Барабаны осени - Диана Гэблдон

другое дело… Я уже мысленно составляла список. На Сбор всегда приносили вещи для продажи и обмена: шерсть, одежду, утварь, еду, домашнюю скотину… Мне очень нужен большой медный чайник, и шесть отрезов муслина для сорочек, и…

— Думаешь, стоит давать спиртное индейцам? — вырвал меня из раздумий голос Брианны.

— А что тут такого? — поинтересовался Линдсей, явно недовольный ее вмешательством. — В конце концов, не за так. Серебра у них мало, а вот мехов — полно, ими и расплатятся.

— Но ведь индейцы… они… Я хочу сказать, они плохо переносят алкоголь. — В поисках поддержки Брианна глядела то на меня, то на Джейми.

Трое мужчин непонимающе уставились на нее. Дункан повертел в руках стакан.

— Плохо переносят?

Брианна закусила изнутри губу.

— Я имею в виду, они легко спиваются.

Линдсей тоже заглянул в стакан, поднял глаза на Брианну и хмуро потер лысеющий затылок.

— А тебе-то что с того, lass? — брякнул он, не заботясь о вежливости.

Брианна поджала губы, но сдаваться не собиралась.

— Я о том, что это неправильно — предлагать спиртное людям, у которых легко возникает зависимость.

Она беспомощно уставилась на меня, однако я покачала головой.

— Понятия «алкоголизм» пока что не существует. Сейчас это не болезнь, а всего лишь человеческая слабость.

Джейми озадаченно глядел на дочь.

— Ну, вот что я скажу, lass, — начал он. — Я повидал немало пьяниц за свою жизнь, и еще никому из них бутылка не прыгала в рот сама.

Остальные одобрительно заворчали; в честь этого замечательного наблюдения пропустили еще по чарочке.

— Ходжепайль? Не, не встречал такого, хотя имя как будто знакомое. — Дункан залпом проглотил остатки виски и с хриплым вздохом опустил стакан. — Хочешь, чтоб я на Сборе поспрашивал?

Кивнув, Джейми взял новую лепешку.

Лиззи склонилась над очагом, помешивая тушеное мясо. Плечи у нее застыли, но девчушка слишком стеснялась, чтобы заговорить в присутствии посторонних мужчин. Брианна подобной скромностью не страдала.

— Мистер Иннес, я тоже хотела кое о чем вас попросить. — Она подалась к нему, нависая грудью над столом и для большей убедительности заглядывая в глаза. — Вы не могли бы поспрашивать о человеке по имени Роджер Уэйкфилд? Пожалуйста…

— Ох. Ну конечно же. — Заливаясь краской, Дункан растерянно отхлебнул из стакана Кенни. — Может, еще что надо сделать?

— Да. — Я поставила перед возмущенным Линдсеем новую чарку. — Раз уж вы будете узнавать о Ходжепайле и знакомом Бри, не могли б вы заодно навести справки о некоем Джозефе Уэмиссе? Он рабочий по контракту.

Краешком глаза я заметила, как опали напряженные плечики Лиззи.

Дункан кивнул, вновь беря себя в руки, как только Брианна исчезла в кладовой в поисках масла. Кенни Линдсей проследил за ней заинтересованным взглядом.

— Бри? Вы так называете свою дочку? — спросил он.

— Да, — удивилась я. — А что?

Тот было улыбнулся, но, покосившись на Джейми, кашлянул и поспешил утопить усмешку в стакане с виски.

— Это шотландское слово, саксоночка, — ответил Джейми, сам довольно ухмыляясь. — И означает оно «та еще суматоха».

Глава 44

Переговоры с посредником

Октябрь 1769 года

Дрожь удара эхом отозвалась в руках. Джейми высвободил топор и привычным движением снова его вскинул. Во все стороны брызнула желтая щепа. Уперевшись ногой в колоду, Джейми замахнулся еще раз — и острое лезвие послушно вонзилось в дерево в каких-то двух дюймах от пальцев.

Он мог бы поручить дрова Иэну, а сам отправиться за мукой в Вулам-Пойнт, но парень заслужил возможность пофлиртовать с тремя незамужними дочками Вулама, которые помогали отцу на мельнице. Одевались они как серые воробышки, однако были умны и симпатичны, а еще всячески баловали Иэна, наперебой предлагая ему пиво и мясные пироги.

Пусть уж лучше парень заигрывает с невинными девушками из семьи квакеров, чем с наглыми индианками, живущими за хребтом. Майерс рассказывал, что те способны затащить в свою постель любого приглянувшегося мужчину.

Джейми отправил с Иэном и маленькую горничную — свежий осенний воздух придаст ее личику немного красок. Кожа у Лиззи была бледной, как у Клэр, но не гладкой и мерцающей, точно белоснежная сердцевина тополя, а отливала синюшным оттенком разбавленного молока.

Чурбак был почти расколот; еще один замах, последний удар — и рядышком легли два аккуратных полена, сочно пахнущих смолой. Джейми отправил их в растущую поленницу и выкатил новое бревно.

Правда в том, что он любил колоть дрова. Это вам не резать торф по колено в сырой чавкающей грязи. Верхний край поленницы почти сравнялся с карнизом дома, и вид ровных сухих дров из сосны и дуба, орешника и клена сейчас приятно грел ему сердце — чувство, знакомое каждому, кто хоть раз трясся зимой от холода.

Кстати, о погоде: для конца октября день выдался на удивление жарким, и рубашка уже липла к плечам. Отерев лицо рукавом, Джейми недовольно уставился на мокрое пятно.

Если он пропотеет, Брианна вновь примется стирать, и можно сколь угодно отнекиваться, что рубашка совсем не воняет — дочь лишь опять задерет длинный, как у опоссума, нос и досадливо фыркнет. Впервые увидев эту гримасу, Джейми не сдержал смеха: не столько от удивления, сколько от восторга.

Его мать умерла давным-давно, когда он был ребенком, однако во снах изредка приходили отдельные воспоминания, и из этих обрывистых картинок Джейми слепил для себя ее образ. Она точно так же вскидывала нос и морщилась, когда он приходил весь измазанный в грязи, — в чертах Брианны Джейми словно увидел ее наяву.

Может, это и есть тайна крови — то, как случайные жесты, мимика или неуловимые интонации передаются из поколения в поколение? Джейми наблюдал это в своих племянниках; с возрастом в их лицах все чаще проглядывали не только родители, но и более далекие предки.

Однако теперь, когда то же самое он заметил в Брианне… он мог зачарованно наблюдать за ней часами и думать при этом о сестре, увлеченно воркующей над очередным младенцем. Возможно, именно поэтому родители всегда так любуются детьми: высматривают связь прошлых поколений с будущими.

Пожав плечами, Джейми скинул рубашку. В конце концов, это его дом, никто не увидит отметины на спине… а если и увидит — не его забота. Холодный воздух больно куснул голую кожу, но пара взмахов топором опять разогрела кровь.

Он любил всех детей Дженни, но Иэна выделял особо; этот неуклюжий олух своим упрямством и безрассудной смелостью напоминал Джейми самого себя. А вот Брианна…

Брианна — кровь от его крови, плоть от плоти. Его негласный долг перед родителями; их общий с Клэр дар, один на двоих.

Джейми уже не в первый раз поймал себя на мысли