Первая жертва - Рио Симамото
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Голос Юкари дрожал. Я смотрела на ее пухлые щеки и плавные изгибы плеч. Собравшись с мыслями, я спросила:
– Почему же вы пришли ко мне?
Юкари подняла взгляд – ее следующие слова прозвучали как просьба о помощи.
– Однажды Анно сказал, что у него уже давно не было серьезных отношений, а из женщин он дольше всего знает, наверное, жену своего брата. Тогда же я узнала, что в университете вы с ним были однокурсниками. Вот я и решила посоветоваться насчет Анно с вами. Простите, что заставляю выслушивать свои проблемы. И, если можно, пусть этот разговор останется между нами…
– Конечно, я ничего ему не скажу. Я ведь психолог, хранить чужие тайны – часть моей работы. Знаете, у него ведь всегда был непростой характер… Мне кажется, отношения с ним принесут вам только новые проблемы.
Юкари ничего не ответила. Я тоже замолчала, потому что не хотела по неосторожности сказать лишнего. Она еле слышно прошептала что-то про ребенка. Я уж было подумала, что Юкари беременна, как та продолжила:
– Когда Анно был ребенком… Ему правда приходилось так тяжело?..
– Он сам вам рассказал? – спросила я в ответ.
– Да. Он сказал, что нам лучше расстаться… и объяснил, что когда-то давно, в детстве, родители заморили его голодом до полусмерти, и с тех пор ему страшно даже думать о собственных детях, мысль о браке тоже его пугает. Я не знала, что на это ответить. А вчера вечером он вдруг сам мне позвонил, хотя всегда делал это очень редко…
Теперь все стало понятно.
– Вы, наверное, от него и узнали, что у меня сегодня лекция в Йокогаме?
Я вспомнила вчерашний разговор с матерью Канны. Получается, не только у меня остался после него неприятный осадок.
Юкари слегка кивнула. После того как Касё рассказал мне про случай на пожарной лестнице, я была уверена, что он не относится к этой девушке серьёзно, но, похоже, он доверял ей гораздо больше, чем я думала.
– Простите. Я понимаю, что мне следует прекратить встречаться с Анно. Держаться от него на расстоянии, сменить номер телефона…
– Юкари, вы в порядке?
Девушка растерянно смотрела на меня. На безымянном пальце ее левой руки еще не было кольца.
– Забудьте ненадолго про свое чувство вины и спокойно проанализируйте сложившуюся ситуацию. Допустим, Касё действительно любит вас.
– Любит? Меня? Это вряд ли, – запротестовала она, но при этом ее щеки и уши залились краской.
– Готовы ли вы разорвать стабильные и спокойные отношения со своим нынешним женихом, чтобы продолжить встречаться с ним? Попробуйте оценить ситуацию рационально. И какое бы решение вы ни приняли, не жалейте о нем в дальнейшем.
– Да, спасибо. Я сделаю все, как вы сказали, – кивнула Юкари.
Кажется, она действительно прислушалась к моим словам и немного успокоилась. Девушка захотела непременно оплатить мою часть счета, и я не стала возражать. У входа в метро, перекрикивая грохот поездов, доносящийся с платформы, мы стали прощаться.
– Если что, обращайтесь, буду рада помочь.
В ответ Юкари с благодарностью кивнула.
– Простите, у меня есть еще одна просьба напоследок.
– Какая?
Юкари слегка поджала губы – было видно, что она не решается что-то сказать.
– Да нет, ничего важного. Извините, до свидания, – она склонила голову так низко, что, казалось, вот-вот сломается пополам.
Я проводила взглядом ее удаляющийся силуэт. Поскольку дело касалось Касё, я не знала, что ей посоветовать. Ведь до сих пор я сама не могла понять, как к нему отношусь.
Я шла по открытой, продуваемой ветром площадке перед зданием следственного изолятора. Сколько раз я еще увижу его так близко? А ведь со стороны современный СИЗО можно даже принять за музей. Шум автомобилей и пение птиц доносились откуда-то издалека. Об обычной жизни напоминал только круглосуточный магазинчик, стоящий на углу огороженной территории.
Получив разрешение на свидание с заключенной и передав сотрудникам изолятора вещи для Канны, я зашла в лифт в глубине здания. Открыв дверь переговорной, я вошла и села на стул. За стеклом мне приветливо улыбалась Канна. Я поздоровалась кивком головы и начала:
– На днях нам удалось поговорить с вашей мамой…
– Ясно, – быстро ответила она.
Короткая прядка выбилась из ее прически и прилипла к губам. Заметив это, Канна тут же застенчиво смахнула ее пальцем, а затем, пытаясь не выдать свое волнение, спросила:
– Она вам что-нибудь рассказала?
Я ненадолго задумалась и решила, что о курице и шрамах пока лучше не упоминать. Даже если мать говорила правду, сама Канна, возможно, все еще не готова обсуждать эту тему, и я не хотела принуждать ее к неприятному разговору. Она ведь могла, как и в прошлый раз, потерять самообладание. Тогда наша встреча сразу подойдет к концу. Поэтому я решила не говорить ничего конкретного.
– У меня сложилось впечатление, что ваша мама с самого детства заставляла вас брать на себя полную ответственность за все, что с вами происходило…
Как и в прошлый раз, стоило мне упомянуть мать, как Канна уставилась в пустоту невидящим взглядом. Казалось, она даже не понимает, что ей говорят.
– Вам не кажется, что, когда в детстве к вам приставал тот студент, родители должны были вас защитить?
– «Защитить»? – переспросила Канна с искренним недоумением. Похоже, ей ни разу не приходило в голову, что она может рассчитывать на чью-то защиту. – Не знаю.
– Могу ли я задать вам пару вопросов о Ёити Кагаве?
– О чем именно? – недоверчиво спросила она.
– Я узнала, что он принудил вас к физической близости, – на слове «принудил» Канна испуганно вздрогнула.
– Не то чтобы… – она прервала меня и поспешно пояснила: – Формально меня никто ни к чему не принуждал. Просто я чувствовала, что Ёити хочет от меня этого, и… А господину Анно я это сказала просто так, сгоряча. Я не думала, что вы придадите моим словам такое большое значение.
– Не волнуйтесь, без вашего согласия я не напишу в книге, что ваш бывший молодой человек над вами надругался. Но мне кажется, если вы сможете описать, что чувствовали в тот момент, это поможет нам лучше разобраться в вашем прошлом.
– И все-таки я передумала. Это случилось по обоюдному согласию.
– Как вы это определили?
Канна задумалась и тихо ответила:
– Ну, я улыбалась… – А затем произнесла уже чуть громче: – Когда Ёити повалил меня на кровать, я улыбалась.
– Это была искренняя улыбка? Он нравился вам настолько, что вы были готовы заняться с ним сексом?
Канна решительно покачала головой, глядя в пол.
– Я была ему по-человечески благодарна… Но я и сама не понимаю, почему улыбалась в тот момент. Мне всегда говорили, что я заигрываю даже с теми
