Призрак шимпанзе - Фредерик Браун

Он взглянул вверх — ни единой звездочки, ни лучика Луны, хотя в Гринтауне она просматривалась на небе во всем своем блеске.

Кейт сделал пару неуверенных шагов и оглянулся на дверь. Ее и след простыл. А между тем она ведь была стеклянной. И каким бы слабым ни было освещение в зале ожидания, оно хоть как-то, но все же должно было пронизывать эту темень. Если, конечно, дверь и в самом деле не затушевали черной-пречерной краской снаружи. Кейт сделал несколько шагов назад буквально по собственным следам и увидел крайне слабые световые очертания прямоугольника на расстоянии вытянутой руки: это и была предельная дистанция, на которую еще как-то пробивалось освещение изнутри вокзала.

Кейт сделал еще шаг — и блеклый прямоугольник стеклянной двери пропал. Достав из кармана коробок, Кейт зажег спичку. Огонек воспринимался как слабая световая точка, стоило отодвинуть его на длину руки. Он хорошо различал его только в пятидесяти сантиметрах от себя, не далее.

Пламя куснуло Кейта за пальцы, и он выронил спичку. Он не был в состоянии сказать, продолжала ли она еще гореть, когда коснулась земли.

Да, теперь он искренне сожалел, что не занял раскладушку в здании вокзала, но обратного хода уже не было. Он и так уж привлек к себе внимание копов, когда выходил. И почему он не послушался совета своего малахольного спутника? Отныне он понял, что самый разумный для него способ поведения — имитировать поведение других людей.

Одной рукой он уперся в стену дома, а вторую вытянул перед собой, нащупывая дорогу. Так и направился он в сторону Лексингтон-авеню. Он старательно таращил глаза, стремясь хоть что-то рассмотреть в темноте, но с таким же успехом мог бы вообще их не открывать — эффект был один и тот же. Теперь Кейт знал, какое ощущение бывает у слепого. Сейчас он с удовольствием воспользовался бы тросточкой, чтобы простукивать ею невидимо стелившийся под ногами тротуар. Собака в этой ситуации была бы совершенно бесполезной. Он сомневался, что даже кошка увидела бы хоть что-то в этом чернильном тумане дальше чем на тридцать сантиметров.

Неожиданно его рука, скользившая по стене здания, куда-то провалилась. Вероятно, он дошел до угла дома. Кейт постоял мгновение, вопрошая себя, а стоит ли вообще продолжать всю эту затею? Понятно, что обратная дорога на вокзал была ему заказана, но почему бы не сесть вот прямо сейчас на тротуар, прислонившись спиной к дому, и дождаться утра… в надежде, что солнышко разгонит этот чертов туман.

Разумеется, и речи не могло быть о том, чтобы добраться до своего пристанища в Гринич Виллидж. Такси, конечно, не могли ездить, когда ни зги не видно. Как, впрочем, явно не работал и любой другой вид транспорта. В таких условиях только психи или такие вот несведущие люди, как он, — кстати, в последней категории наверняка кроме него, больше никого и не было — могли отважиться высунуть нос наружу.

Немного поразмышляв, Кейт, однако, отказался от удобной мысли усесться прямо тут на тротуаре. Ведь по улицам могли бродить полицейские патрули, которые начнут допытываться у него, чем это он занимается так близко от надежного укрытия на вокзале. Нет, даже если ему и придется где-нибудь присесть в ожидании утра, то уж явно не в двух шагах от места старта. Если тогда его и подберут, то он всегда сможет сказать, что пытался добраться домой.

Руководствуясь исключительно шарканьем собственных ног, он отошел от дома на тротуар, пытаясь выйти на середину улицы. А вдруг все же какое-то движение по ночам существует?.. Нет, это было исключено, разве что прибегали к помощи радара. Эта мысль неожиданно поразила его, когда он переходил улицу: как мог бы он удостовериться, что они им не пользуются?

Тем временем он споткнулся о бортик тротуара на противоположной стороне улицы. Приподнявшись, он с трудом двинулся дальше, придерживаясь середины пешеходной части до тех пор, пока его правая рука наконец-то не коснулась стены дома на Сорок второй улице, в двух шагах от угла Таймс-сквер и Бродвея, но положение, в котором он очутился, было сравнимо с тем, как если бы он шагал по… нет, только не по Луне, где в компанию ему сразу набились бы какие-нибудь алые монстры. Но в сущности, разве здесь их не было?

Он сделал усилие, чтобы напрочь отогнать от себя подобные мысли.

Напрасно Кейт напрягал слух — он различал только приглушенный звук собственных шагов. Он вдруг понял, что совершенно неосознанно пошел на цыпочках, чтобы, не дай бог, не нарушить цепенящую тишину улиц.

Дойдя до Таймс-сквер, он стал на ощупь отыскивать Пятую авеню.

Куда податься? К Таймс-сквер? Почему бы и нет? Его дом был слишком далеко, чтобы он мог реально надеяться добраться до него этим шагом улитки. И тем не менее куда-то все же надо было идти! Тогда почему бы не в самый центр города? Если на весь Нью-Йорк в это время открыт один-единственный бар, то это могло быть только там.

Итак, идти куда угодно, лишь бы выйти из положения, когда темно так, что хоть глаз выколи!

По пути он неоднократно пытался поворачивать попадавшиеся ему ручки дверей домов. Но все двери были наглухо заперты. Это напомнило ему, что у него в кармане лежит ключ от офиса издательства Бордена, а он сейчас находился как раз в этом районе. Да, но на двери здания ведь был еще и засов, а в этот час тот наверняка задвинут так, что как-то сдвинуть его с места не представлялось возможным.

Он пересек Пятую авеню. На тротуаре напротив, слева, должна была находиться муниципальная библиотека. На какое-то мгновение возникло искушение пойти и растянуться на ступеньках тамошней лестницы, чтобы скоротать остаток ночи. Но в конце концов он выбросил эту мысль из головы. Уж лучше продолжать продвигаться до Таймс-сквер, раз уж он поставил это себе в качестве цели. Там он найдет какое-нибудь укромное местечко, на худой конец, хотя бы станцию метро.

Дойдя до угла Шестой авеню, он и тут перепробовал двери всех домов. Впустую.

Тогда он пересек улицу.

Потряс еще одну дверь — так же наглухо задраена, как и все остальные. Но на короткий миг, когда его ноги перестали устало волочиться по тротуару и он снова занялся обследованием ручек, Кейт явственно услышал какой-то посторонний шум. И это был первый не его звук, который он различил с тех пор, как оставил Центральный вокзал.

То был шум шагов, столь же приглушенный и осторожный, как и его собственный. Кейт остро почувствовал, что надвигается опасность, лютая и беспощадная.

Глава 5

«Ночевики»

Кейт застыл на месте. Шаги приближались. Кто бы или что бы это ни было, избежать его можно было, лишь повернув вспять. У Кейта внезапно возникло ощущение, что он очутился в одномерном пространстве: двигаться можно было либо вперед, либо назад, придерживаясь стены дома; другого дано не было. Он и незнакомец сейчас напоминали двух муравьев, ползущих вдоль проволоки, к неотвратимой встрече.