Графиня по вызову - Ольга Куно

Я предпочла ничего не говорить, чтобы не выдавать своих чувств в большей степени, чем это было неизбежно, и просто кивнула. Он подошел все с тем же бокалом, из которого пил сам. Опустился на колени и чуть наклонил бокал, в результате чего тонкая струйка потекла прямо мне в рот. Затем рука Рэма якобы случайно дрогнула, и вино потекло по моему подбородку и шее. Я почувствовала, как тоненькая струйка затекает под вырез платья.

Отставив бокал, Рэм поспешил позаботиться о том, чтобы такой изысканный напиток не пропал зря. Его губы мягко заскользили вниз по моей шее. Я не сдержала тихого стона. Наверное, со стороны Рэм выглядел сейчас как вампир: впился в горло связанной женщине, на губах – красная жидкость и, главное, чертовски красив. Возможно, такое сравнение пришло в голову и ему самому, поскольку, вдоволь наработавшись губами и языком, он легонько прикусил мою шею. Потом подобрал мою собственную шаль и накинул на верхнюю часть моего лица, закрывая таким образом глаза. А затем все-таки приступил к главному.

Хотелось сомкнуть кольцо рук вокруг шеи Рэма, чтобы не позволить ему в очередной раз сбежать. Не имея такой возможности, я обхватила его ногами. Но он на сей раз сбежать и не пытался. Что, впрочем, неудивительно, поскольку в данном случае у нас был общий интерес. А это – лучшая основа для продуктивного сотрудничества. Надеюсь, за дверью никто не подслушивал, поскольку кричали мы оба и, кажется, одновременно. Когда я наконец опустила голову и прижалась пылающей щекой к мягкому ковру, перед глазами плясали круги. Сердце колотилось с немыслимой скоростью, шаль сползла на пол, волосы налипли на вспотевший лоб.

– Сними с меня эту штуку или занимайся моей прической сам, – заявила я Рэму, садясь на ковре и поворачиваясь к нему спиной.

Он взялся было за веревку, но потом остановился с лукавой ухмылкой на лице.

– Я вот думаю: может, не снимать? – мечтательно проговорил Рэм. Его дыхание снова защекотало мое ухо. – Буду держать тебя где-нибудь в шкафу и приходить всякий раз, как мне захочется поиграться.

– Ты очень наивный мальчик, – язвительно улыбнулась я, – если рассчитываешь удержать меня в качестве игрушки при помощи какого-то там шкафа.

– Я буду каждый день кормить тебя клубникой, – перешел он от угроз к уговорам. – И взбитыми сливками. С ложечки.

– Не пойдет, – просияла я. – Не люблю золотую клетку.

– Как знаешь.

Рэм все-таки вернулся к веревке, но она никак не желала развязываться. Ему пришлось потянуть узел зубами; лишь после этого мои руки удалось освободить. Я оглядела запястья. Остался красный след, но это быстро пройдет.

Спешно приведя в порядок одежду и минимально поправив прическу, я обернулась к Рэму. Тот как раз потянулся к оставленному на ковре камзолу.

– Ты за это ответишь, – прошипела я, сощурив глаза.

И, весьма довольная собой, вышла из комнаты.

Разговор с Лидией все-таки состоялся, но днем позже. Возможность побеседовать мы получили не сразу, поскольку это была не аудиенция, а встреча на женской половине, с традиционно прилагавшимся к ней клубом морально устойчивых придворных дам. Впрочем, и здесь, как я успела заметить, тема взаимоотношений с мужским полом поднималась неоднократно.

Сегодня по этой причине чуть не разгорелась ссора между леди Милони и леди Крэнбери. Дело в том, что одна из девушек помоложе решилась посетовать на нехватку во дворце неженатых мужчин. Леди Милони возмутилась столь вопиющему бесстыдству. А вот леди Крэнбери поддержала младую деву, отметив, что стремление выйти замуж развратным не является, а ведь именно для этого бывает нужно общество холостых молодых людей. А познакомиться с достойным женихом непросто, добавила она, и зачастую такие знакомства состоятся именно на подобных мероприятиях.

Заступничество леди Крэнбери позволило развить тему, и девушки, успевшие как следует заскучать, радостно ухватились за эту возможность.

– Вообще-то холостые молодые люди во дворце все-таки гостят, – заметила одна из них. – Главным образом – друзья принца. Ну и, конечно, сам принц.

– Да, но только потенциальных женихов среди них нет, – возразила другая.

– Отчего же?

– Его высочество, при всех его многочисленных достоинствах, жених не для нас с вами, – рассудительно приступила к объяснениям девушка. – Полагаю, вы и сами это понимаете. Велэско Диас – ну, такого мужа я не пожелаю никому.

– Почему? – полюбопытствовала я.

Мне было и вправду интересно услышать чужое мнение на этот счет. Как-никак я находилась во дворце, да и вообще в Эрталии, совсем недавно и знала о придворных меньше присутствующих.

– Он безалаберный и безответственный, – охотно откликнулась девушка. – Слишком любит вино и карты. Вряд ли это хорошо закончится. Может, он и остепенится со временем, но кто знает, когда это произойдет?

Я кивнула, принимая к сведению, и задумалась о другом. Одного аристократа, слишком сильно увлекающегося вином и картами, я отлично знала. Он был моим отцом. И закончилось это действительно не слишком хорошо, во всяком случае, могло закончиться. Я вызвала в памяти образ Велэско Диаса. Улыбающегося, доброжелательного, обаятельного. В свое время я много раз задавалась вопросом, что нашла в моем отце моя мать. Возможно, сейчас я получала ответ.

– Ну, Ринольд Монтерей, – продолжала девушка, выразительно округлив глаза. – Он, конечно, хорош, но его моральный облик…

Она показательно поморщилась, и то же самое сделали несколько ее ровесниц. При этом, приглядываясь к выражению их лиц, я готова была поклясться, что пришли аморальный Ринольд Монтерей любой из них письмо с предложением руки и сердца, она сделает стойку и побежит под венец, даже не задумываясь.

– То же вино, те же карты, да еще и женщины, – сочла нужным внести ясность придворная дама.

«Ну не мужчины же!» – подумала я. Но, разумеется, это был комментарий для совершенно иного общества.

– А вы заметили, как он сегодня выглядел? – хихикнула еще одна из девушек.

Одни восторженно закивали, лица других засветились любопытством.

– Как? – жадно спросила очередная фрейлина.

– У него царапина на щеке и припухла губа. Наверняка от укуса.

– О боги! – всплеснула руками леди Милони. – Его что же, укусила в губу пчела?!

Женщины помоложе, да и некоторые постарше тоже, захихикали, прикрывшись веерами. «Ж-ж-ж», – мысленно прожужжала упомянутая пчела.

– Да, и она же ему лицо расцарапала, когда попытался отмахиваться, – подхватила еще одна придворная дама, из смелых.

Ироничный тон последней не ускользнул от леди Милони. Да и не заметить смех окружающих было трудно. На то, чтобы сложить два и два, ушло не слишком много времени. После чего дама зарделась, потом побледнела и, откинувшись на спинку стула, принялась обмахиваться веером. Леди Крэнбери подсела к ней поближе и стала тоже энергично обмахивать бедняжку, глядя на нее со снисходительным превосходством. Дескать, мои моральные устои столь же высоки, сколь ваши, однако при этом я куда более устойчива к стрессовым ситуациям.

– Он что же, насильно взял какую-то женщину? – полушепотом спросила леди Милони, когда ей чуть-чуть полегчало.

Я закатила глаза. Все-таки, миледи, вы очень плохо разбираетесь в людях. Рэм действительно из тех мужчин, которые привыкли легко получать желаемых женщин, но женщины скрашивают их досуг совершенно добровольно.

– Насчет насилия сильно сомневаюсь, – проявила бо́льшую проницательность леди Крэнбери, – но вообще-то этот молодой человек заслуживает хорошей порки. Его нравственные устои оставляют желать лучшего. Он невероятно избалован и думает только о себе. Не понимаю, как только кардинал терпит подобное.

Прекрасная мысль насчет порки. Леди Крэнбери, вы подали мне отличную идею. Надо бы воплотить ее в жизнь.

Несмотря на открывшиеся перспективы, я сочла нужным вступить в разговор.

– Есть нечто, чего вы не учитываете, леди Крэнбери, – заметила я. – Граф Монтерей, конечно, не ангел во плоти и действительно страдает как самолюбием, так и повышенной степенью избалованности. Однако не стоит забывать, что и он, и его высочество не просто имеют военное звание, но и действительно воевали. А подобные вещи никогда не проходят без последствий. Я недостаточно хорошо знакома с этими людьми и тем более не знаю, какими они были до эркландской кампании. Но война – это всегда излом.

– Для тех, кто по-настоящему воюет, – возразила леди Крэнбери. – А этот мальчишка наверняка весь год прятался за чужими спинами.

«Ну да, за спиной у принца», – припомнила я, но промолчала. Не нанималась же я, в самом деле, защищать Рэма!

Чуть позже нам с Лидией удалось выйти в сад без сопровождения.