Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тише, тише, деточка! – услышала Роуз шепот Катарины. – Еще не время отчаиваться. Здесь что-то неладно.
– Здравствуй, сын, – произнес Эдуард. Роуз почувствовала, как дрогнул голос отца на последнем слове.
– Петр, наш эрийский гость утверждает, что он твой отец, – громко произнесла Солнце. – Так ли это?
– Наш гость должно быть обознался, – Петр едва заметно улыбнулся Эдуарду, с нескрываемым любопытством рассматривая его лицо. – Единственный человек, которого я считаю своим отцом, скоро придет сюда. Милая, пошли за ним, пусть поторопится.
– Любимый, не стоит его беспокоить. Ты же знаешь, как плохо он чувствует себя в последнее время.
– Вовсе нет. Я попросил отца присоединиться к нам, когда узнал, что в нашем замке гости. Это поможет развеять его хандру.
За дверями послышался шум, и в зал внесли кресло, на котором, сгорбившись, сидел Фарух.
– Пустите меня! – раздался на весь зал крик полный боли.
Жрец вздрогнул, услышав знакомый голос. А сидящая на троне девушка заволновалась, даже вырвала ладонь из рук Петра, выискивая глазами того, кто посмел нарушить тишину.
Тетушку Катарину не смогли удержать ни Соргос, ни стоящие рядом воины. Она, расталкивая всех локтями, пробивалась вперед. Капюшон сполз и открыл ее лицо, на котором светилась решимость.
По знаку Эдуарда люди расступились, и Катарина поспешила к креслу, установленному у подножия лестницы, ведущей к трону. Она упала на колени, подняла руки к лицу Фаруха и обхватила его ладонями.
– Фарух, милый, что с тобой? Почему ты так странно смотришь на свою Катеньку? – слезы лились по ее лицу. Каждая слезинка, падающая на руки старика, лежащие на коленях, и каждое произнесенное тетушкой слово меняли его облик – так долгожданная влага поит иссушенную почву. Безразличный взгляд наполнялся жизнью. – Разве Петр твой сын? Зачем тебе эта ложь?
– Ты жива, моя Катенька? А как же?.. – голос Фаруха был едва слышен. Он стер скрюченными пальцами со щек жены слезы и растерянно обернулся на трон, где Солнце подалась вперед, словно хищница, готовая кинуться на добычу.
– Старик, не смей! – окрик принцессы драконов резанул слух.
– Я не могу лгать, – ответил жрец. – Только не ей. Прости меня, Катенька, мне сказали, что ты погибла. И я очень хотел, чтобы Петр стал моим сыном. Я думал, что больше у меня никого не осталось, поэтому внушил мальчику, что я его отец.
Он смотрел на жену с такой нежностью, что Роуз невольно сравнила эту пожилую пару с той молодой, у трона: теперь было легко определить, где цвели истинные чувства, а где сквозила неправда, шитая белыми нитками.
Да, неожиданный визит принес свои плоды. Солнце проигрывала и понимала это. Все шло не так, как ей хотелось.
– Старик, замолчи! – принцесса поднялась с трона и требовательно топнула ногой. – Больше ни слова. Иначе…
– Что иначе? – поднял бровь Эдуард. – Продолжайте. Нам всем интересно.
– Вам не уйти отсюда живыми, – произнесла Солнце. В зале послышался звон вынимаемого из ножен оружия.
Эдуард обернулся. На его лице царила легкая усмешка.
– Хотите погибнуть? Посмотрите в окна.
Цветные мозаичные стекла не мешали разглядеть десяток стоящих под окнами белых драконов, только и ждущих команды, чтобы кинуться в атаку. Многие из присутствующих уже слышали о белом смертельном вихре, сметающем все на своем пути, поэтому оружие придворных быстро заняло привычные места.
– Верните мне сына, – твердо произнес Эдуард.
– Простите, я сильно виноват перед вами и Роуз, – голос Фарух дрожал, когда он, мягко отодвигая жену, поднялся с кресла. – Я поддался уговорам и опоил Петра зельем, стирающем последние воспоминания. Но я могу исправить зло. Я сейчас пойду и приготовлю мальчику живительный настой.
– Я с тобой, – подставила ему плечо Катарина. Фарух молча принял ее поддержку. Если в зал занесли немощного старика, то сейчас к выходу направлялся, пусть и шаркающей походкой, но решительно настроенный мужчина.
Эдуард коротко кивнул головой, и часть воинов отделилась от отряда, чтобы сопровождать стариков.
– Не сметь! – крик отчаяния Солнца не остановил Фаруха.
– Что происходит? Объясни же мне наконец! – подал голос Петр, и, видя, что принцесса трясется от бессильной злобы, положил ей руку на плечо.
– Ничего, милый! – опомнилась Солнце. Она повернулась к Петру и крепко обняла его. – Ты же не разлюбишь свое Солнышко? Помнишь, я говорила тебе, что мы никогда не расстанемся? Помнишь? Мы умрем только вместе, в один день и один час. Твое Солнышко никогда не отпустит тебя.
Роуз поднесла руку ко рту, сдерживая рвущиеся всхлипы. Ей хотелось бежать к Петру, оттолкнуть самозванку, опоившую его настоем забвения, а теперь виснущую на нем и вымаливающую его любовь. Но когда она заметила в руках Солнца нож, приставленный к животу Петра, Роуз не выдержала.
– Санти, стой! – крикнула она, выбегая вперед, и все увидели в вытянутой руке женщины в черном плаще Драконье Око. – Власть в обмен на жизнь графа Пигеона.
Солнце хищно обернулась, но нож не опустила. Истерический смех напал на нее, когда она узнала Роуз.
Петр тряхнул Солнце за плечи.
– Кто эта женщина? – произнес он. В его взгляде царило смятение, он ничего не понимал.
– Никто, – ответила Солнце и надавила на нож.
Роуз отчаянно закричала, видя, как лезвие входит в тело Петра, а любимый удивленно смотрит на Солнце.
Глава 22
Роуз казалось, что все происходит в кошмарном сне.
Она будто со стороны наблюдала, как к трону, оголив кинжал, кинулся ее отец.
Как пришли в движение воины, из-за черных плащей похожие на воронью стаю.
Как испуганные придворные разбежались в разные стороны.
Как в окнах осыпались цветные стекла под натиском белых драконов, разрывающих когтями каменные стены и выпускающих из своих пастей струи огня.
Как Соргос побежал к трону, на ходу снимая Кольцо Жизни.
И вдруг все остановилось.
