Бетховен. Биографический этюд - Василий Давидович Корганов

Бетховен.

Одновременно со Штилером к работе приступает скульптор Антон Дитрих, создавший весьма удачный бюст Бетховена в натуральную величину.

Композитор Цельтер, директор берлинской Singakademie, писал к Гете 29 июля 1819 года: «Я хотел посетить Бетховена, но он живет на даче и никто не может указать его адреса. Хотел написать ему, но меня уверили, что он почти недоступен, потому что почти совсем оглох. Пожалуй, лучше не искать его; мне было бы больно видеть его раздраженным». Тем не менее 12 сентября он, наконец, встретил Бетховена на дороге в Медлинг и едва не заплакал, заметив сильную глухоту отшельника, в свою очередь сердечно приветствовавшего Цельтера. Затем они сговорились сойтись у издателя Штейнера в улице Патерностер, о чем известили последнего; Штейнер, в ожидании таких гостей, собрал у себя до 50 выдающихся любителей и музыкантов, но знаменитые гости не явились, и встретились лишь вечером в театре, где также не имели возможности беседовать, так как Цельтер сидел в партере, а Бетховен находился в райке, откуда «легче схватить ансамбль», как он говорил.

По возвращении в Медлинг Бетховен обменивается любезными записками с берлинским музыкальным сановником.

Карлу Цельтеру из Берлина.

Вена, 18 сентября 1819. Милостивый государь!

Не моя в том вина, что вас недавно, как здесь выражаются, надули; непредвиденные обстоятельства лишили меня удовольствия провести с вами несколько приятных, полных наслаждения и плодотворных для искусства часов. К сожалению, я слышал, что вы уже послезавтра покидаете Вену, а мое пребывание на даче вследствие моего слабого здоровья в настоящем году не приносит мне той пользы, как прежде. Может статься, что я послезавтра опять приеду в город, и если после обеда вы еще будете там; то надеюсь иметь возможность со всей сердечной искренностью лично выразить вам, сколь высоко ценю вас и хочу сблизиться с вами.

Второпях, ваш преданнейший друг Бетховен.

Уважаемый друг, я отправился в Медлинг, чтобы посетить вас, чтобы еще раз в жизни повидаться с человеком, который доставляет столько радости и наслаждения добрым людям, к числу коих отношу я также себя. Мы встретили вас по пути, но я не считаю поездку свою неудачною, ибо все же имел возможность лицезреть вас. Относительно недуга вашего мне уже говорили, и я вполне сочувствую вам. Послезавтра я возвращаюсь к своим обязанностям, но не перестану глубоко уважать вас и любить.

Ваш Цельтер.

Вена, 18 июля 1819.

Карл Цельтер

Природная рассеянность Бетховена, в связи с озабоченностью домашними делами, производила не раз впечатление ограниченности ума, что видно из другого письма Цельтера (12 августа 1819 г.) к Гете: «Говорят, Бетховен глуп». Странности же в обращении как бы подтверждали этот слух. Знаменитый поэт и драматург Грильпарцер, роскошный монумент которого красуется в Вене против здания парламента, посетил Бетховена в Деблинге; собираясь в обратный путь, он предложил композитору довезти его в карете до центра города; не доезжая городских ворот, Бетховен сует поэту в карман плату за конец, выскакивает из кареты и, как школьник, убегает от него с хохотом.

Молодой издатель Шлезингер, сын основателя известной ныне фирмы, один из весьма немногих музыкантов с университетским образованием, что, конечно, не мешало ему эксплуатировать многих композиторов (и Бетховена в том числе), посетил последнего в Медлинге. Композитор принял его ласково, долго беседовал с ним о своих несчастьях, о своем жалком положении, «потом, – рассказывает Шлезингер, – стал искать на кухне кусок телятины и пришел в ярость, не найдя ее». После двухчасового визита Шлезингер возвратился в Вену и послал композитору желанную телятину. На следующее утро он был еще в постели, когда вошел Бетховен, любезный, ласковый, не находивший слов выразить свою благодарность за внимание и поднесший ему, как бы в ответ на переговоры их о предоставлении Бетховеном некоторых рукописей для издания, четыре строки нот.

Одному из многочисленных посетителей своих, профессору Вильгельму Христиану Мюллеру, поэту и музыканту, прибывшему из Бремена, композитор писал:

Простите, что не мог сегодня дождаться вас. Очень неприятное обстоятельство лишает меня удовольствия видеть вас. Может быть, вы останетесь еще несколько дней; я узнаю об этом от г. Штрейхера; в таком случае попрошу вас сделать мне удовольствие и видеть вас у себя. Виною всему перемена квартиры, на что потребуется еще несколько дней.

Ваш преданнейший Бетховен.

Получив столь лестное приглашение, Мюллер, со своей дочерью Элизой, поспешил воспользоваться им; игра последней, полная выражения, таланта и индивидуальных штрихов, вызвала расспросы Бетховена о ее композициях.

– К сожалению, у нас в Бремене нет профессора, который мог бы руководить занятиями, – ответила юная пианистка.

– Помилуйте, у вас там Рим, директор вашей Singakademie… – возразил Бетховен. – Советую заняться с ним; это принесет вам значительную пользу…

В октябре 1819 года газета «Morgenblatt» сообщает о композиторе следующее:

«Как под словом поэт принято подразумевать Гете, так и Бетховена можно называть просто маэстро; теперь он работает над кантатой, на слова друга своего г. Бернарда, для венского музыкального общества; временно работа эта прервана композицией обедни для эрцгерцога Рудольфа; назначение последнего архиепископом, надо надеяться, вызовет новое произведение маэстро в этом роде. Нельзя не восхищаться образом жизни этого отшельника: он весь отдался искусству; общество притягивает его к себе постольку, поскольку оно восхищается гением его; он не избегает дружеской беседы и, пока не лишился слуха, был словоохотлив, непринужденно весел, речь его была полна метких, иногда язвительных острот и либеральных суждений. С неутомимой заботой и родительской любовью относится он к своему племяннику, на которого возлагает большие надежды. Будущее покажет основательность его предположений. Во всяком случае, привязанность эта указывает на способность его глубоко чувствовать; в том же убеждает нас многое другое, хотя внешность не соответствует этому. Кроме музыки, он занимается классической литературой, в особенности интересуется древними писателями…»

Глава XIV

1819–1821

Нужда приближается. – Вена во времена реакции. – Упадок вкусов и нравов. – Мечты о поездке в Италию и Англию. – В поисках издателя мессы и полного собрания сочинений. – Обращение к Артариа, Хаслингеру, Рису, Петерсу, Шлезингеру и др. – Участие брата Иоганна.

Обзаведясь хозяйством, Бетховен все чаще изменяет своей привычке ежедневно, если только работа или болезнь не мешает ему, посещать ресторан, где в кругу приятелей и за стаканом вина или пива быстро проходили долгие зимние вечера; даже в часы мрачного настроения, бывало, его находили здесь, одинокого, молчаливого, с трубкой в зубах и с ворохом газет, среди которых преимущество отдавалось «Всеобщей Аугсбургской газете», «Нюрнбергскому корреспонденту Германии» (тогда же прекращенному Меттернихом