Гений столичного сыска - Евгений Евгеньевич Сухов

– Пребывали в своей комнате, – снова сморгнула Марфа. Теперь вопросы ей не казались страшными.

– А вечером в котором часу он ее покинул? – задал провокационный вопрос Иван Федорович и получил от Марфы Кормилицыной исчерпывающий ответ:

– Ни в котором. Они не выходили из своей комнаты. Все время сидели у себя в комнате. Когда я пришла менять постельное белье в половине девятого вечера, они сидели в креслах и читали книгу.

– Ну, может, он выходил поздно вечером? Или ночью? – уже без всякой надежды спросил Иван Федорович. И услышал примерно то, что и рассчитывал услышать:

– Не-е. Ежели бы они выходили, я бы заметила. Потому как иначе как мимо меня им никак не пройти… Не через окошко же вылазить.

– И то верно…

Все было ясно: это было чистейшее алиби. Иван Колобов, похоже, никакого участия в убийствах не принимал. Конечно, пребывая в конце августа и первой декаде сентября в Рязани, он слышал о двойном убийстве на улице Владимирской генеральши Безобразовой и ее горничной, которое занимало весь город. Однако в нем московский мещанин Иван Александрович Колобов никак не замешан. А его рассказ в полицейском участке есть не что иное, как выдумка его больного ума. Все-таки прав рязанский прокурор Ляпунов: самоотравителю Колобову было просто негде умереть. И он выбрал камеру в полицейской части своим последним пристанищем в грешном мире. А чтобы с ним обращались в должной мере уважительно и, не дай бог, не прогнали, он и наплел про себя всякую несуразицу…

После горничной Марфы Кормилицыной был опрошен швейцар гостиницы. Как и ожидал судебный следователь по особо важным делам Воловцов, ни вечером двадцать седьмого августа, ни в ночь на двадцать восьмое постоялец Колобов меблированных комнат не покидал. Иными словами, швейцар подтвердил алиби Колобова, что, в свою очередь, уже полностью убедило Воловцова в том, что Иван Александрович Колобов никакого отношения к двойному убийству на Владимирской улице не имеет. Что ж, господин судебный следователь Рязанского окружного суда Сусальский. Пользуясь термином карточной игры преферанс, «первая взятка» ваша. Но это еще не конец игры. Это лишь ее начало.

Конечно, предстояло еще показать фотографическую карточку Колобова на предмет опознания всем проживающим в бывшей усадьбе генерала Безобразова и их соседям. Увы, интуиция подсказывала Воловцову, что все эти действия никакого результата не дадут. Однако провести их (в том числе и для очистки совести) непременно следовало…

* * *

Ведя расследование, Воловцов всегда сначала принимался за самое сложное и необъяснимое, оставляя простое и понятное на потом. Это было непременное правило, которое судебный следователь по особо важным делам неукоснительно соблюдал и не изменял ему ни при каких обстоятельствах. Было решено показывать фотографию Колобова для опознания свидетелям или тем лицам, которые, по его мнению, должны были его знать, и заодно, не привлекая к себе внимания, вести следственные действия на предмет причастности к двойному убийству Константина Тальского.

Чем Иван Федорович и занялся с утра следующего дня.

Первой, кому Воловцов показал фотографическую карточку Ивана Колобова, была Ольга Всеволодовна, супруга Тальского-младшего, взятого под стражу. Ивану Федоровичу было известно, что Платонида Евграфовна оженила своего племянника, сиречь внука, на дочери генерала Безобразова. Генерал достойно позаботился об обеспечении дочери: положил на ее имя в Городской общественный банк Сергея Живаго двадцать семь тысяч рублей. Когда Ольга выходила замуж, то получила из банка деньги отца с набежавшими процентами, то есть около тридцати тысяч рублей. В результате чего Константин Тальский из тетушкиного приживальщика превратился во вполне обеспеченного человека. Правда, не на очень долгое время…

В тысяча девятьсот втором году генерал Безобразов отбыл в мир иной, и Ольге Всеволодовне отошла по завещанию генеральская усадьба: каменный дом с четырьмя колоннами на парадном входе, с семью окнами на фасаде и деревянным мезонином-светелкой и деревянным флигелем, в котором поселилась генеральская вдова Платонида Евграфовна.

В этот дом с мезонином и направил свои стопы Иван Федорович Воловцов.

Позвонив в дверь, он терпеливо прождал несколько минут, пока ему открыла молодая интересная женщина.

– Покорнейше прошу меня извинить, – слегка приподнял он шляпу. – Меня зовут Иван Федорович Воловцов, я судебный следователь по особо важным делам Московской судебной палаты. Вы госпожа Ольга Всеволодовна Тальская, хозяйка этого дома?

– Да, это я.

– Позвольте пройти, мне нужно задать вам несколько вопросов в связи с арестом вашего мужа.

– Пожалуйста, проходите, – отступила женщина.

После светских любезностей Воловцов показал ей фотографию Колобова:

– Взгляните повнимательнее, вы, случайно, не встречали этого человека?

Ольга Всеволодовна взяла фотографию, пристально всмотрелась и через несколько секунд вернула, равнодушно добавив:

– Этот человек мне совершенно незнаком. Уверена, что никогда его не встречала.

– А события того трагического дня вы хорошо помните? – спросил Воловцов, внимательно рассматривая Ольгу Всеволодовну: мила, воспитанна, получила весьма неплохое образование.

Всего-то небольшая заминка, после которой она уверенно отвечала:

– Обо всем я уже говорила полицейскому дознавателю… Знаете, совсем не помню его фамилии – она мне была как-то без надобности. А еще рассказывала судебному следователю Сусальскому… Но если это хоть как-то сможет помочь моему мужу, я могу об этом рассказывать хоть сто раз.

– Ну, сто раз будет излишне, а вот еще один раз, если вас не затруднит, будьте любезны, – улыбнулся Воловцов и достал памятную книжку.

– Не затруднит, – согласилась Ольга Всеволодовна и начала рассказывать: – В тот день Костя, простите, Константин Леопольдович весь вечер находился дома. Играл с детьми, их у нас двое. Особенно его забавляла Варенька, наша младшая дочка, которой недавно исполнился годик. Где-то около восьми вечера к нам пришла Платонида Евграфовна и пробыла у нас до половины первого ночи. Мы играли в карты и пили чай с вареньем…

Иван Федорович вспомнил из уголовного дела, что то же самое показала кухарка Тальских Наталья Белова. Она же рассказала, что чуть позже половины первого супруги Тальские легли спать и никуда не выходили вплоть до того момента, пока не возник пожар во флигеле…

– А что было потом, после того как ушла Безобразова? – спросил судебный следователь по особо важным делам.

– Я удостоверилась, что дети спят, и пошла в спальню. Минут через десять пришел Константин Леопольдович, и мы уснули.

– Прошу прощения за нескромный вопрос, – предупредил Воловцов. – Вы спите вместе?

– Да, – спокойно ответила Ольга Всеволодовна и, предвосхищая последующий вопрос, добавила: – Если бы муж вставал ночью, я бы заметила. Я очень чутко сплю.

– А муж ваш, стало быть, той ночью никуда не выходил? – с едва уловимой иронией в голосе спросил Иван Федорович и пытливо посмотрел в