Записки prostitutki Ket - Екатерина Безымянная

– Ах, да что ты можешь в этом понимать! Чтооо?

Я молча сижу в зале.

Он делает из меня отбивную. Я намекнула ему как-то недвусмысленно, что моя работа – секс, и пусть бы он оставил мои мозги в покое. Но он настолько увлечен собой, что, по-моему, и не заметил.

Он пришел ко мне вот уже в четвертый раз. После третьего я записала его в телефоне – «Мудозвон».

И просто не брала трубку. Он позвонил с другого телефона, и я его не узнала по голосу.

В этот раз я, по старинной народной примете, помыла за ним полы.

Авось поможет.

Колл-центр

Мужчины вообще, бывает, звонят странные.

Я иногда чувствую себя оператором колл-центра по оказанию скорой сексуальной и не очень помощи всем окрестным дрочерам и просто говорунам.

Итак, пожалуй, немного о видах:

Govorun Vulgaris

Drocher Vulgaris

Ну, то есть говорун обыкновенный, и дрочер. Обыкновенный же.

Говорун обыкновенный:

– Здравствуйте. Я вашу анкету нашел на ***. А скажите, это ваши там фото? Ваши, да? Точно ваши? А вы красивая!

И кладет трубку.

Чего звонил – вопрос. Наверное, не с кем было поделиться впечатлением. Но за комплимент – спасибо.

– Здравствуй. Я анкету твою нашел. Это ты там на фото, да? Мммм, хорошая какая. А сисечки у тебя упругие? А размерчик какой? О, как хорошо. Я как раз такую хотел. Ну хорошо, ладно, как-нибудь заеду.

Кстати, просто любопытствующих вообще многовато. Звонят, уточняют, говорят, что как только, так сразу… и все.

Наверное, как в басне про лису и виноград – око видит, зуб неймет.

Ну, то есть присунуть хочется, а денежек нема. Так хоть поговорить.

Или вот тоже:

– Привет, тебя Катя зовут? Катенька, а у меня вопрос: ты ножки бреешь? Ага… ага… А писечку? А ты давно брилась? У тебя там сейчас как? Есть что-то?

Нееет? (разочарованно) А ты не можешь подсказать, у кого есть? Мне нужно, чтоб небритенькая.

Нет? А что, у тебя подружек нет таких? Ну, ты же должна знать кого-то. Или, может, просто девочки знакомые? Я заплачу хорошо.

Нет? Вот что у вас за мода пошла – все лысые…

Понятно – дядя хочет медвежонка. Медвежат в нашем зоопарке, увы, нет.

– Привет. А что входит в стандарт-услугу? Ага, ага… А анал? А почему отдельно? А если я вместе хочу?! Почему я должен за это доплачивать? Какая тебе разница, куда? А ты там что, сильно тугая, что доплату хочешь?

Прощаюсь.

Говорю, что уже занята. От таких вот, которые уже по телефону торговаться начинают и слегка наезжать, ничего хорошего ждать не приходится.

– Мась, привет. Что у нас почем? Ну, то есть не у нас, а у тебя. А минетик отдельно сколько будет? А почему столько же? Это же проще! А я вот звонил Оле темненькой, ну, тут есть тоже, так она отдельно может, и у нее дешевле.

Говорю, что да, дешевле – это выгоднее явно, и пусть бы он шел к Оле.

– Ну нееет, – отвечает обиженно, – я же к тебе хочу, ты мне понравилась!

Ну да, блин, охота пуще неволи…

– Привет? А есть подружка? Лесбос хочу.

В принципе, «подружка» есть; если надо, вызвоню, быстро приедет.

– А какая она? Хорошая? А грудь? А вы любите друг друга?

Ну да, блин, любим мы друг друга, завтра в загс.

– Милый, – говорю, – еще как любим! Приезжай, и тебя полюбим тоже.

– А целоваться будете? А все по-настоящему? – спрашивает он. – Хорошо. Я приеду.

И кладет трубку, не спросив адреса.

Мииилый! Де ж ты делся! Мы ж тут ночей не спим, тебя все ждем! Приходи. У нас скоро первая брачная ночь.

Дрочер обыкновенный:

– Привет. А опиши себя. Нет, я вижу, что там фото. Но я хочу, такскать, еще другие ракурсы. Нету? Ооой, плохо, плохо…

А ты можешь сейчас сняться с раздвинутыми ножками и кинуть мне на телефон? Только мне, оно дальше не пойдет.

А почему не можешь? Я же должен видеть, что беру. Нет? Ты так всех хороших клиентов растеряешь!

Отключается.

Хороших не растеряю. А вот дрочеров – точно.

Один звонит часто. Я уже привыкла к нему, как к родному.

Подпольная кликуха – Хвастун.

– Привет. Это Катя? Катя, а тебя имели когда-то большим членом? Ты видела по-настоящему большие члены? Я сегодня приеду, покажу тебе, что такое действительно большой… Ооооо… аааа… у-у-у-у…

Весь разговор – полминуты. На последнем протяжном «уууу» он бросает трубку. Я даже не успеваю ответить.

Но я понимаю – успел, сука, кончить.

По-моему, он дрочит сам на себя, а я так, для декораций.

Вместо здрасьте:

– Я так хочу вылизать тебе киску. Твоя киска слаааденькая, я бы ее так вылизал!..

Так. Все понятно. Беззастенчиво дрочим-с.

Говорю, что моя кошка не любит, когда ее лижут, и кладу трубку.

– Привет, красивая. А ты одна сейчас? А опиши себя. А что на тебе сейчас надето? А трусики на тебе сейчас есть?

(В трубке сопение, явно идет процесс.)

Ухмыляюсь. Говорю, чтоб приезжал с денежкой и посмотрел, есть ли на мне трусики.

– Да-да! – сопит. – Скоро буду. А у тебя…

Кладу трубку. Адрес и не спрашивал. Зачем ему, он явно и сам справляется.

Через десять секунд телефон оживает:

– Ой, что-то сорвалось. А сисечки у тебя большие! Ты можешь язычком до сосочка дотянуться?

Отключаюсь.

Сразу почти звонок.

Хватаю трубку не глядя, взрываюсь:

– Смольный, блять!

Пауза, тишина. Совсем другой голос, осторожно:

– Ооой… а куда я попал?

Смеюсь, объясняю, что попал куда надо. И уж этот-то приезжает. И смеется при встрече, картинно картавя: «Багышня, а багышня…»

Терплю их всех, зайчиков и козликов.

А что делать…

Что бабам нужно?

Есть у меня хороший и давно уже постоянный клиент – Влад. Серьезный бизнесмен, очень умный и приятный человек, да и просто интересный внешне мужчина. Высокий, чуть полноватый, с небольшой залысиной и модной, стриженой, уже слегка седеющей бородкой – он весь соткан из русско-грузинских кровей, а потому я легко могу представить, с каким восхищением смотрят на него женщины.

Он приезжает ко мне нечасто, больше – в периоды серьезных запоев, что бывает пару раз в год, когда одна, та самая, любимая женщина сваливает от него к другому или когда срывается какой-то жутко важный контракт.

– Катя, ты мне нужна на сегодня, – говорит мне Влад в трубку, и я собираюсь.

Я знаю: Влад платит хорошо, очень хорошо.

Чаще он приезжает за мной сам и везет меня к себе, реже – остается у меня.

Для него нет проблем не только в том, чтобы платить мне в два раза больше, чем стоит мое время, но и в том, чтобы запросто купить мне в подарок что-нибудь золотое, если по дороге к нему мы натыкаемся на ювелирный. Наверное, ему просто хочется сделать мне приятное.

Влада я люблю. Очень искренне, по-человечески. И дело даже не в цацках. Просто Влад умный. Влад знает четыре языка и все правила этикета.

И еще Влад очень грустный. Очень искренне грустный. Видимо, он для меня всегда такой просто потому, что я вижу его в нелегкие моменты жизни.

Влад приезжает ко мне на своей огромной машине и говорит:

– Поехали, я покажу тебе свой новый дом.

– Ух ты, у тебя новый дом? – спрашиваю я с восхищением.

– Да, – говорит Влад совершенно буднично, без толики гордости или радости, – купил на днях. На Финке…

И мы едем.

По дороге Влад останавливается и ведет меня в магазин.

Мы берем утку с яблоками, жутко дорогие шоколадные конфеты, семгу и всякую ерунду, которую Влад, не глядя, бездумно хватает с полок.

Бухла Влад не берет. Бухло у него всегда есть.

Мы мчимся ночью, выезжая из города.

Влад молчит, потом жестом фокусника достает откуда-то бутылку «Хеннесси ХО» и делает два больших глотка. В такие моменты закуска ему не нужна.

Я знаю, что за рулем пить плохо, и сама не одобряю этого. Но Влад пьет.

Он хорошо водит.

Я тоже отхлебываю из бутылки и долго потом держу ее в руках для того, чтобы протянуть Владу, как только он попросит.

Мы практически никогда не трахаемся.

Влад любит поговорить.

Он снова и снова рассказывает мне про свою женщину, с которой живет. Снова и снова говорит, как любит ее, и каждый раз его рассказы заканчиваются одинаково: он говорит, что она снова ушла.

Она ушла, потому что он слишком занят для нее.

Она ушла, потому что он обещал поехать с ней в отпуск, а тут контракт. И он отправил ее одну. В Доминикану. Что делать ей одной в Доминикане?

Она ушла, потому что он так редко занимается с ней сексом – то занят, то думает о делах и у него банально не стоит.

А она устраивает истерики, кричит, что чувствует себя нежеланной, что у него кто-то есть, что она ему не нужна, и часто, слишком часто, собирает вещи.

И уходит.

Каждый раз, слыша эту историю, я знаю, чем все закончится: она, конечно же, вернется.

Но он и вправду страдает каждый раз.

– Катя, – говорит он мне. – Катя, что бабам нужно? Но ведь говорят же, что деньги, но ведь все это знают!! А все эти деньги, эта машина, этот дом, дача во Франции, все эти цацки – они же не с неба берутся…