Сказки Даймона - Мария Хроно
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всю охоту он не сводил настороженного взгляда с Тиона, тот даже начал с удивлением поглядывать на него в ответ. Когда они в очередной раз пытались выследить оленя, Авель, погруженный в свои тревожные думы, неловко хрустнул веткой и спугнул его.
Охотники, обозленные прежними неудачами, бросились за добычей, но вскоре резко затормозили – перед ними разверзлось узкое ущелье – олень грациозно оттолкнулся от края и приземлился на другой, оставив не столь ловких преследователей с носом.
Но Тион, охваченный азартом погони и ввиду молодости и неопытности, дезориентировался в ходе погони, и не глядя под ноги, не слыша крики товарищей позади бросился вслед за оленем, не заметив расщелины – до того самого мгновения, когда земля вдруг исчезла под его ногами, а затем, после непродолжительного падения возникла вновь, ломая кости, выдавливая кровь, расплющивая тело – словно в насмешку над человеком, попытавшимся покорить природу, подчинить ее себе, собственным нуждам.
Подбегавшие к краю обрыва охотники с ужасом смотрели вниз, где с неестественно задранными конечностями лежал их товарищ, окрашивая землю кровью. Но они довольно вышли из этого «ступора». Безусловно им было жаль терять своего соплеменника, но подобные случаи в их жизни, особенно на охоте были далеко не редкостью, и уже не сильно шокировали и не приводили никого в трепет – никого, кроме Анвеля в этот раз.
После произошедшего на охоте Анвель начал избегать реку, а если и подходил к ней дабы утолить жажду или охладиться в жаркий полдень уже не любовался водной гладью как прежде, опасаясь очередного «видения».
Правда потихоньку ему удалось взять себя в руки, и он попытался взглянуть на это с другой стороны – вдруг, узнав о грядущих бедах, он сможет предотвратить их. Так и оказалось, когда в следующий раз он позволил себе созерцать водную гладь, она буквально в сию же минуту одарила его новыми видениями. И всякий раз, если он не пытался как – то повлиять на их реализацию они исполнялись. Так что теперь у Анвеля вошло в привычку регулярно «проверять» будущее и стараться предотвращать неприятности, грозившие ему и его соплеменникам. Но никто не знал о его «подвигах».
Однажды, разглядывая образы в реке, он увидел до боли знакомые две пары желто-карих глаз, глядевших на него из воды. Когда картинка стала более четкой, и он смог разглядеть их обладателей целиком, Анвель охнул от неожиданности – его племянники, смотрели на него светло-карими глазами, так похожими на глаза их матери… (Авелю, хоть он и был ее братом от матери достались серо-голубые глаза.)
Затем картинки стали мелькать все быстрей и быстрей и почти везде было пламя и эти оранжевые глаза.
– Нет, нет, – пробормотал Анвель, с ужасом уставившись в воду.
– Этого не может быть, ты мне врешь, врешь! – закричал он, и в гневе ударил по водной глади.
Но сразу же после удара, не взирая на круги по воде, возникло яркое видение – казалось словно вода загорелась, а потом на смену огню пришла чернота. В реке отразились обугленные стволы деревьев посреди черной пустоши, а под ними – обгоревшие скелеты. Еще мгновение и вода приняла свой обычный, «нормальный» облик, и глядя на голубизну ясного неба, отражавшегося в ней сложно было поверить в те ужасы, которые она только что показала.
Не одну ночь не Анвель не мог сомкнуть глаз после увиденных кошмаров, тайком бегая к реке и пытаясь найти хоть какую-то зацепку как можно предотвратить столь жуткий исход. Каждый раз, когда ему в голову приходила более – менее сносная идея, предсказание менялось, обрастая новыми деталями, но исход был везде почти одним и тем же.
Шли недели, и Анвелю все сложнее было отгонять мысли о наиболее радикальном решении проблемы. И вот однажды, собравшись с духом, он сконцентрировался на столь пугавшей его идее, и заглянул в водную гладь. И река опять показала ему трагедию – жуткую, невыразимо печальную, но уже не столь глобальную как прежде, и из глаз юноши закапали слезы, пуская круги по зыбкому видению на водной глади.
Однажды ночью Теус внезапно проснулась, обуреваемая странным чувством тревоги. Мельком окинув взглядом пещеру, она поняла, что ее детей нигде нет. Она хотела было толкнуть, храпевшего под боком мужа, но услышала чьи – то крадущиеся шаги возле входа в пещеру. Теус сначала подумала на стражника, но тот совершенно безответственно дрых у входа, храпя и порой делая вялый выпал рукой с копьем, видимо отгоняя приснившихся ему нарушителей. Луна осветила странно знакомую фигуру, и девушка, холодея от ужаса увидела у нее в руках два маленьких свертка – своих детей. Она могла бы закричать, позвать на помощь, но поняла, что стоит ей поднять шум, и таинственный похититель заметит ее и бросится прочь, поэтому сдерживая дрожь, девушка затаилась – фигура не успела заметить ее, и ступая как можно тише незаметно последовала за ней.
Возле реки фигура обернулась и уставилась прямо на нее.
– Черт, заметил, – ругнулась про себя Теус и тут же обомлела, наконец разглядев лицо похитителя – им был ее брат, Анвель.
– Я знал, что ты придешь, и знаю, что мне не удастся тебя убедить… – голос брата был очень печальным.
– Но я не могу дать тебя уйти, не объяснив тебе… Все равно… Сестра, подойди, я должен кое – что тебе показать.
Ошеломленная Теус подошла к Анвелю, уставившемуся в водную гладь, но посмотрев на воду, она не увидела отражения звезд и луны на черном небосводе, как ожидала. Огонь, огонь плясал посреди воды, вызывая жуткие разрушения, пожирая все на своем пути, превращая ее любимый лес в бесплотную обугленную пустошь вместе с близлежащими землями – на многие, долгие сотни тысяч километров.
– Что это черт подери, – прошептала пораженная Теус, пересохшими от изумления губами.
– У меня тоже есть «необычные способности», сестра, – не без тени гордости заметил брат.
– Я похоже умею… управлять водой…, а эти изображения – что – то вроде предсказаний, они всегда исполняются… Если ты с ними что – то не сделаешь… Я проверял много раз. Ты… Видела их?
– Да, это ведь мои дети, Анвель?
– Не притворяйся
