже рррыбак?

Ловит рррыбу в Черррном моррре?

Ррроме смех, а рррыбе горре!

Ловит крррабиков! Кошаррр!

Каррраул! Спасите! Каррр!

***

Мяч и этика

Вскачь, накатом, снова вскачь

По лужайке мчится мяч

А наперерез мячу

По дорожке я скачу

Мы с мячом почти что братья

И уж точно, что друзья

И люблю с мячом играть я

Потому что он — как я.

Только ног он не имеет,

У меня их целых две.

Но зато я не умею

Так скакать на голове.

Я кричу и хохочу

Бью ногою по мячу

От удара мяч не плачет

Не ударит сам в ответ

Мяч не может дать мне сдачи,

Потому что ножек нет.

Голова порою кругом,

как ударю раз-другой:

— Я мяча считаю другом,–

Можно ль друга бить ногой?

***

Про бедного грыза замолвите слово

У столовых, вдоль заборов

с аппетитом и тоской

стаи страшных Грызоморов

ищут Грызов день-деньской.

Грыза бедного хватают,

и давай его морить:

в сто одежек одевают,

заставляют ручки мыть,

в бубны бьют и дуют в трубы,

но всего ужасней (Да!)

заставляют чистить зубы.

Даже с пастой, иногда!

Как индейцы пляски пляшут

с жуткой миной на лице

и закармливают кашей

манной, с витамином "Це"

И для Грызов нет спасенья:

только высунется — Хвать!

Даже сладкого варенья

не успеет похлебать!

Ни печенья, ни конфеты.

Нет пути ни вверх, ни вниз.

Только ночью до буфета

доберется бедный Грыз.

Этот тяжкий путь не сладок,

не до радости ему:

Съест две пачки шоколадок,

и быстрее — шасть во тьму!

И без слез и без капризов -

В темноте, и там и тут

тихо спят бедняги Грызы.

И во сне быстрей растут.

***

Печальная повесть о кроказюле

Там, где пчелы носят в улей

по утрам душистый мед,

на опушке Кроказюля

в белом домике живет.

По утрам играет гаммы,

ест пампушки на обед.

Очень миленькая дама:

Ей всего лишь триста лет.

Любит щеточкой сапожной

так посуду оттереть,

что потом в кастрюли можно

словно в зеркало смотреть.

Только нынче Кроказюля

у окошечка грустит,

и не смотрится в кастрюли,

потеряла апетит,

ей не естся сладкой пенки

и не ходится в кино,

и девятая коленка

не сгибается давно.

Даже шляпка набок сбилась,

Это вовсе неспроста!

Что ж такого приключилось?

Что не эдак? Что не так?

Потому ей стало тяжко,

и вздыхает грустно: "Ах!",

что задумалась бедняжка

о прошедших о годах.

Взгляд у Кроки невеселый,

плачет Зюля иногда:

годы мчаться словно пчелы,

исчезая без следа.

Не успела сделать дела,

сгрызть орешков пять пудов,

как десяток пролетело

Кроказюлиных годов.

Попасла стрекоз в июле,

мох настригла у пруда -

двадцать лет быстрее пули

улетели в никуда.

На обед вздремнула малость,

так кружилась голова -

тридцать лет еще промчалось

даже вроде тридцать два.

Кроказюлины подружки

только вышли из яиц -

а глядишь — совсем старушки.

Из морщин не видно лиц.

И берет она фонарик

у морщинистых подруг,

И читает календарик

с выражением и вслух.

Нет печальнее на свете

чем листы календаря.

Помогайте взрослым, дети,

И не тратьте время зря!

***

Ужасный призрак

Урчит компьютер, будто кот,

готов играть с тобой.

Но ты запомни наперед,

Что страшный призрак в нем живет

По имени «GAMES-бой»

Ужасный, словно Бармалей

Он там не просто так:

Ведь он и взрослых и детей,

Друзей соседей и гостей

Обманывать мастак.

Глубокой ночью, как туман,

когда все спят кругом,

тихонько, словно таракан

скользит он к нам через экран

а, может, Си-Ди-ром.

Летит, садится на кровать,

Туда, где голова,

И начинает нам шептать

ужасные слова.

Пока не выйдет солнца край,