Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как раз вовремя, Василий Никифорович. С корабля на бал. Сегодня потребуется ваша помощь.
Василий поймал его острый, насыщенный злой энергией взгляд и поежился: такого взгляда он не видел ни у одного из встречавшихся ему людей.
В кабинете находился и комиссар-четыре «Чистилища» Боханов, сидевший за пультом компьютера и не повернувший головы при появлении гостей. Руки у него лежали на двух лепестках-панелях сверхсовременного дизайна, голова схвачена дугой наушников, у губы – усик микрофона. Напротив светился объемный экран дисплея со сложной разноцветной схемой, то и дело меняющей форму.
– Не вижу, – произнес Боханов как бы самому себе.
Видимо, компьютер ответил ему через наушники, потому что комиссар-четыре снова буркнул себе под нос: «Не хами!» – и Василий понял, что директор Центра работает на компьютере в режиме звукового диалога.
– Что случилось, Дмитрий Олегович? – спросил Шевченко.
– В дело вмешались конкурирующие структуры, – ответил Громов, подсаживаясь к компьютеру. – Исполнителей завтра утром попытаются задержать, чтобы выйти на всю нашу сеть.
– Кто может себе это позволить?
Координатор «Чистилища» улыбнулся, покосившись на Балуева.
– У вас самооценка на высоте, Валерий Егорович. Против нас начал работать «отряд охотников за охотниками» или, как они себя назвали, «Анальгин». Организация-создатель – Министерство обороны, главный руководитель – полковник Юрген, ты его знаешь.
– Еще бы, классный профессионал. Что они конкретно предприняли?
Громов взял световой щуп, коснулся лучиком света нескольких красных кружочков на схеме.
– Это их посты наблюдения. Это группа захвата. – Луч уперся в три красных стрелки. – Здесь машины сопровождения и вертолет поддержки. Как только наши ребята появятся возле аэродрома, начнется операция перехвата.
– Они уже там, – после минутного молчания сообщил Шевченко. – Гранд уже позвонил, все готово. Может быть, успеем предупредить?
– Предупреждать никого не надо, – бесстрастно сказал Громов. – Отменить операцию – значит расписаться в бессилии. Мы подготовим еще одну монаду исполнителей и выбросим в район аэродрома к моменту посадки Бурлакова в самолет.
– А как же первая группа?
– Первую подстрахуешь ты со своими орлами плюс Балуев. Наведение на цель я обеспечу лично, связь будем держать постоянно. Перехватишь этих «трехнулевых анальгиновцев» в тот момент, когда они начнут движение. Задание понятно?
– Так точно, генерал!
– Полковник, полковник, мне чужого звания не надо. Выезжайте прямо сейчас, по дороге обсудим детали.
– Вы с нами?
– Нет, я буду командовать отсюда. Операция перехвата, по сути, уже началась, связь через СВСС [127]. С Богом, Валерий Егорович!
Шевченко молча подтолкнул слушающего переговоры Балуева к выходу, на пороге оглянулся.
– Но как они узнали о нашей акции?!
– Похоже, у них появился информатор не хуже, чем у нас, – усмехнулся координатор «Чистилища». – Вы еще не все знаете: особая группа из Управления спецопераций ФСБ тоже крутится в районе аэродрома. Но ею занимаются другие наши люди. Так что сегодня мы сдаем экзамен по «высшему пилотажу» ликвидопераций.
Когда Шевченко и Балуев спустились вниз и сели в машину, Василий наконец задал вопрос, который давно вертелся у него на языке:
– А откуда твой шеф знает о конкурентах? Да еще с такими подробностями?
– Спроси чего-нибудь полегче, – был ответ. – Но он еще не разу не ошибся.
Уже рассвело, когда снайпер первой монады исполнителей Крюков, бывший афганец, бывший инструктор по стрелковому делу в отряде «Вымпел», получил сигнал «змея». Это означало, что он обнаружен противником и должен позаботиться о себе до сигнала отступления.
Крюков удивился, потому что выбирал место себе сам, без посредников, и знал о нем только корректировщик, он же телохранитель. Но так как Крюков привык подчиняться командам – дисциплина в «Чистилище» поддерживалась жестоко, – то объясняться по рации не стал и быстро переместился на запасную позицию в сотне метров от первой – высокой сосны, с которой аэродром просматривался как на ладони. Вторая позиция представляла собой полуразрушенную и заброшенную водонапорную башню времен хрущевской оттепели, возвышающуюся над лесом и над северной частью Тушина, с которой также открывался отличный вид на поле аэродрома с его строениями, самолетами, вышками охраны и капонирами.
День начинался облачный, но без дождя, и Крюков мимолетно порадовался этому обстоятельству, хотя радость его была чисто профессиональной: в дождь или туман точность выстрела на три километра даже из винтовки «Селигер» калибра 12,7 миллиметра, с новейшим электронно-оптическим прицелом, электронным отсеивателем помех, гидростабилизацией и звукогасителем, была бы проблематична.
Машины объекта появились на поле аэродрома в десять часов десять минут, одна впереди – «волга» оперативного сопровождения, вторая сзади – «мерседес» охраны. Сам замминистра вышел из длинного черного «членовоза» – «чайки» последней модели, пробить которую можно было разве что из танковой пушки, гранатомет ее не взял бы.
Крюков привычно протер замшей окуляр прицела, аккуратно приладил ствол на кирпичах оконного проема, приник глазом к мягкому нарамнику окуляра, и тут сзади вдруг возник кто-то бесшумный и быстрый, приставил к затылку ствол пистолета.
– Не дергайся, Крюк! Свои.
Крюков повернул голову. Рядом стоял одетый во все черное незнакомый парень в маске-«чеченке». Никакого пистолета у него в руках не было, а приставил он к затылку снайпера свой палец.
– Уходи отсюда, быстро! – продолжал незнакомец негромко. – За вами пошли охотники, операция отменяется. Во всяком случае, для вас с напарником. Его я уже предупредил. Да двигайся ты, они церемониться не станут!
Крюков молча закрыл прицел чехлом и, скользнув за незнакомцем к лестнице, прыгнул в люк. Они были уже на первом этаже, когда башню водокачки сотряс взрыв. С шумом рухнули два верхних пролета, почти засыпав два нижних. Крюков догадался, что по водонапорной башне дали залп из гранатомета.
«Ангел-спаситель» в черном поднял руку, оглянулся.
– Тише, сейчас они придут сюда, проверить, жив ты или нет.
Башня водокачки стояла в окружении развалин
