Тирант Белый - Жуанот Мартурель

Призвав к себе посла, вручил он ему письмо, а затем любезно наказал почаще напоминать Тиранту о нем, дабы вызвать сострадание к его сединам и к народам империи, пребывающим в страшной опасности, ибо заставят их враги отступиться от святой веры христианской; и дабы не забыл Маршал о стольких женщинах и девицах, коим грозит насилие и позор, а потому уповают они лишь на Господа да на помощь Тиранта. Получив такие наставления Его императорского Величества, испросил посол разрешения отбыть и удалился, почтительно поцеловав руку и ногу Императора, а затем и Императрицы.

Затем направился посол в монастырь, где находилась Принцесса, и сказал ей, что готов отбыть с разрешения Императора и желает узнать, не угодно ли будет ее высочеству отдать какое-либо распоряжение. Принцесса отвечала, что рада скорому отъезду Мельхиседека, ибо его доброта и благородство призваны склонить Тиранта к немедленному походу, который освободит их от крайней нужды и опасности. И просила Принцесса, чтобы свершилось сие как можно быстрее, ибо призывает к тому рыцарский долг, и дала послу письмо для Тиранта.

Окончив беседу, посол поцеловал руку Принцессе и попрощался, она же обняла его, оказав ему высокие почести. И, исполнив все, что повелел ему Тирант, взошел посол на корабль и велел поднять паруса и тронуться в обратный путь.

И здесь прерывается рассказ об Императоре, дабы вернуться к тому, что происходит с Тирантом.

Глава 394

Отослав Мельхиседека послом в Константинополь, Тирант безуспешно пытался взять осажденный город и что только не придумывал для этого, и каждый день стреляли тяжелыми ядрами и метали камни из трабуциума[695] по толстым городским стенам, однако защитники города в мгновение ока заделывали все бреши и проломы. Ночью и днем вел Тирант на приступ своих воинов, но не удавалось ему прорваться в город, ибо осажденные короли были мужами отважными и мудрыми и великими знатоками ратного дела, а их конникам не было равных в бою: всякий раз, как совершали они вылазки из города, завязывалась под стенами жестокая стычка и гибло в ней множество народу с обеих сторон. Тем не менее мавры не осмеливались дать Тиранту сражение, поскольку армия противника как пешими воинами, так и конниками вдвое превосходила их силы. И вот уже целый год минул с тех пор, как начал Тирант безуспешную осаду.

Как-то раз решил Тирант держать рыцарский совет, и были на том совете король Скариан, сеньор д’Аграмун и многие другие рыцари и военачальники. И повел Тирант такую речь:

Сеньоры и братья, великий позор мы терпим и выказываем великую слабость: вот уж год, как мы держим в осаде этот город и не можем с ним справиться. Думаю, пришел час покорить его либо умереть.

И все согласились, зная, сколь сильно разгневан Тирант: ведь, не взяв города, не мог он отправиться на подмогу Императору и своей Принцессе. К тому же Услада-Моей-Жизни не упускала возможности попенять ему на это, упрекая в том, что его любовь к Принцессе слабеет с каждым днем.

За время осады в большой тайне повелел Тирант вырыть подкоп под город, и рыли его долго и с большим трудом, поскольку город, хоть и стоял на равнине, выстроен был на каменистой почве. И едва закончили подкоп, выбрал Тирант тысячу лучших воинов и поставил над ними моссена Рокафорта, славного и храброго рыцаря, к тому же ловкого и умелого, а оставшихся в лагере людей разделил на десять отрядов, назначив для каждого своего воеводу.

Выстроив всех воинов, приказал Тирант за час до рассвета идти на штурм города в десяти разных местах. Так и поступили: бросились бойцы на штурм, взбираясь по лестницам на стены, мавры же храбро защищались, и много христиан пало в тот день. Пока кипел бой, рыцарь Рокафорт направился в подземный ход с тысячей бойцов, и, никем не замеченные, вышли они из-под земли внутри города прямо возле ворот и поспешили открыть их как раз в ту минуту, когда прямо у того места сражался Тирант со своим отрядом. Увидев открытые ворота, немедля въехал Тирант в город, а тысяча моссена Рокафорта поспешила открыть другие ворота, через которые проник в город король Скариан со своими людьми.

Дикий гвалт и крик стояли в городе, воины Рокафорта спешили уже открыть следующие ворота, и новые отряды христиан ворвались в город, и смешались враги в жарком бою. Два мавританских короля выехали из замка верхом и бросились прямо в гущу битвы, а между тем воины рыцаря Рокафорта открыли уже все ворота, и множество христиан бились с врагом в городе.

Храбрый король Тремисена, видя, как истребляют его людей, отчаянно прорывался туда, где кипел жаркий бой и гибли мавры, — понимая, что не сможет ничем помочь, спешил он навстречу верной смерти, дабы не видеть мучений и позора, и в дикой ярости рубил мечом своим всех подряд. И добровольно сдался он в плен славному рыцарю Алмедишеру, не желая бежать с поля битвы, тот же, снявши с его головы корону, украсил ею острие своего меча.

Однако и после того, как взяли в плен их короля, не бросили мавры оружия и отчаянно сражались с врагом, от которого не ждали никакой пощады. Исчезла у них всякая надежда на победу, а потому не защищались они, но нападали, в смерти видя свое предназначение: кидались они вперед, словно разъяренные львы, и с удвоенной силой крушила врага их правая рука, так что многие христиане пали и были изранены. За каждую улицу шел отчаянный бой, и град камней сыпался на воинов Тирантовых с крыш и башен.

Рыцарь Рокафорт вскарабкался на одну из башен по обломкам разрушенной в боях стены и водрузил на ней штандарт короля Скариана и флажок с гербами славного Маршала Тиранта[696]. Едва увидел это король Феса, бившийся в окружении своих воинов, немедля отправился туда, дабы избавить взор свой от такого оскорбления, но, когда взобрался он на башню, встретил его маркиз де Лисана и сбросил с высоты наземь. Так закончил свою горестную жизнь король Феса. Увидев, что убит их король, страшным воплем огласили мавры город, отовсюду бросились к телу короля мавританские воины и, сбившись в кучу, отчаянно бились, словно пытаясь отмстить за смерть короля и отдать ему последние почести.

Но тут подоспел Тирант и король Скариан с людьми и, вклинившись в гущу воинов, безжалостно стали рубить врагов: не переставая бились они, пока не убили последнего, кто держал в руках оружие.

Тем временем виконт де Бранш покинул жаркую битву — не от страха перед опасностью, но видя явную победу христиан — и вместе со своими людьми решил объехать весь город, дабы выбить оставшихся врагов из домов и укрепленных башен. По своему усмотрению врывались туда воины, зажигали факелы, водружали христианские знамена и штандарты и оглашали город такими криками: «Да здравствует великий Маршал, да здравствует удачливый король Скариан, да здравствует благородный гнев, да здравствует народ христианский, что во хвалу и во славу Божию и ради святой веры христианской празднует славную и чудесную победу!»

Глава 395

Покорив город и предав смерти двух вражеских королей, в великой радости пребывал Тирант и чувствовал себя счастливейшим из смертных, ибо достиг того, чего так желал. С величайшей благодарностью вознес он хвалы и благодарения Господу нашему Иисусу Христу за ниспосланную победу и избавление от многих опасностей, затем повелел привести в порядок город после сражений, после чего все воины, что стояли вокруг лагерем, переселились туда и пребывали в большом довольстве, ибо этот город полон был всяческого провианта. А жители окрестных замков, городов и селений все, как один, вручили ключи Тираиту, умоляя его о милости, и все готовы были обратиться в христианскую веру и подчиняться приказам Маршала. Он же принял ключи с благодарностью и великодушием, позволил креститься тем, кто желал того, и даровал жителям многие привилегии и освобождение от податей, они же отвечали Тираиту любовью, ибо ничего, кроме щедрости, от него не видали.

И, пребывая в радости и покое, получил Тирант известие о том, что посол его, отправленный в Константинополь, живым и невредимым пристал на корабле к берегу в порту Стора[697]. Несказанно обрадовался Тирант такой доброй вести, а через несколько дней сам посол прибыл в город и явился к Тиранту, который радушно принял его. Поклонившись, передал посол письмо Императора, и немедля прочел его Тирант, и вот о чем там говорилось.

Глава 396

«До того самого дня, когда успокоили истомленное мое сердце славные и радостные вести, привезенные вашим послом, пребывало оно в немалом изумлении и смутной тревоге. Ваш же разум более печалился о превратностях собственной судьбы и урона для рыцарской чести, чем о горестях наших и напастях, посланных этой зелие, освобожденной великодушием вашего сердца и вновь ожидающей от него освобождения. Весть о вашем исчезновении развязала руки врагам, без страха пришедшим сюда, а коли доииа бы до нас весть о вашей смерти - отправиться тогда и нам в мир иной. Но не угодно было божественному Провидению позволить, чтобы свершилось такое страшное зло, хотя за грехи наши подверглись мы тяжким невзгодам: каждый день приносит потери, турки грабят богатства, принадлежащие империи, а под властью светлейшей короны остались лишь Константинополь и Пера да некоторые замки, что лежат по эту сторону реки, а потому не взяты еще врагом. Столь велика нужда наша в провианте и так мучительна вражеская осада, что нет сомнений в скорой нашей погибели, ежели только милосердие Господне не приведет пред очи наши славного Тиранта - последнюю нашу надежду. Не счесть, скольких достойных людей мы потеряли, а те, кому удалось выжить, не могут радоваться, ибо, павши духом, влачат жалкую жизнь в вечном плену у неверных. И дабы вызволить их из позора, и отмстить за смерть покойных, и ободрить живых, взываем мы к вам, Маршал милостью Божией, почитаемый нами как сын, и ради любви и чести, в коей пребывать вам вовеки, заклинаем вас именем распятого Иисуса: не оставьте же нас в великой нужде и муках. Вместе с нами взывает к вам драгоценнейшая наша дочь, с уст которой не сходит имя Тиранта, и вторит ей весь народ, ибо после Господа вы - единственная его надежда. А потому в сомнении и тревоге наш разум, ибо не знаем ныне, как пробудить вашу память, дабы сей же час привела она вас сюда. Плененные родичи и друзья ваши взывают к вам и требуют вас немедля, а те, кого прислал нам на подмогу магистр Родоса и король Сицилии, ожидают только, чтобы вызволили вы их из тяжкой неволи всем на радость. Завоеванная вами Африка да отпустит своего завоевателя, дабы смог он вернуть себе потерянную Империю, ибо ожидают вас деяния не менее важные, чем те, что вы уже свершили, хотя ничего не стоит вам завоевать весь мир, поверженный ниц пред вашим величием. Дрожит Великий Турок, в страхе пребывает Великий султан оттого, что ходит Тирант по этой зелие. Так последуйте зову вашего сердца и не мешкая придите к нам, ежели только жива в груди вашей прежняя любовь».