Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

Затем исчезла и гавань, и Рей очутился в другом зале, но на этот раз не в храме, а во дворце. Хотя стены здесь были из того же красного камня, но других тонов. Кроме того, их украшали гобелены с фантастическими рисунками.

Человек в драгоценной мантии, которого Рей видел у алтаря бога-быка, сейчас сидел на троне в окружении придворных. И над всем собранием парило мрачное облако. Рей знал, что это субстанция злого духа, владевшего теми, кто тут был, и не удивился своей способности видеть это. Перед Посейдоном — потому что этот человек не мог быть никем другим — стояла группа пленников, это были крепко скованные мурийцы. Как бы с громадного расстояния до Рея донеслись слова правителя. Зрение его было много ясней, чем слух.

— Вы остались одни, — говорил правитель, — ваша мать-страна оставила вас. В эту ночь кровь вашего капитана утолила жажду Баала. Му теперь — просто щепотка пыли на подоле нашей мантии, и мы стряхнем ее, чтобы она развеялась по ветру. Вы еще увидите это…

Один из пленников откинул голову, чтобы отбросить назад спутанные волосы.

— Творящий зло, Му будет жить вечно! Его руки всегда над нами. Если по его воле мы должны умереть для блага других, то мы умрем. Неужто ты, отродье мрака, думаешь, что хоть один из сыновей Му станет делать зло по твоей воле?

Посейдон улыбнулся жестокой улыбкой.

— Так, — его голос стал таким тихим и далеким, что Рей едва различал слова, — и ты все еще говоришь, выпрямив шею, с надменностью на губах и с вызовом на языке. Ладно, я убью тебя не сейчас. Я приберегу тебя для того дня, когда ты босиком побежишь по углям, оставшимся от Му, и ступни твои будут гореть.

— Мать-страна не так легко падет и не в то время, когда хоть один из вас еще будет дышать. Если ты веришь тому, что сказал, то ты круглый дурак! — быстро ответил пленник.

Жирные щеки Посейдона потемнели и как бы набухли от злости.

— Увести их в ямы.

Воля снова вызвала Рея, когда он бросил последний взгляд на мурийских пленников, которых стражи волокли по плитам. На этот раз он оказался в торговой лавке, похожей на те, какие встречались ему на рынке мурийского города.

— Не хватит ли нам стоять в стороне от торговцев Му, — сказал один из бывших там людей, поднял кружку, отпил и деликатно прикоснулся к губам квадратиком льняной ткани.

— У матери-страны великие силы, — с сомнением ответил один из его компаньонов.

— Да! — Торговец отхлебнул снова и облизал свои пухлые губы. — Но разве жрецы Баала знают меньше?

Затем Рей перенесся в верхнюю комнату башни или какого-то высокого здания, поскольку из окна, где-то далеко внизу, виднелись проблески света. Впервые с тех пор, как Рей прошел через ворота времени, он оказался среди предметов, близких его эпохе. Это явно была лаборатория. За столом в углу сидели два атланта в красных мантиях.

— Нам нужен человек для корма, — сказал один. И, хотя Рей сидел близко, их голоса опять доносились до него, словно издалека.

— Для этого есть мурийский пленник. Пусть же встретит он объятия Преданного Тьме, как и весь его род в будущем! — Лисье лицо жреца засияло от нетерпения, похожего на голод, и облако зла над его головой стало темнее и гуще. Но его собеседник разглядывал в задумчивости свои руки, лежавшие на столе, и его длинное лицо выражало сомнение.

— А что, если мы откроем ворота, а закрыть не сможем? Иной раз я боюсь, что мы зашли слишком далеко и продвигаемся слишком быстро…

— Разве лорд Тени не станет защищать свое добро? День Пламени теперь на закате.

Какое зло они тогда творили, Рей не запомнил. Если чья-то воля наблюдала за этими людьми его глазами, то она милосердно вымела из его мозга все, что он там увидел, прежде чем он снова оказался у черного занавеса. Рей еще раз прошел через огненную агонию, когда ощутил в руке ткань занавеса. А затем, больной и измученный, открыл глаза в комнате башни Му, и Непрозрачные отверстия в ее стенах снова показались ему похожими на слепые глаза.

Перед ним стоял Ре Му, но сейчас в его лице не было обычного спокойствия правителя. И Наакали тоже выглядели людьми, которые заглянули в глаза самой смерти, и поняли, что у них нет против нее никакой защиты. Усталость Рея была огромна, он чувствовал себя тяжело больным.

— Так значит, вот чем они занимаются, открывают ворота, на которые ни один человек не должен класть руку… — прошептал Ре Му. — Разве они не знают, что вызванное ими, в конце концов, всегда оборачивается против тех, кто возомнил себя хозяевами? Вызвать это можно, а вот загнать обратно… Мир тем, кого они послали к Солнцу! А тебе, — сказал он Рею, потянувшись, чтобы плотнее запахнуть мантию вокруг плеч Рея, — тебе мы обязаны безмерно, потому что, если бы мы не узнали их дел, то многое из того, что происходит, могло бы в конце концов привести нас к гибели.

— Что делали они в той лаборатории?

— Скажи спасибо, что не помнишь. Мы должны идти. Но все, что мы благодаря тебе увидели и узнали, страшной тяжестью будет давить на наши души и разум до тех пор, пока мы не успокоимся в наших гробницах-нишах. Они совершили грех, которому нет прощения, и расплата будет грозной. Уча, принеси воды жизни…

Старший Наакаль протянул Правителю чашу с искрящейся водой. Обняв Рея за плечи, мурийский правитель поддерживал его, пока тот не выпил всей жидкости. Глотая ее, Рей почувствовал, как жизнь и энергия вновь наполняют его.

— Ты должен отдохнуть. Мы последим, чтобы твой сон был легким и без сновидений. А потом отправим домой…

Сон уже крепко смежил веки Рея. Он едва сознавал, что Наакали принесли подстилку и положили ее на пол, что сам Ре Му помогал им уложить чужеземца на покрывало. Однако несмотря на желание уснуть, Рей вздрогнул, когда непрошеные воспоминания о том, что он видел, или казалось, что видел, вошли в его мозг. Но прохладная и легкая рука коснулась его лба, были сказаны слова на непонятном ему языке, и воспоминания исчезли, остался только сон.

Когда Рей проснулся, над ним был мягкий свет. Те овалы, которые казались ему слепыми глазами, сейчас прозрели, из них лился мягкий свет, заливающий всю комнату. Какой-то шорох, Рей медленно повернул голову. Даже это малое движение требовало огромного усилия воли. Леди Эйе улыбнулась ему.

— Мне сказали, что ты сделал для Страны Му, и я пришла, чтобы о тебе заботился кто-то из твоего собственного дома.

Глаза Рея закрылись помимо его желания. «Из твоего собственного дома». Но зачем ему мурийский дом? Это не его мир и не его время, и он здесь чужой…

Деревья, высокие, как башни Му, поднимались из земли. И между ними мелькали тени, ложившиеся на землю линиями запутанного лабиринта. Где-то там… дальше, дальше… Он должен идти дальше…