Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

— Но у меня нет никаких особых способностей.

Она несколько утратила свою отчужденность.

— Всего один человек, нарушивший равновесие в ту или другую сторону, может повернуть течение истории в новое русло. То, что ты несешь в мозгу, может оказаться полезным тем людям, с которыми ты свяжешь свою судьбу. Это одна причина, чтобы наложить на тебя мысленный контроль, хотя попытка сделать это в истинной цитадели Солнца говорит о невероятной дерзости тех, кто служит тьме. Во-вторых, ты среди нас, мы тебя приняли, и ты можешь стать для них глазами и ушами. Нет, — видимо, она правильно прочла его чувства, — не надо сердиться. Для них было бы выгоднее иметь тебя с твоим познанием такого, какой ты есть. Возможно, — она снова нахмурилась, — я поступила неправильно. Может, лучше было бы следить за тобой и ждать…

— Увидеть, куда я пойду? — Он понял ее мысль. — Если я сделаю это снова…

Леди Эйе покачала головой.

— Сейчас ты не пойдешь, по крайней мере, в течение нескольких дней. Разве я не сказала, что сделано твое изображение, чтобы освободить тебя от чужого влияния? Но жрецы храма узнают больше, чем я. А сейчас, — ее руки снова легли на его плечи, но на этот раз для того, чтобы помочь ему встать, — ты вернёшься в постель, будешь хорошо спать и проснешься утром освеженным и спокойным.

Может, ему приснилась эта встреча, думал Рей, поворачиваясь на кушетке и чувствуя горячие лучи солнца на голове и плечах. Нет, она вспомнилась ему во всех деталях, со сновидениями так не бывает. Это было как бы предупреждением.

— Эй! — сказал, входя Че. — Вставай, брат. Нас ждет не только завтрак, но и прекрасное утро!

Они выкупались в бассейне с серебряным песком на дне и фантастическими чудовищами, вырезанными по его краям. Потом надели шелковые туники.

— Волосы у тебя отрастают, — заметил Че. — Это хорошо.

Свободнорожденный воин не стрижется, как слуга. — Он расчесал свои длинные волосы и закрепил из сзади заколками с драгоценными камнями.

Леди Эйе уже сидела за столом на террасе, выходящей в сад. Она крошила лепешку и бросала крошки на каменный пол ярким птицам, смеясь их жадности. Она протянула руку как Че, так и Рею, и американец постарался скопировать грацию мурийца, когда целовал ей руку.

— Прекрасное утро, сынки. Но его нельзя провести, как хочется…

— Вызов? — быстро спросил Че.

— Именно. Во дворец. Может, после этого мы покажем Рею город.

Но американцу показалось, что она смотрит на него озабоченно. Может, она все еще думает, что он — угроза всему их миру, бессознательный шпион в их среде? На небе не было ни облачка, но холод прошлой ночи мурашками пробежал по его спине.

Че стал учить Рея придворному этикету, и Рей заставил себя сосредоточиться на его словах. Похоже, что мурийский император жил не в обычной для правителей пышности, и полуофициальная встреча, на которую их позвали, могла стать суровым испытанием, но форму все равно следовало соблюдать.

Через минуту леди Эйе прервала сына:

— Рей, Ре Му не похож ни на одного человека из нашего мира, и, я думаю, из вашего тоже. Он в самом деле особенный, избранный Солнцерожденный; во время обучения он подвергался таким испытаниям, которые обычный человек не может вынести. Наше правление переходит не от отца к сыну, как это иногда бывает в меньших королевствах, но к лучшему человеку из следующего поколения. Его тщательно выбирают из всех Солнцерожденных. Тот, кто сидит на троне Солнца, действительно один из нас, он доказал свое право держать в руках всю власть. Не смущайся перед ним: он видит правду и фальшь много глубже, чем всякий другой, и честный человек с добрым сердцем не должен испытывать страх в его присутствии.

Было ли это предупреждением, или она просто успокаивала его? Кто знает. Но отступать было некуда, и, кроме того, он, Рей, насколько ему известно, честен. Рей вдруг испугался собственных мыслей. При чем тут его честность? Предупреждения, колдовство — выкинуть их из головы и сосредоточиться только на том, что произошло. Он готов говорить без утайки, и каждое его слово будет правдой.

Они сели в занавешенные носилки. Такой способ передвижения не слишком нравился Рею, но он был продиктован обычаем. Впереди носилок шел эскорт солдат из дворца, они расчищали путь и следили, чтобы их путешествие совершалось как можно скорее. Когда носилки наконец опустились, Рей увидел, что они с Че и леди Эйе находятся во внутреннем дворе. Перед ними была лестница, по которой леди Эйе повела их куда-то наверх. Рей держался шага на два позади нее слева, а Че — справа.

Поднявшись, она сказала часовому пароль, и он посторонился, пропуская их во внутренние покои.

В дальнем конце их висел занавес цвета слоновой кости, а перед ним — серебряный гонг с молотком. Леди Эйе дважды ударила в гонг, и прежде, чем стихло эхо, из-за занавеса послышался голос:

— Входи, Эйе, дочь моя, с сыном сына моего брата и иноземцем издалека.

Они вошли в большую комнату, где ни драгоценные камни, ни металл не нарушали гладкость стен и пола из слоновой кости. Центр сводчатого потолка открывался в небо, и прямо под отверстием сидели четыре человека. Вместо ярких шелков, какие Рей видел на мурийцах, трое были в белых мантиях, вроде той, что была на леди Эйе прошлой ночью, с откинутыми капюшонами. Они были стары, сгорблены, с такими же белыми, как их мантии, волосами.

Четвертый человек сидел чуть поодаль. Он был в желтой тунике, с поясом из того же красноватого металла, что и щиты, прикрывающие людей в битве. Голову его венчала корона в виде солнечного диска с девятиглавой змеей. Леди Эйе опустилась перед ним на одно колено, Че и менее проворный Рей последовали ее примеру.

— Приветствую тебя, Эйе. И тебя, Че. — Темно-голубые глаза правителя взглянули на Рея. — И тебя тоже, иноземец, совершивший такое далекое путешествие. Идите сюда, — он поднялся с кресла и повел их в другой конец комнаты, где стояли скамьи из слоновой кости с шелковыми подушками, в велел им сесть напротив.

— Леди Эйе много рассказывала нам… — начал он.

Рей смотрел на правителя, не отрываясь. Эти синие, как у леди Эйе, глаза, казалось, видели не то, что было перед ним, а то, что лежало за внешней оболочкой мира, в его глубине. Они были старые и мудрые такой мудростью, какой американец никогда не встречал в своем мире, и времени. Однако правителю вряд ли было больше пятидесяти.

Он посмотрел на Че.

— Ты почувствовал, что тот рейдер был странным судном?

— После того, как двое из моего экипажа были убиты, мы выпустили смерть-дыхание. Оно окутало весь корабль, но он все равно шел за нами, словно люди на его борту оставались живыми.