Полунощники (Пейзаж и жанр) - Николай Лесков

А поездка эта все-таки принесла мне пользу: мне стало веселее. Я как будто побогател впечатлениями, - и теперь, когда мне случается возвращаться ночью по купеческим улицам и видеть теплящиеся в их домах разноцветные лампады, я уже не воображаю себе там одних бесстыжих притворщиц или робких и безнадежных плакс "темного царства", а мне сдается, будто там уже дышит бодрый дух Клавдиньки, дающий ресурс к жизни во всяком положении, в котором высшей воле угодно усовершать в борьбе со тьмою все рожденное от света.

ПРИМЕЧАНИЯ

Печатается по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений, том одиннадцатый, СПб. 1893.

Впервые - в журнале "Вестник Европы", 1891, кн. 11, 12. Повесть была завершена осенью 1890 года. В письме к Д. Н. Цертелеву от 23 октября 1890 года Лесков сообщал: "Моя готовая повесть называется "Полунощники" и имеет около 8 листов". Но у автора возникали трудности с ее публикацией. Нелегко было найти журнал, который принял бы к печати это остро сатирическое, антицерковное произведение. 14 октября 1890 года Лесков сетовал в письме к Д. Н. Цертелеву, что "Русская мысль" побоялась "Полунощников", "Горы" и "Часа воли божией". "Повесть свою буду держать в столе, - писал он Л. Толстому 8 января 1891 года. - Ее по нынешним временам никто и печатать не станет" ("Письма Толстого и к Толстому", стр. 84).

"Полунощники", как и большинство произведений Лескова, строятся на материале, хорошо известном писателю. А. Л. Волынский в книге "Н. С. Лесков" (СПб. 1923) сообщал, что автор "Полунощников" посещал Кронштадт и ту "ажидацию", где собирались верующие в чудеса Ивана Кронштадтского.

Иоанн Кронштадтский - Иван Ильич Сергиев (1829-1908), протоиерей Андреевского собора в Кронштадте, пользовался огромной популярностью в разнообразных слоях общества как проповедник и якобы чудотворец. Проповеди и "чудеса" Иоанна Кронштадтского были источником огромных доходов как для него самого, так и для его клики. В изображении "толпучки" вокруг кронштадтского протопопа Лесков близок к реальным фактам. Материалы из кронштадтского быта, близкие фактическою стороной к "Полунощникам", появлялись во многих газетах 1880-х годов. Вот как, например, об этом писала "Неделя": "В центральной части города раз или два в день образуются огромные скопища... Из какого-нибудь дома или собора показывается священник, известный отец Иоанн. Он окружен толпою и еле движется... Его буквально рвут на части, и огромных усилий ему стоит сесть на извозчика, за которым бежит толпа без шапок" ("Неделя", 1885, э 9, стр. 348).

Популярность Ивана Кронштадтского усиливалась и поддерживалась прессой, в том числе и некоторыми из широко распространенных газет и журналов той поры. Среди рукописей Лескова сохранилась небольшая, но весьма "язвительная" запись под названием "Протопоп Иван Сергиев (Кронштадтский) в трех редакциях". Запись эта характеризует как отношения к Ивану Кронштадтскому со стороны известных тогда журналов, так и резко критическое отношение Лескова к всероссийскому мракобесу из Кронштадта. Приведем этот любопытный документ: "В соответствие тому, что описано Хилковым о посещении кронштадтским протопопом Иваном Сергиевым с. Николаевки под г. Сумами записываю на память следующие события, известные в современных петербургских литературных кругах.

В 1890 году пожелали пригласить для молебствия протопопа Сергиева три редакции: редакция иллюстрированного журнала "Нива" Маркса (бывшего приказчика Вольфа), редакция "Нового времени" (А. С. Суворина) и редакция детского журнала "Игрушечка", основанная Татьяною П. Пассек и ныне продолжаемая г-жою Тюфяевою (псевдоним "Якоби", "Толиверова" и еще что-то) {О Якоби-Толиверовой см. прим. к "Даме и фефеле".}. Маркс и Суворин - люди богатые, а Тюфяева живет, перебиваясь с нуждою, очень часто занимает и, может быть, не всегда может отдать, когда обещается. Положение изданий Маркса и Суворина (в денежном отношении) цветущее, а положение Тюфяевой бедственное и нищенское.

Все три редакции послали протопопу Сергиеву приглашение прибыть к ним на молитву, но протопоп прибыл только к Марксу и к Суворину, где и молебствовал, а к Тюфяевой в ее бедную редакцию не приехал и тем самым эту даму огорчил, и она это сносила со скорбью, но не потеряла душевной бодрости и, подвигшись инуде, добыла себе в истекающем ноябре м 1890, благословение св. синода и допущение "Игрушечки" в подведомственные синоду школы.

Так ныне появилось смущение: прозорлив поп Сергиев или нет? Судя по тому, что "Нива" и "Новое время" могли заплатить, а "Игрушечка" в долг попросить, - протопоп казался как бы прозорливым; но как "Игрушечка" обошлась без него и благословение синода получила, то прозорливость его как бы уменьшается" (Центральный государственный архив литературы и искусства. Ф. 275, оп. 1, ед. хр. 79).

Резко отрицательное отношение к кронштадтскому попу проявляется в переписке Лескова, в частности в письмах к Л. Толстому. "На сих днях он (речь идет об Иоанне Кронштадтском. - А. Г.) исцелял мою знакомую, молодую даму Жукову и живущего надо мною попа: оба умерли, и он их не хоронил, сообщал Лесков Л. Толстому. - На днях моряки с ним открыли читальню, из которой, по его требованию, исключены Ваши сочинения. На что он был нужен гг. морякам? "Кое им общение?" "Свиньем прут" все в одно болото" ("Письма Толстого и к Толстому", стр. 84-85).

В письме к Б. М. Бубнову Лесков указал, что прототипом Клавдиньки явилась племянница Саввы Морозова, красавица "с 57 миллионами состояния". "Я с нее кое-что зачертил в "Полуношниках" ("Вестник Европы", ноябрь), - писал Лесков Б. М. Бубнову, - но в ней неиссякаемый кладезь для восторгов поэта. Она на днях приезжала сюда просить, чтобы ей позволили раздать миллионы голодным, но непосредственно - без попов и чиновников. Говорят, будто ей отказали" ("Шестидесятые годы", изд. АН СССР, М. - Л. 1940, стр. 368).

Повесть получила сочувственную оценку в журналах "Русская мысль" и "Северный вестник". Критик "Русской мысли" отметил высокую правдивость повести, граничащую с точностью документа:

"...в "наше просвещенное время" все это проделывается именно так, как описано Лесковым в его "Полунощниках", причем вокруг описанной автором "Ажидации" разыгрываются весьма позорные комедии и кишат самые низменные страсти" ("Русская мысль", 1893, э 7, Библиографический отдел, стр. 301). Критик "Северного вестника" А. Волынский посвятил большой раздел своей статьи "Литературные заметки" Лескову и его повести "Полунощники". Волынский дал весьма высокую оценку художественному таланту Лескова: "В современной текущей литературе г. Лесков (если не считать Толстого) в отношении художественном едва ли не самая крупная величина" ("Северный вестник", 1892, э 1, стр. 173). И соответственно "Полунощников" он характеризует как "превосходный, чрезвычайно оригинальный рассказ" (там же, стр. 170), в котором писателю удалось дать "выпуклые образы" и добиться "отчетливости рисунка". Повесть "Полунощники" дает возможность критику сказать о Лескове как о превосходном знатоке темных сторон быта.

Но все без исключения критики неодобрительно отозвались о языке "Полунощников". Даже А. Волынский при общей высоко положительной оценке Лескова и его повести нашел необходимым указать на "чрезмерную деланность языка" "Полунощников". О "чрезмерном обилии придуманных и исковерканных слов, местами нанизанных в одну фразу" говорит критик "Русской мысли". Отрицательно отозвался о языке повести журнал "Русское богатство". В январской книжке 1892 года в статье А. А. Слепцова говорилось, что "невероятно причудливый, исковерканный язык... претит читателю" ("Литература 1891 года". - "Русское богатство", 1892, э 1, стр. 115). Впоследствии об искусственности языка персонажей Лескова писал Н. К. Михайловский ("Русское богатство", 1897, э 6, стр. 99) и даже весьма расположенный к Лескову Л. Толстой отмечал у него "exuberance (изобилие, избыток. - А. Г.) ...характерных выражений", хотя и не относил это к недостаткам таланта художника.

"Меня упрекают за этот "манерный" язык, особенно в "Полунощниках", писал Лесков. - Да разве у нас мало манерных людей? Вся quasi-ученая литература пишет свои ученые статьи этим варварским языком... Что же удивительного, что на нем разговаривает у меня какая-то мещанка в "Полунощниках"? У нее, по крайней мере, язык веселей, смешней" ("Русские писатели о литературе", Л. 1939, т. II, стр. 309-310; см. также: А. Лесков* Жизнь Николая Лескова, стр. 627).

Сам Лесков считал индивидуализацию языка действующих лиц обязательным условием художественного творчества и убежденно доказывал, что речь того или иного человека является одним из существенных признаков его положения, степени развития его ума выражением особенностей его характера.

Парки бабье лепетанье... и далее - строки из стихотворения А. С. Пушкина "Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы". Парки - у древних римлян богини судьбы.

Ажидация - контаминация слов: ожидать и ажитация (волнение).

Тальма - женская длинная накидка без рукавов.