Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

— Мне сказали, что ты сделал для Страны Му, и я пришла, чтобы о тебе заботился кто-то из твоего собственного дома.

Глаза Рея закрылись помимо его желания. «Из твоего собственного дома». Но зачем ему мурийский дом? Это не его мир и не его время, и он здесь чужой…

Деревья, высокие, как башни Му, поднимались из земли. И между ними мелькали тени, ложившиеся на землю линиями запутанного лабиринта. Где-то там… дальше, дальше… Он должен идти дальше…

— Рей! Рей!

Этот зов был слабым, словно голоса атлантов, когда Наакали послали его к ним сквозь черный занавес, но он был повелительным, он требовал, чтобы Рей его услышал… Услышал и остановился бы между деревьями в неведомой дали, и вернулся назад.

— Рей!

Его схватили за руки. Он пытался вырвать их, но не мог.

— Вернись!

Этот зов раздался над ним, как громовой удар, и в нем была такая сила, что Рей съежился, боясь, что сейчас его пронзит молния.

— Вернись! — снова прозвучал приказ, словно а неповиновении не могло быть и речи.

Рей открыл глаза. Рядом с ним стояла на коленях леди Эйе. Это ее руки держали его. А за ней стоял старый Наакаль, положив ладони ей на плечи, словно это должно было как-то связать их, объединить их силу.

— Встань! — повелел женщине Наакаль. Он убрал руки с ее плеч и наклонился над Реем. В его руках неизвестно откуда возник хрустальный шар. Свет от стенных панелей, казалось, устремился к нему, чтобы превратиться в сверкающее облако, окутавшее Рея. Он снова закрыл глаза. Деревьев больше не было, не было и необходимости что-то искать… Был только исцеляющий сон.

Длинноногая птица бежала по берегу, по волнистой линии на песке, отмечавшей высоту прилива. Она уже закусила маленьким скатом и предвкушала другие богатые находки. Но, обойдя скалу, вдруг пронзительно крикнула и повернула обратно.

Рей, потревоженный этим испуганным криком, поднял голову и оглядел маленькую бухточку. Бабочка с металлически-синими крыльями, порхавшая над его головой, только что улетела. Бухта была пустынной. Рею хотелось побыть совершенно одному. В каком-то смысле он был всегда одинок. Несмотря на теплый прием мурийцев, между ними и Реем всегда оставался барьер, его не покидало ощущение, что все это нереально, по крайней мере, для него.

Что в конце концов случилось с этой страной и народом? Какая мировая катастрофа изменила все лицо планеты, разделив ее на части суши и моря, известные в его время? Может, остатки мурийской расы бежали в более спокойные земли, а может, неожиданное землетрясение захватило их на островах, которые стали вершинами гор, поднявшимися над исчезнувшими равнинами Му? В таком хаосе цивилизация должна была быстро погибнуть. Выжившие впали в дикое состояние, исчезло все, осталась только легенда. Короли Му, наверное, стали полузабытыми богами дегенерировавших рас.

Что сейчас — первые дни Му или последние Бесплодные Земли были его землей — если что-нибудь здесь могло быть связано с ним. Когда-нибудь… Когда-нибудь он, может быть, вернется туда.

Жадная птица, обманутая неподвижностью Рея, рискнула вернуться. Но недоверчиво поглядев на него, заторопилась к скале на другой стороне бухточки и тут же бросилась обратно с испуганным криком, и Рей услышал плеск, словно кто-то брел по мелководью. Он надеялся, что сюда, в его укромный уголок те, кто пришли, не заглянут. Они и вправду остановились поодаль, но благодаря какому-то акустическому трюку скал, голоса он слышал хорошо. Одно слово привлекло внимание американца.

— Храм Баала празднует ночь середины года. Рисковать шеей ради Му? Если они верят в это, они дураки. Я думаю, надо освободиться самим, как сделала Атлантида, и выгнать Солнцерожденных. Не захотят уходить — что ж, пусть встретятся с Баалом. Как я понимаю, он умеет пользоваться такими, — говоривший захохотал.

— Значит, ты плывешь на восток? — спросил другой голос.

— Через три дня, а, может быть, раньше, если успеем. Это мурийское дурачье не спрашивает моих морских полномочий — зачем им? Я всего лишь торговец зерном из Уйгура, который направляется к окраинам Майякса и который проделал такой же путь два года назад. Они узнают меня только по одежде. Одно плохо: сейчас здесь, в городе, одна из этих проклятых Солнце рожденных — леди Эйе, она знает меня в лицо. Я был в ее доме до дела тайных кораблей, когда получил пять лет. Если она увидит меня здесь, на запретной территории, то сообщит об этом Солнце рожденным, так что надо мне поскорей убираться к Баалу, вот что я говорю!

— Как же ты пройдешь мимо восточной стражи?

— Это мой секрет. Дай мне те сведения, которые ты добыл, и я унесу их с собой, не бойся. Не в первый раз. И твои братья в Тени будут рады мне.

— Я не рискую слишком долго заниматься разведкой. У этих опекаемых Пламенем жрецов есть способы читать не только поверхностные мысли. Хорошо, что меня вообще приняли, пусть даже учеником.

— Ты узнаешь то, что нам нужно, — с угрозой сказал первый голос. — Стало известно, что они недавно каким-то образом проникли сквозь темный занавес и обнаружили Преданного Тьме. Ты должен узнать, как они это сделали и какую защиту планируют, — это для нас жизненно важно. А теперь уходи, пока никто не спросил, почему того, кто пошел к постели больного отца, видели на взморье с торговым капитаном из Уйгура.

— Видели? — в этом вопросе слышался откровенный страх. — Ты же сказал, что здесь можно встретиться без опаски?

— Совсем безопасных мест нет, дурень! В наших делах всегда есть доля риска. Если ты не веришь этому, то ты хуже, чем дурак. Несмотря на свой охранный талисман, никогда не забывай, что ты ходишь по веревке, протянутой над ямой с огнем. А теперь уходи!

Рей пополз по песку к скале, но увидел только спины уходящих — на одном была белая мантия На а каля, и на другом — кожаная куртка и туника, которая когда-то была синей, а теперь выгорела и от морских брызг покрылась белыми пятнами соли. Простой, без гребня, шлем скрывал волосы, и со спины человек был похож на любого капитана маленького торгового судна.

Когда они скрылись за утесом, Рей встал, стряхнул с себя песок и попытался вспомнить, где ближайший сторожевой пост. Когда он шел сюда, то наверняка прошел мимо него.

Когда Рей выбрался на дорогу, тех двоих и след простыл. Пара слонов, подняв облако пыли, скрыла их от любопытных взглядов. Верховой с рогом королевского курьера за плечом торопился обогнать тяжело нагруженных животных.

Все путешественники останавливались у внешних ворот города, в ожидании, когда стража пропустит их внутрь. Древний обычай, давно забытый, но недавно возродившийся, теперь вызывал недовольство, у тех, кто не видел смысла в такой задержке.