Призрак шимпанзе - Фредерик Браун

В течение еще по крайней мере трех минут ни Кейт, ни служащий отеля не шевельнули даже пальцем, не перебросились ни единым словом. Наконец портье прошипел:

— Ушли. Теперь убирайтесь вы.

— Но они же совсем рядом, — как можно тише сказал Кейт. — Стоит мне выйти, и они меня загребут. Я не вор и не вооружен. Но у меня есть деньги. Разбитое стекло я охотно бы оплатил… а если у вас есть свободная комната, то я снял бы ее. Если таковой нет, то хорошо заплачу за то, чтобы провести ночь в холле гостиницы.

Служащий умерил его взглядом с ног до головы, продолжая держать под прицелом ружья.

Потом полюбопытствовал:

— И чего это вас понесло ночью в город?

— Я только что прибыл последним поездом из Гринтауна, — начал поспешно объяснять Кейт. — Мне сообщили, что серьезно заболел брат. Поэтому я рискнул и попытался поскорее проскочить к себе… живу-то я совсем рядом с вокзалом. Я и не знал, что это настолько ужасно — оказаться ночью снаружи. Вот и убедился сам… так что предпочитаю дождаться утра, чтобы вернуться домой.

Все это время портье не спускал с него глаз. В конце концов выдавил из себя:

— Рук не опускать! — С этими словами он положил ружье на стойку, продолжая держать, однако, палец на спусковом крючке. Другой рукой он дотянулся до пистолета, лежавшего в ящике стола за стойкой.

— Повернитесь спиной ко мне, — скомандовал он. — Я должен удостовериться, что вы безоружны.

Кейт повиновался и терпеливо стоял, пока тот ощупывал его карманы, уткнув ему дуло пистолета в поясницу.

— Все в порядке, — констатировал служащий. — Ладно, так и быть, рискну. Не хотелось бы выбрасывать вас наружу, в ту жуть, что там происходит.

У Кейта полегчало на сердце, и он обернулся. Портье уже зашел за стойку и больше не угрожал ему пистолетом.

— Сколько с меня за стекло? — осведомился он. — А заодно и за комнату, если найдется свободная?

— Разумеется, есть. С вас за все причитается сто кредиток. Но сначала помогите мне. Давайте пододвинем этот стеллаж с книгами и журналами к двери. Он достаточно высок, чтобы скрыть то место, где разбито стекло. Одновременно помешает колыхаться портьере, так что свет не просочится на улицу.

— Отличная мысль, — согласился Кейт. Он взялся за один конец стеллажа, портье — за другой, и объединенными усилиями они передвинули его ко входу.

Внимание Кейта привлекли заголовки некоторых книг на полках стеллажа. Особенно одной, карманного формата и озаглавленной ««За» или «против» отуманивания?» Взглянул на цену: две с половиной кредитки. Это подтвердило его предыдущие прикидки насчет того, что одна кредитка в этом мире равноценна десяти центам в его.

Сто бумажек, то есть шесть долларов, за выбитое стекло и комнату — цена вполне приемлемая, подумал Кейт. В сущности, ему здорово повезло. Видит бог, он с радостью отдал бы всю наличность — свыше тысячи кредиток, — только бы не очутиться вновь этой ночью в черном облаке на Сорок второй улице.

Это размышление навело его на другую, пока неясную мысль. Он был совершенно уверен, что на Сорок второй улице, между Шестой авеню и Бродвеем, не существовало никакого отеля. Особенно такого задрипанного, как этот. Но это — в том мире, откуда он заявился сюда…

Прервав бесполезные сейчас размышления, он проследовал за служащим, который заставил его заполнить карточку. Кейт извлек из портмоне банкноту в сто кредиток и положил ее поверх пятидесятикредитной ассигнации.

— Пожалуй, я заберу с собой пару — тройку книжонок для чтива, — пояснил он. — Сдачи не надо. — Таким образом, чаевые портье составили четыре доллара.

— К вашим услугам, мистер Уинтон. И большое спасибо. Книги можете выбрать сами, — залебезил тот. — А вот и ваш ключ — номер триста семь, это на четвертом этаже. К сожалению, проводить вас не смогу. Понимаете, мы закрываемся сразу же с заходом солнца, и посыльного с этого момента не держим. А мне надлежит все время нести вахту здесь, внизу.

Кейт понимающе кивнул головой и взял ключ. Затем вернулся к стеллажу с книгами.

В первую очередь он взял ту, что привлекла его внимание. Не было сомнений, что прочитать ее крайне необходимо. Кейт обежал взглядом названия других изданий. Некоторые из них были ему знакомы, другие — нет.

Он решил взять еще «Очерк всеобщей истории» Х. Дж. Уэллса. Наверняка там окажется немало ценных для него сведений. Что выбрать еще? На полках стояло множество романов, но требовалось что-нибудь посерьезнее. Ему ведь нужна была информация, а не беллетристика. Бросилось в глаза, что по меньшей мере с полдюжины книг были посвящены некоему Допеллю. Где же он видел это имя? Ах да, в «Нью-Йорк таймс» — так звали главкома космического флота Земли.

«Подлинный облик Допелля», «Жизнь Допелля», «Допелль — герой космоса» — и так далее и тому подобное.

Если в разделе, отведенном отнюдь не под художественную литературу, рассудил Кейт, столь часто попадается это имя, значит, эта персона заслуживает внимания. И он снял с полки «Жизнь Допелля».

Показав служащему, сколько книг он взял, Кейт поспешил к лестнице, чтобы побороть искушение прихватить еще несколько. Ведь у него оставались еще и те два журнала, что он купил в Гринтауне, но до сих пор успел только взглянуть на обложки и познакомиться с оглавлением. Да и не сумеет он все это осилить до утра, даже если уделит сну самую малость времени и будет все просто пролистывать.

А выспаться между тем было совершенно необходимо, несмотря на весь интерес, который представляла добытая им литература. Поднимаясь по лестнице, Кейт понял, насколько же он выдохся за последние часы. К тому же разболелось раненое плечо. Болезненно ныли суставы запястья правой руки: если, разбив стекло, он и отделался мелкими порезами, то все равно сгибать сейчас фаланги пальцев было мучительно больно.

При слабом коридорном освещении он разыскал свой номер и, войдя, зажег верхний свет. Комната выглядела довольно приятно, а кровать просто звала немедленно раздеться и растянуться на ней. Но Кейт все же решил не ложиться спать до тех пор, пока по меньшей мере не разберется, что полезного он сможет извлечь из купленных книг. Не исключено, что ему удастся выудить там кое-какие полезные сведения, которые помогут ему завтра избежать грубых ошибок типа допущенного сегодня вечером ухода из надежного вокзала в жуть ночного Нью-Йорка. По правде говоря, он спасся только благодаря невероятно счастливой случайности.

Сняв пиджак и шляпу, он специально устроился в самом неудобном из двух кресел, стоявших в номере, чтобы не тянуло ко сну при чтении. Он отчетливо понимал, что если приляжет на кровать, то через полчаса уснет непременно.